Александр Пикуленко: Недавно я познакомился с декларацией московского мэра, и понял, почему назначенный нам руководитель так не любит автомобилистов. А судя по всем его действиям, он автомобилистов просто никак не воспринимает. Оказывается, у него даже нет автомобиля, есть только служебный. О чем можно говорить с человеком, если он видит жизнь только с заднего сиденья, с тонированными стеклами, притом пролетая с сопровождением?

Мария Гайдар: Ну, не совсем же он не любит, ведь строятся развязки…

А. Пикуленко: Развязки строят потому, что на этом люди зарабатывают деньги, причем большие. Если посмотреть на стоимость строительства дорог в Москве, то это такие запредельные деньги, что никакие наркотики и рядом не стояли по степени прибыльности.

М. Гайдар: Хотим поговорить о следующем: за парковку в центре, люди, которые там проживают, должны платить. За что?

А. Пикуленко: «Плата за воздух» для резидентов это как социальное равенство. Те, кто приехал – платят дорого. А резиденты – платят не так много. Московская власть всегда считает, что если люди от нее что-то получили, то они уже заведомо мошенники, жулики и так и норовят ее ограбить. Почему я и говорю, что Собянин ненавидит автомобилистов. Кто-то начал продавать (всего было пять случаев) резидентские разрешения. Вместо того чтобы ловить жуликов, решили, что теперь будут давать резидентские разрешения только на машину, которая принадлежат тебе.

А я, к примеру, очень часто езжу на авто, которое мне не принадлежит, оно находится на тест-драйве, к примеру. И что я тогда должен сделать? Почему меня, человека добропорядочного и законопослушного, приравняли к какому-то мошеннику?

М. Гайдар: По логике получается, что машины паркуются на придомовой территории. Она тоже принадлежит жителям, как и внутренний двор. Но теперь этот участок начинают «продавать»? Самое неприятное, что после всего этого тебя еще и штрафуют. Вот у меня, допустим, стоит машина, я получила резидентское разрешение, но мне все равно приходят штрафы, по три тысячи рублей каждый. И там пишут, что если я два раза не оплачу эти штрафы, то меня лишат этой резидентной парковки. А ехать и разбираться со всем этим – неизвестно куда, поэтому я не собираюсь этого делать.

А. Пикуленко: Ехать нужно в департамент. С другой стороны, ведь и москвичи постоять за себя могут, но при этом я не видел массовых обращений в прокуратуру.

Вот конкретно, давайте соберемся: Гайдар, я, Орехъ и подадим конкретный иск на Ликсутова Максима Станиславовича, который только с начала года на штрафах заработал полмиллиарда. Я всегда говорил: «Я не люблю митинг, я люблю маркетинг». Это любят – собираться толпами. А попробовать сделать по закону и написать заявление в прокуратуру – сломается любая власть. В Москве более 30 тысяч получили резидентные парковки. Так вот если эти 30 тысяч подадут иски в прокуратуру, то вряд ли власть от этого «отмажется». Тут живет много людей, работающих в прессе, все это поддержат.

М. Гайдар: С другой стороны, у тех людей, которые не живут в пределах резидентной парковки, во дворах ужас – к ним все ездят парковаться бесплатно. Они пострадали от этого.

А. Пикуленко: Да, именно. К примеру, у нас во дворе набивается любой клочок, где можно поставить машину бесплатно. Но могу сказать, что я за платные парковки. Сейчас московская власть разрешила в праздничные и выходные ставить машины бесплатно. Когда у нас все платно, то у нас одна сторона улицы с машинами, другая – со знаками «остановка запрещена». Пришли праздники и выходные и у нас куча машин, припаркованных под запрещающими знаками. Получается, какого отношения вы хотите к себе, если сами нарушаете правила? Я понимаю, что у нас милиция готова собирать себе взятки в карман, в их ведомстве генералов арестовывают «пачками». У меня всегда на глазах начальник ОВД Арбат. Я знаю, как он добывает деньги, и вот его за долгие годы лишили этой возможности, за что я приветствую инициативу московской власти. Местная милиция перестала получать доход с нелегальных парковщиков.

Антон Орехъ: Так это же намоленное место!

А. Пикуленко: Независимые эксперты говорили, что это всегда крыша начальника местного ОВД. Как и сдача квартир, я имею в виду все эти «резиновые» квартиры. Там есть большой человек – Михаил Пашкин, который борется с коррупцией в рядах милиции. И он четко говорил, как распределяются финансовые потоки, на чем зарабатывают начальники и подчиненные.

М. Гайдар: То есть, его лишили этого заработка?

А. Пикуленко: Да, но у него остались еще квартирные вопросы, те «резиновые» квартиры, о которых я говорил. У меня в доме такая есть. От лица грузинской национальности. Ничего сделать нельзя. Я так подозреваю, что начальник ОВД Арбат имеет свою долю. Врут, конечно, мне об этом, но слухи ходят. По поводу платных парковок: инициатива хорошая и первые шаги были правильными. Но власть, не получающая отпор, начинает хамить. А наша власть всегда хамит обычному обывателю. Потому что она его презирает, не уважает. Но, а за что уважать-то? Я часто жалуюсь начальнику ГАИ, а он мне говорит, что у него нет ни одного заявления.

М. Гайдар: Я часто пишу жалобы по социальной сфере, здравоохранению и очень часто просто идет отписка. А на счет парковки – это нужно куда-то ехать, искать…

А. Пикуленко: Не нужно никуда ехать. В центральном округе есть прокуратура на Красной Пресне. Им даже можно отправить все по интернету. И дальше уже, кто кого возьмет измором – ты прокуратуру или наоборот. Но опять же, одно дело, когда есть только Маша (Гайдар – прим.), а другое – когда таких Маш будет 30 тысяч и все пожалуются на конкретного человека – Максима Станиславовича Ликсутова – начальника департамента транспорта города Москвы.

М. Гайдар: Вы считаете, что нужно жаловаться именно на него?

А. Пикуленко: Думаю, что да, поскольку он ответственный за все это. Мы любим жаловаться на конкретное лицо, и я предлагаю именно это сделать. Дальше уже прокуратура принимает решение – отказывать или нет. Дело можно довести до суда, а там уже нам объяснят, кто виноват: мы или он? Может быть, я не прав, и пусть мне в суде объяснят, что Максим Станиславович Ликсутов не имеет к этому никакого отношения, а имеет — допустим, Петр Бирюков. Тоже славный человек.

М. Гайдар: Они скажут, что в соответствии с какой-то процедурой управление всем этим отдано кому-то, и они контролируют ошибки и заслушали наши жалобы, приняли решение…

А. Пикуленко: За каждым таким делом стоит конкретный человек.

М. Гайдар: Это в нормальной бюрократической системе, а у нас все не так. У нас идет процедурная ответственность, а получается – безответственность.

А. Пикуленко: Никто никогда не пробует. Когда человек пробует пробить по закону, то оказывается, что у нас есть закон, за каждым действием стоят конкретные люди. Может быть такое, что департамент транспорта Москвы делегировал свои права какому-нибудь ЦОДу, и у них там тоже есть начальник, который неплохо живет.

М. Гайдар: Получается, что тогда можно их оштрафовать.

А. Пикуленко: Конечно.

М. Гайдар: Все правильно, есть ошибка – возвращайте деньги. Почему я должна тратить время и доказывать, что я не «верблюд».

А. Орехъ: Один раз я по другому случаю выяснил, что у меня есть переплата, но вернуть эту переплату было тяжело. Они хотели списать с меня деньги автоматически, а вернуть – нужно было уже аналоговым способом.

М. Гайдар: Мы много поговорили на эту тему, и могу сказать, что Сан Саныч (Александр Александрович Пикуленко – прим.) читает все эти вопросы, мотает на ус и потихоньку отвечает.

А. Пикуленко: Поэтому я и говорю, что не нужно ходить в департамент транспорта, спрятавшийся на задворках московского ГАИ. Надо идти сразу в прокуратуру. Я тебя могу даже отвезти.