Алексей Осин: Меня сегодня посетил когнитивный диссонанс. Я был вынужден поехать на работу на машине и …

Александр Пикуленко: Почему вынужден? Наконец-то удостоился чести стать настоящим мужчиной, который ездит на автомобиле на работу.

А. Осин: Меня жаба душит платить 400 рублей в день за стоянку, поэтому я думаю, доеду куда-нибудь, а потом уже машину заберу. Мне просто сегодня на тренировку, и поэтому с баулом на работу – как-то не очень удобно.

А. Пикуленко: Еще кого клюшкой стукнешь в метро.

А. Осин: Это я с удовольствием. Короче говоря, подъезжаю к станции метро «Ленинский проспект», а там есть перехватывающая парковка, и я решил, что заодно и «перехвачусь». Заезжаю, и потом выясняется, что парковка на перехватывающей стоянке стоит 50 рублей в час. И меня тут посещают странные мысли: зачем я буду где-то оставлять машину по 50 рублей, если возле работы могу оставить ее за 60. В итоге я оттуда выехал, правда, есть еще одна вещь, которая мне тоже очень «понравилась». Если ты, например, приезжаешь в аэропорт и заезжаешь за эти турникеты, высаживаешь людей и потом уезжаешь обратно, с тебя не возьмут деньги за первые 15 минут. Все парковки при торговых центрах – там, по-моему, плату не берут за первый час. А здесь с тебя 50 рублей берут сразу.

Оксана Чиж: За то, что ты просто выехал?

А. Осин: Да. Причем там какие-то казематы подземные, и, если на парковке в торговом центре понятно, где ты оставил свою машину, то здесь вообще не ясно. Стоит какой-то здоровый рыдван иностранного производства, покрытый большим слоем пыли, который там, видимо, был припаркован еще полгода назад. Потом написаны какие-то таблички.

О. Чиж: Прям казематы какие-то?

А. Осин: Ну, не знаю, может бункеры.

А. Пикуленко: Эта подземная стоянка, которая безумно сделана, существует для людей с деньгами или организаций. Им на ней места сдают в аренду.

А. Осин: Да-да, и там висят таблички, что вот здесь должна стоять машина с такими-то номерами. Причем еще один момент: я вот оставил машину и довольно долго ехал. Это что, мне еще и минут 15 выбираться оттуда? Я подумал и выехал, и у станции метро «Ленинский проспект» абсолютно бесплатно поставил свой автомобиль, не отдав ни копейки денег.

А. Пикуленко: Во-первых, я рад, что ты ездишь на работу на автомобиле, это всегда полезно. Я всегда говорю, чтобы ездили на машине. Иногда я сажусь в троллейбус, так он ходит редко, да еще и такой грязный. У нас почему-то очень грязный общественный транспорт. Просто неприятно. Я вот сел в троллейбус, куда-то мне надо было доехать, а он оказался грязным. Причем на задней площадке вот эти ручки были испачканы кровью, наверное, там кто-то упал, и нос себе разбил. А не мели его, пожалуй, год.

О. Чиж: Наверное, Вам просто не повезло. Я часто катаюсь на общественном транспорте, именно наземным, и как-то там все более-менее чисто.

А. Пикуленко: Причем, если вот там букашка получше, какой-нибудь 34-й троллейбус, который ходит по Мосфильмовской, так это старый ЗИЛ. Если мы пытаемся высадить часть людей из автомобилей, то

давайте все-таки для них сделаем общественный транспорт, чтобы это был не скотовоз, как у нас принято, а нормальный транспорт.

А. Осин: У нас реально даже маршрутки такие, аж новые.

А. Пикуленко: Маршрутку вообще надо ликвидировать, как класс.

А. Осин: Блинкин на этом же месте сидел и такие же вещи говорил.

А. Пикуленко: Вы знаете, господин Блинкин один из ведущих специалистов по транспортным системам, которые есть у нас в стране.

А. Осин: Я знаю, я очень люблю, когда он приходит к нам в эфире.

А. Пикуленко: Я уважаю Михаила Блинкина за то, что если он считает, что это не так, то он не пойдет ни на какой компромисс. Потому что он настоящий ученый. Кстати, написал очень классную книгу, которую я с удовольствием прочитал и открыл в ней для себя много нового. Когда есть системная работа, когда есть выводы, когда все это сделано по уму, — это хорошо. Он четко разложил, что должно быть в городе, чтобы было удобно и людям, и машинам. Профессионал высочайшего класса, я его очень уважаю.

А. Осин: Но почему все-таки нужно убирать маршрутки?

А. Пикуленко: Потому что маршрутки – это азиатчина. Они мешают городскому потоку, они неудобны, они опасны, в конце концов.

А. Осин: Чем они опасны?

А. Пикуленко: Люди в них не пристегиваются, да еще и стоячие пассажиры есть.

А. Осин: А в автобусе они пристегиваются?

А. Пикуленко: А автобусы движутся с другими скоростями. Они по-другому сконструированы.

А. Осин: Тогда нужно ограничить скорость маршруток. Я просто вообще не понимаю, как можно отменить маршрутки.

А. Пикуленко: Да, можно поставить ограничитель скорости в 45 км/ч.

А. Осин: Ну, например, да, можно так.

---

А. Пикуленко: Но я все-таки хочу Вам рассказать о событии, которое произошло в мае 1967 года. Дело в том, что мы сейчас с моим соавтором Денисом Орловым пишем книгу относительно истории автозавода МКИМ, МЗМА и АЗЛК. То есть, про Москвичи. Она появится в конце года, это будет аудиокнига, без картинок, к сожалению (улыбается). Но там есть всякие интересные факты. Вот, например, 18 мая 1967 года с конвейера тогда еще московского автозавода малолитражных автомобилей сошла миллионная легковая машина.

О. Чиж: Как она выглядела?

А. Пикуленко: Как Москвич-408. Так вот, 1967 год. Годом ранее подписали соглашение о строительстве Волжского автозавода. Интерес к автомобилю в конце шестидесятых был огромным, за машинами люди долго стоят в очереди. Любой, даже самый старенький автомобиль, это повод для вожделения. У кого есть автомобиль, тот был примерно тем же, у кого сейчас есть Ferrari.

О. Чиж: Первый парень на деревне.

А. Осин: Кстати, пробок, наверное, не было вообще.

А. Пикуленко: Нет, пробки были.

О. Чиж: Много было парней на деревне что ли?

А. Пикуленко: Нет, просто было много грузовиков, которые еле ехали. Много было всяких самосвалов; автобусы и троллейбусы тогда были не очень торопливы, да и ритм жизни был немножко другой. Завод свою работу начинал еще в конце 20-х годов, когда комсомольцы пришли на Сукино болото и просто поставили там завод. Представляете, двести лет там была московская свалка.

А. Осин: И название соответствующее.

А. Пикуленко: Сукино болото? Фамилия была такая – Сукин.

А. Осин: Может, поэтому и не заладилось.

А. Пикуленко: Нет, все заладилось. Просто пришли молодые ребята, поставили на этом инфернальном месте светлый завод, посадили яблоневую аллею. Цеха были высокие, чистые и светлые. И к 1967 году стало понятно, что автомобилей мы будем делать много. Развернулись в этот момент к тому, что надо все-таки людям дать машину, телевизор, квартиру. И вот с завода выезжает Москвич-408 цвета слоновой кости, в почетном сопровождении мотоциклистов из местной кроссовой команды. На радиаторе были укреплены золотые цифры «1 000 000». Для этого специально взяли двухфарную машину вместо четырехфарной.

А. Осин: Интересно, он сейчас у кого-нибудь в коллекции?

А. Пикуленко: Да, он сейчас стоит в музее на Рогожском Валу и прекрасно сохранился. Конечно, завод в этот момент остановился. Толпы ходили за этим кузовом, смотрели, как он собирался, он же шел по конвейеру. А когда он сошел и выезжал – все, завод встал и все радовались. Более того, это было событие всесоюзного масштаба. Об этом тогда на первой полосе написала газета «Правда».

А. Осин: «Правда» о таких вещах всегда обязательно писала.

А. Пикуленко: Да, а тут миллионный автомобиль. И даже завод получил поздравление от ЦК КПСС и Совета министров. Прислали поздравительную телеграмму, но почему-то только одну на двоих. То есть, не так, что от ЦК одна телеграмма и еще одна от Совета министров, а у них был одна.

А. Осин: Экономика должна быть экономной.

А. Пикуленко: Об этом попозже. И вот как раз был такой радостный момент на заводе, когда он просто крепко встал на ноги, и когда начал делать машины мирового уровня. Их тогда активно продавали и машины действительно на полном серьезе конкурировали с «одноклассниками». Не так, когда потом уже демпинговали, переделывали, а именно вот такие были.

А. Осин: На Кубе, я думаю, до сих пор ездят. Может, Победы у них еще есть.

А. Пикуленко: На Кубе, к сожалению, все очень быстро меняется. Победы там точно нет. Кубинцам разрешили иметь холодильники, микроволновки и автомобили. К сожалению, мы проиграли борьбу за Кубу, поскольку туда пришли китайцы. И сейчас там очень мощное влияние Китая.

О. Чиж: Они, видимо, делают холодильники дешевле.

А. Пикуленко: Я не знаю, чьи там холодильники, но автомобили там китайские. Автобусы Хирон – это в девичестве наш ПАЗик. Так что, на Кубе наши следы еще остались.