Антон Орехъ: Доброе утро, Сан Саныч!

Александр Пикуленко: Доброе утро!

Василий Уткин: Санкции идут. Мог быть у нас Энцо Феррари, мог быть Михаэль Шумахер, дай ему бог здоровья, а у нас – Сан Саныч Пикуленко.

А. Пикуленко: Ну, что уж есть в наличии, как говорится. Сегодня я хочу отпраздновать большой юбилей: 100 лет электрическому звуковому сигналу. Гудку, бибикалке – это уже, как хотите.

В. Уткин: Гусиному кряканью.

А. Орехъ: Не клаксону же?

А. Пикуленко: Не клаксону. Давайте разбираться. Когда автомобиль появился, он вообще ни в каких сигналах не нуждался.

А. Орехъ: Был же красный флаг?

А. Пикуленко: Да. Когда Карл Бенц в первый раз выехал на своем автомобиле, который так грохотал, дребезжал, что никаких звуковых сигналов в сопровождении не нужно было. И впервые сигнал, именно клаксон – такая дудка с грушей, появился на автомобиле Peugeot, причем в очень странных обстоятельствах. Арманд Пежо решил проверить. Он был велосипедистом, потом побывал в Англии, увлекся автомобилями и решил делать автомобили. Семья была очень против этого, поскольку они делали из очень хороших сортов стали всякие солонки, перечницы, корсеты для женщины.

А. Орехъ: Они это производят до сих пор.

В. Уткин: Это семья Пеугеотов?

А. Пикуленко: Да, семья Пеугеотов. И вот, приехавший Арманд решил делать автомобиль. И сделал его. Но так как опробовать его было негде, то он выехал на велосипедную гонку. А тогда в большом количестве в деревнях жили собаки, которые попадали под колеса. Если под современный автомобиль кинется собака, и то автомобиль может поломаться, а представляете тележку Арманда Пежо на велосипедных колесных?

В. Уткин: Не знаю, сколько я ни давил собак, ни разу машина не ломалась.

А. Пикуленко: Напрасно. Собака очень прочная. Так вот Пежо попросил механиков, чтобы они ему повесили рожок. Так вот этот рожок и стал первым автомобилем со звуковым сигналом. Когда автомобилизм развился, то пошла вакханалия. Как говорится, спрос рождает предложение, и сразу появились многотональные гудки. Более того, столичная Дума (столица тогда была в Санкт-Петербурге) была вынуждена принять решение о запрете многотональных сигналов типа «соловей». Особенно на Невском.

А. Орехъ: Запретили соловья на Невском.

А. Пикуленко: Потому, что люди ставили такие многотональные сигналы. Рядом с водителем сидел механик или просто товарищ, который с удовольствием пиликал, поскольку водитель в то время был занят рулением, у него была куча рычагов, педали и так далее. Причем многотональный сигнал не всегда можно было хорошо понажимать руками. Поэтому это была такая себе ножная гармошка, на которую давали.

А. Орехъ: То есть, как сейчас на тормоз, к примеру, надо нажимать?

А. Пикуленко: Да. Ты просто качаешь, накачиваешь воздух. Более продвинутые конструкторы имели механический привод компрессора с ресивером, и эти, как раз, типа «соловей» могли играть не одну мелодию.

А. Орехъ: Похожие технологии сейчас применяются в дверных звонках, когда они каждый раз по-разному звенят.

А. Пикуленко: В 1914 году Роберт Бош, который изобрел много хорошего, свечу, например, чтобы всем было понятно. Но только не обычную свечу, а свечу зажигания в автомобиль. Так вот он в 1914 году изобрел звуковой сигнал. Примерно то же самое, что мы имеем сегодня. Во-первых, тогда это всем понравилось, поскольку это удобно, компактно.

Кстати, время от времени рождаются всякие отступления от привычного сигнала. Вначале 70-х итальянцы вновь вернулись к пневмо-сигналам. Уже на современном уровне. Сейчас у дальнобойщиков такие, так как у них всегда есть запас воздуха. Даже когда дальнобойщики собираются на свои слеты, а такие есть, там много пива, там много красивых, разрисованных машин, у них там есть соревнование: они встают и ставят секундомер, определяя, кто дольше продудит. Причем у них есть гудки, которые с кнопкой, а есть такие, которые с ручкой – типичный американский пневмо-сигнал, как на корабле.

А. Орехъ: Был же прекрасный американский фильм, где они ездили. «Конвой» называется.

А. Пикуленко: Да. И вот они соревнуются, кто и кого передудит. В основном, конечно, у них электрические сигналы, однотональные, двухтональные. Так как та вакханалия в большинстве стран запрещена, поэтому гудки стали какие-то вялые и тихие. Уже нет сигнала типа «соловей». Остались только у дальнобойщиков. Но Роберту Бошу все равно спасибо, поскольку он, как всегда, создал вещь нужную, прожившую 100 лет, и я думаю, что проживет еще.

Кстати, последним подобным изобретением, а долго же после Роберта Боша ничего не изобретали, стал шумовой генератор.

А. Орехъ: А как он действует?

А. Пикуленко: Электромобили – тихие. Он подкрадывается, а Вася не видит. А на него едет электромобиль Tesla и он пугается. Поэтому ставят такие сигналы.

В. Уткин: Я всегда дальнобойщикам предпочитал дальногерлщиков.

А. Пикуленко: Ездят и такие. Вот последние изобретения в звуковом деле – это шумогенератор и звуковой генератор, который внутри, на дорогих машинах, он синтезирует звук. Когда снаружи ограничение по децибелам на выхлопе, то звук выхлопа генерируется внутри. Ты нажимаешь, снаружи тихо, а внутри у тебя 102 децибелы по ушам.

А. Орехъ: Конечно. Он же покупает ради звука. Это хорошая история. Кстати, Сан Саныч, а как у нас сейчас регулируется применение звуковых сигналов? У нас же народ просто едет и бибикает.

А. Пикуленко: Никак не регулируется.

А. Орехъ: Но есть же какие-то запреты в жилой зоне, в городах.

А. Пикуленко: У нас есть масса запретов, в правилах дорожного движения они все оговорены, и вообще-то применять звуковой сигнал надо в том случае, если создается аварийная ситуация. У нас стали применять везде. Опять же, это привычка, пришедшая к нам с кавказских и среднеазиатских республик. Они всегда эмоционально выражали свое…

А. Орехъ: …несогласие с происходящим на дороге.

А. Пикуленко: Да, и просто свою эмоциональную составляющую. Поэтому я никогда не забуду, как давно попал в Сухуми, а меня потрясло, как на центральной улице города едут автомобили, и водители обязательно поприветствуют друг друга. Потом эти же машины через какое-то время едут опять навстречу друг другу и опять сигналят. Но это было так принято. Это была такая национальная особенность. И я сейчас вижу, что это почему-то переезжает в наши большие города.

В. Уткин: Мы однажды перевернулись на машине во Владикавказе, и, вылезая из машины, наш водитель с кавказским акцентом говорил в отношении человека, из-за которого мы перевернулись: «Идиот, на перекрестках надо притормаживать».

А. Пикуленко: (смеется). Ну да. А звуковые сигналы в Москве были отменены 1956 году, как нецивилизованные. Все бибикали постоянно, было разрешено постоянно. Кстати, был период, когда с этим боролись, а сейчас ГАИ ни с чем не борется и для чего оно существует – непонятно.

А. Орехъ: Бибикалок много, как же с ними бороться…

В. Уткин: Ну, почему не борется? С нами борется потихоньку.

А. Пикуленко: Да. Но все равно большое спасибо Роберту Бошу за звуковой сигнал.

А. Орехъ: Спасибо Сан Санычу. Спасибо Роберту Бошу за звуковой сигнал, столетие которому мы сегодня с вами отмечаем торжественно. Я думаю, что как только закончится «Разворот», мы с Сан Санычем возьмем что-нибудь и на троих погудим. Спасибо, Сан Саныч. Ждем вас в следующий раз!