Сегодня у меня в гостях журналист Максим Юрченко. Мы разбираем очень тяжелый вопрос:

Почему Центробанк крышует страховые компании, занимающиеся ОСАГО?

Причем мы видим, что это отдельная категория деяний.

У Центробанка к страховым компаниям совершенно разное отношение, но то, что происходит на рынке обязательного страхования нашей гражданской ответственности, больше всего похоже на игру в одни ворота, где все признаки крышевания на лицо, к большому моему сожалению.

Итак, Максим, как исследователь этого вопроса, расскажи нам более подробно.

Максим Юрченко: Сильное слово «Центробанк крышует», но попустительствует совершенно точно.

Я попробую это сейчас доказать. Прозвучат, наверно, нелицеприятные слова в адрес Центробанка и Российского союза автостраховщиков, буду называть РСА. Но я не хотел, чтобы меня хотя бы на секунду уподобили площадной кликуши. Буду называть цифры и попытаюсь быть убедительным. Все цифры и факты не из головы, они из открытых источников.

Сергей Асланян: То есть крышевание относим, в данном случае, к оценочному суждению и переходим к фактам.

М. Юрченко: Перейдем, значит, самое главное, почему противодействуют на протяжении, наверно, уже 5 лет, защитники прав автовладельцев и тех, кто держит деньги полисов ОСАГО. Претензия звучит так: «Вы уводите деньги из ОСАГО в собственные карманы, господа страховщики», — утверждают защитники прав автовладельцев.

Раньше шли цифры 150-190 миллиардов рублей, к сегодняшнему дню накопилось якобы около 300. Мы вернемся к этой цифре, насколько она правомерна и насколько правомерно обвинение.

С. Асланян: Бездонный карман получается.

М. Юрченко: Да, безусловно. Для тех, кто совсем не сведущ, многие автовладельцы разбирались, за что они платят.

Страховка ОСАГО, примем ее за 100%, делится на части. Из 100% по закону об ОСАГО следует сразу отчислить 20% на счета и в пользование самих страховщиков. Это на ведение дел, администрирование полисов в доход, ведь совершается какая-то коммерческая деятельность, тут возражений нет.

Еще 3% из суммы полиса обязательно нужно перечислить в компенсационный фонд.

С. Асланян: 20% на старте из наших денег ушло на поддержание штанов страховой компании. На скрепки, секретаршу, новую пишущую машинку.

М. Юрченко: На аренду площади, зарплаты и так далее.

3% — это тот самый компенсационный фонд, как бы общак, складчина на случай, если какая-то из компаний обанкротится или какой-то мерзавец с деньгами застрахованных людей сбежит, с ними нужно будет рассчитаться. Из этого общего котла и выплачивается компенсация, по всем обязательствам страховщики расплачиваются с водителями.

С. Асланян: То есть это те наши деньги, которые уходят на бессовестность персонала страховой компании, грубо говоря.

М. Юрченко: Не обязательно. Бывают критические случаи: не рассчитали, плохой менеджмент, просто не смогли, не одолели и разорились, обанкротились. В этих случаях тоже нужно рассчитываться с водителями.

С. Асланян: Центробанк в данной ситуации не собирается брать бюджетные деньги, он считает необходимым, чтобы мы сами покрывали издержки страховой компании.

М. Юрченко: Этот закон, такое разделение сумм, утвержден еще с 2002 года при введении ОСАГО. Поэтому Центробанк не влияет на эти доли и не надо. Самое интересное попозже.

Дальше, самая большая сумма из общего котла, назовем его тумбочкой с полками: верхняя полочка — 20%, маленькая чуть пониже — 3% компенсационных выплат, самая большая полка, туда складываются деньги застрахованных и из них выплачивается по страховым случаям все возмещения. Сразу скажу, что константа, которая держится на протяжении всех лет существования автостатистики, 6% автомобилистов каждый год попадают в аварии и им приходится компенсировать их убытки по железу, на ремонт автомобилей, или по здоровью.

Действительно, правые автостраховщики, размахивая, как знаменем, тем фактом, что сумма выплат растет, а, значит, и сумма выплат тоже возрастает. Они это называют убытками, здесь начинается хитрость автостраховщиков.

С. Асланян: И хитрость терминологии.

М. Юрченко: Дело в том, что 100% убытков — это те самые 80%, когда из 100% суммы отняли 20%, они нужны обязательно по ведению дел. 80% оставшейся суммы — это 100% убыток, этот придел для страховщиков.

С. Асланян: Которые они обязаны нам, потому что ради этого и созданы. То есть их убыточность должна составлять 100%.

М. Юрченко: Да, хочу опять-таки по полочкам свои мысли распаковать, потому что столько фактажа, неприятных вещей от лица страховщиков идет…

С. Асланян: Распаковываем.

М. Юрченко: Они все время, всегда жалуются, что убытки приближаются к 100%. Лукавство в том, что автовладельцы недостаточно просвещенные думают, что все деньги, которые они отдали — это 100%. Страховщики говорят, что все они тратят — ничего подобного. Для них 100% — это только те деньги, которые они обязаны по закону выплачивать исключительно на возмещение ущерба.

Каждый год они не выплачивают эти самые 100% убытков, нет у них. Из года в год эта цифра колебалась в районе 50-60%. Еще нет годового отчета РСА за 2016 год, поэтому цифра неизвестна, но они нас стращают, что она превзошла 70%. Это называется приблизили к 100-процентным убыткам.

Потом начинает манипуляция другими цифрами. По-моему январские данные от Российского союза автостраховщиков: «Стоимость страховых полисов возросла на 7%, а сумма средней выплаты за каждую аварию возросла на 34%». Ну, честное слово, к бабке не ходи, сразу понятно.

Реакция несведущего человека: «Они работают себе в убыток, какие они замечательные». Такая манера подачи существовала уже давно и направлена, как записано в документах РСА, именно на «создание благоприятной репутации автострахового сообщества и подготовка общественного мнения к повышению тарифов». Это записано в частности в годовом отчете РСА за 2015, 2014 год.

С. Асланян: То есть задача страховых компаний — хорошо выглядеть и при этом всегда поднимать тарифы.

М. Юрченко: И улучшать репутацию, которую они подмачивают везде, по всем регионам в десятках, сотнях тысяч случаев.

Сравнивая эти 7% роста стоимости полиса и 34% роста стоимости выплат, на самом деле это совершенно разные проценты. У каждого процента разное  содержание.

Есть другая цифра, ее нельзя не скрыть и нельзя интерпретировать. Выплаты достигли 71 тысячи рублей и в заявлении, в комментариях господина Юргенса, главы РСА, сказано, что впервые за всю историю существования ОСАГО. Товарищи дорогие, это, между прочим, явка с повинной.

По закону страховщики обязаны на все выплаты показать, что они истратили 80%, о которых мы говорили. Они признаются, что это 71%. Итого, получается, что в разнице между 80% и 71% миллиарды рублей. Куда они идут?

С. Асланян: Безусловный доход.

М. Юрченко: Как бы да. Правозащитники говорят: «Покажите нам».

Лично мне удалось по двум каналам запустить письмо в Центробанк с просьбой, что после того, как много лет подряд к вам обращаются автоправозащитники, обвиняют во всех смертных автостраховщиков, объясните. Может быть, это напраслина какая-то. Покажите по цифрам, по документам, как это все делается.

В ответ пришла, я бы сказал, канцелярская отписка, типа смотрите те-то, те-то документы. В моем письме было сказано: «Назовите цифры, данные по результатам проверок Центробанка деятельности автостраховщиков».

Центральный банк России является единственным регулятором деятельности страховых организаций в нашей стране. Часто приходят такого рода призывы, наслать на них Голикову и всю счетную палату. Не под учетом страховщики госпожи Голиковой, она блюдет государственные деньги. А это чистой воды бизнес, государство поручило бизнессобществу вести эту социальную сферу. Дали людям заработать, надеясь, что они порядочно поведут эти дела.

Возвращаюсь к нашим цифрам и фактам. Центробанк не дал никаких разъяснений и пришлось копаться. И я прихожу к выводам, страховщики чисты перед законом, но они-таки умыкают денежки своих страхователей водителей.

Выглядит это следующим образом. Существуют резервные фонды. Не так давно господин Юргенс наконец-то разразился, раньше было молчание абсолютное, они говорили: «Это вопросы, в которых может разобраться только актуарий». Актуарий — это математик, который отслеживает денежные потоки в страховой сфере.

Потом они отшивали словами: «Вы все равно не поймете, здесь нужен математический ум». Потом начали говорить, что формулировки закона позволяют им манипулировать всеми поступившими суммами.

Товарищи дорогие, деньги, которые вы заплатили за полисы, вы отдали в доверительное управление и это ваши деньги и вам не должно быть безразлично, как ими распоряжаются и в чей карман они идут. Заявление о том, что это не ваше дело, должно вас возмутить как минимум.

С. Асланян: К счастью у нас есть Максим Юрченко, которого это возмутило. И что удалось найти?

М. Юрченко: Господин Юргенс объяснил это. Есть резервные фонды и они действительно формируются из тех денег, которые мы передаем в доверительное управление страховщиков, чтобы создать заначки на всякие разные случаи. Они по-разному называются, их несколько, но они должны быть. В каком размере они должны создаваться, сколько там денег должно быть?

Там есть интересная вещь. В случае, если эти средства в резервных фондах не будут использованы, то они переходят в доход страховых компаний.

Из года в год разница между собранными и выплаченными деньгами составляла десятки миллиардов рублей. По-моему в 2013 году разница была совершенно кошмарная — 40 миллиардов, как бюджеты городов. Защитники прав автовладельцев и суммировали все эти средства.

С. Асланян: То есть те деньги, которые официально должны быть положены в резервные фонды, если они не востребованы, они являются доходом. А как формировать эти фонды мы не знаем, потому что нам не позволено видеть картину и понимать отчисления. Ведь в резервный фонд деньги могут прийти не по результатам финансового года, а в процессе. Страховая компания сама назначает количество денег в резервном фонде.

М. Юрченко: Не могу согласиться и не могу ответить на этот вопрос.

С. Асланян: На СМС-портал пришло сообщение: «А есть хотя бы одна структура в стране, которая не для того, чтобы нас грабить?». И сюда же встык реплика: «Страховщики врут о нехватке денег хотя бы потому, что умалчивают о непрофильных активах, как вложения в банк, строительство и прочее подобное, что они должны продать и снять со счета и возместить автовладельцам».

Игорь Пономарев, царство ему небесное, владелец компании Genser много лет тому назад рассказывал мне о том, как он заинтересовался инвестиционным доходом страховых компаний по ОСАГО. Пользуясь тем, что у него дружественные отношения с этими людьми, поскольку он олигарх и они олигархи, он на своих деньгах, они на чужих, он задал конкретный вопрос об инвестиционном доходе. Тот человек, председатель правления банка, с которым они пили коньяк в его кабинете, тут же вызвал охрану. Это было ответом на вопрос об инвестиционном доходе страховой компании.

М. Юрченко: Это все данные, конечно, очень хорошо спрятаны, но мне все-таки удалось найти одну информацию.

Прежде чем назову цифру, я сейчас говорю о противоречии в законе. С одной стороны, в нем написано, что страховые резервы не входят в состав собственных средств страховой компании, именно так и написано. А с другой, написано, что неиспользованные резервы могут переходить и переходят в состав собственных средств страховых компаний и они их могут инвестировать под надзором Центробанка, но указано, какие, а это самые доходные ценные бумаги, облигации, недвижимость и так далее.

Итак, про цифру. По результатам прошлого или позапрошлого года была указана цифра, инвестиционный доход страховых компаний составил 3,8 миллиарда рублей. Я не уверен, что это все деньги. Очень скоро после нового года возникла эта цифра. Может быть, не все страховщики показали свои инвестиционные доходы.

Но тем не менее 3,8 миллиарда пришли с каких денег? Ведь это нужно было как минимум в 10 раз больше, условно говоря по 10% годовые, положить на эти самые депозиты. Речь шла чисто о депозитах. Итого получается 380-400 миллиардов.

Да, это могут быть те вложения, которые были собраны со всех видов страхования, не ОСАГО. Но до сих пор ОСАГО называют трендом страхового рынка на ряду с обязательным медецинским.

С. Асланян: Тем более что огромное количество страховых компаний было создано только под один вид риска и бизнеса, а именно под ОСАГО. Они, кстати, первые в провинции начали разоряться, потому что у них инвестиционный портфель состоял из единственного направления работ.

М. Юрченко: Да, он не был диверсифицирован и, естественно, потерпели крах. Кстати говоря о крахе и о вранье, уж назову вещи своими именами. До сих пор господин Юргенс, зачем он это делает, уважаемый экономист, политик…

С. Асланян: Кем уважаемый, не будем уточнять.

М. Юрченко: Он говорит, что во время последней бучи с автостраховщиками именно из-за них и других махинаторов разорились страховые компании. Было 200, сейчас их 78.

С. Асланян: Из-за автоюристов, не автостраховщиков. Разорение страховых компаний, последняя разборка была и направленные документы, которые ушли на сегодняшний день в Думу и вернулись уже в виде законопроекта о переуступке права требования и натуральному возмещению по ОСАГО, были вызваны репликой в том числе Юргенса, который был против юридической защиты нас с вами. Потому что переуступка права требования позволяла нам привлечь квалифицированные юридические кадры, которые и вышибали наши деньги из них.

Страховые компании возмутились, потому что одно дело — бороться с нами, другое — бороться с юристами. Юристам они проиграли, поэтому они деньги из возмещения исключают, чтобы иметь возможность манипулировать той филькиной грамотой и направлением на ремонт в шарашкину контору, где из папье-маше нам склеят машину по цене, о которой мы никогда не узнаем.

М. Юрченко: Завершу мысль про 200 страховых компаний, которые работали. Ведь большинство в связи с прошедшими кризисами разорились, просто-напросто ошибочный менеджмент и так далее. Это было главной причиной разорения.

Почему Центробанк это не услышал и не поправил? Почему не услышал и не поправил то, что было сказано в святых стенах Государственной Думы в январе этого года, где господин Уфимцев, исполнительный директор РСА, лил в уши депутатам откровенную ложь, говоря о том, что эти автоюристы сумели своими мошенническими действиями нанести убыток страховому сообществу в 2015 в 18 миллиардов рублей, по итогам 2016 мы не прогнозировали 25, а в 2017 — 40? Это тоже ложь.

Если посмотреть в открытый источник «Отчет РСА за 2015 год», там сказано, что 18 миллиардов — это общие убытки непрямого действия, то бишь не просто по ДТП, а еще через суды, судимы были. Получается, что в результате мошеннических действий, потеряли 7 миллиардов, чувствуете разницу. Ошиблись на 11 миллиардов.

По поводу того, насколько адекватная информация от РСА, можно приводить примеры и примеры.

С. Асланян: РСА — это не государственная структура, это частный профсоюз, лавочка, которая по большому счету…

М. Юрченко: Тем не менее она структурирует и проводит политику в области автострахования.

С. Асланян: Да, это редкий случай, когда группе частных лиц позволили надзор за целой сферой бизнеса. То же самое, что профсоюз полицейских начнет руководить следственным комитетом. В данном случае РСА и пытается заниматься лицензионно разрешительной работой на страховом рынке, будучи никем. РСА — это профсоюз.

М. Юрченко: Если законные основания для этого существуют, то почему нет.

С. Асланян: А почему профсоюзу разрешили руководить организациями, занимающимися изъятием денег из наших кошельков?

Итого, страховые компании врут, Центробанк покрывает это вранье и вместе они хором поют об убыточности, которая предписана им законом, потому что на самом деле все, что они получили, они должны оборачивать не в свой доход, а возвращать нам в качестве компенсации. Что и не происходит, тем более теперь мы будем лишены юридической защиты, поэтому один на один остаемся с серьезными противниками страхового бизнеса по ОСАГО.

М. Юрченко: Да, я считаю, что пора уже говорить о роли Центробанка на автостраховом поле. Прямое попустительство, это мягкая форма оценки, привело к тому, что у нас рынок ОСАГО совершенно извращен. Нет доверия к власти.

С. Асланян: Ни к какой и никогда. Это не зависит от Центробанка.

М. Юрченко: Это наносит огромный урон авторитету и благоприятному ведению бизнеса.

С. Асланян: Итого, Центробанк имеет полномочия, чтобы регулировать наши взаимоотношения с автострахованием. При этом он выступает ангажированным и заинтересованным лицом, потакающим бизнесу страховых компаний против населения страны. Я прав или нет?

М. Юрченко: Реально бьют за шалости страховщиков только Федеральная антимонопольная служба. В прошлом году порядка 230 миллионов рублей было взыскано с автостраховщиков за их безобразие, связанное с занижением коэффициента бонус-малус (КБМ), связанный с занижением сумм выплат и так далее. За сговор в ряде регионов. Челябинская история очень знаменательна.

Когда эти самые страховщики жалуются, что денег у них не остается ни на что, их грабят, вспомните, сколько денег вы потратили на судебные издержки, причиной которых вы стали. В Башкирии, например, из 50 тысяч случаев возбуждения гражданских дел в отношении ОСАГО выиграно порядка 2,5 тысяч. Вот мера мошенничества водителей, да, есть и такие. И вот масштаб мошенничества автостраховщиков. Куда смотрит Центробанк?

С. Асланян: Теперь более подробно о роли Центробанка.

М. Юрченко: Могу сказать, куда он не смотрит. Он не смотрит, что глупости в законе, если противоречие прямое. Не смотрит на откровенное вранье своих подопечных. Это очень хорошие манипуляторы, очень сильная PR-группа в РСА.

Один факт анекдотичный, я сначала ржал, а потом в одиночестве ругался матом. В начале сентября выходит прессрелиз о том, что в РСА количество жалоб по КБМ снизилось в 7 раз по отношению к декабрю предыдущего года. Это, знаете, сравнивать напор брандспойта и пациента урологической клиники. Август — самая мертвая часть мертвого сезона. Декабрь — пик продаж, когда все автопроизводители, дилеры дают колоссальные скидки, то есть идет нагон ОСАГО, при котором КБМ исчисляется. Как можно было это все сравнить?

Несведущий человек, не вдумавшись в это, примет за чистую монету, какие молодцы стали страховщики.

С. Асланян: Манипулирование общественным мнением с целью сокрытия истинного положения дел.

М. Юрченко: Самое обидное, что этот пресс-релиз без изменений сдули один в один СМИ.

С. Асланян: СМС-портал вежливо поинтересовался: «А кто собственники этих страховых компаний: Сечин, Ротенберги, Чайки?». Это вопрос, на который необязательно отвечать, это реплика.

Несколько резюмирующих моментов. Мы видим, что с 2002 года катастрофа ОСАГО превратила его в косвенный налог, когда деньги уходят и не возвращается к нам. Как инструмент снятия напряжения он не сработал, поскольку стал источником социального напряжения. Раньше мы на дороге разбирались 600-ми Mercedes, а теперь в судах со страховыми компаниями, что нам теперь будет запрещено.

Ко всему прочему мы понимаем, что ремонт нашей машины не является сферой ответственности страховых компаний, потому что за качество работы они постараются не отвечать. Вопрос, что делать?

М. Юрченко: Опять таки другого варианта нет, надо менять закон. Готовить его должен Центробанк — регулятор страхового рынка.

С. Асланян: Если Центробанк не на нашей стороне, то почему он должен вопреки своим интересам выступать с какими-то законодательными предложениями?

М. Юрченко: Этого, как в любой истории, нужно добиваться. Если мы будем сидеть на диване, слушать, например, Эхо Москвы и просто соглашаться, конечно, нифига не будет. Нужно что-то предпринимать. Я не стану перечислять, что нужно делать.

С. Асланян: Хотя вкратце можно подсказать Центробанку. Игорь Жук, в свое время руководитель страховой компании «Согласие», главный надзиратель за всеми остальными страховыми компаниями, человек, который, может быть, не имеет представление о том, как выглядит жизнь на самом деле, потому что из его кресла руководителя она выглядела совершенно иначе. Дайте подсказки.

М. Юрченко: Расстаться с этими представлениями, уговаривать господина Жука и прочих просто бессмысленно. Я по-обывательски, что может каждый. Пишите письмо хоть президенту, хоть правительству, показывая бесчинство страхового сообщества.

С. Асланян: В какой части мы должны дать подсказки?

М. Юрченко: Знаете, может быть, я наивный человек, но я верю в Эльвиру Набиуллину. Но свита делает королеву, вот она ее сделала в плохом смысле слова, они ее подставляют.

Я думаю, она, естественно, озабочена прежде всего финансово-кредитной системой и как-то пытается регулировать ее, более-менее на плаву все идет. Ей, конечно же, не до всего, не до страхования, на это есть заместители. Видимо, она чего-то не понимает, не знает. Она пользуется информацией, которую получает от своих помощников, а те в свою очередь получают от  страховщиков.

Удивительная история. Я читаю высказывания каких-то реперных значений в их выступлениях, касающихся предстоящих реформ, они все повторяют прежде сказанные слова из РСА.

С. Асланян: Но у них информационное поле заужено.

М. Юрченко: Я сильно подозреваю, что те самые основания для минувшего повышения вдвое тарифов ОСАГО, это все подстава.

Кстати, там еще один закон был нарушен. Специалисты, обсчитывающие тарифы, должны быть российскими. Тогда как якобы наняли английскую фирму. Данные авторитетные, но тем не менее это противозаконно и видимо что-то есть. Я думаю хотя бы потому, что есть исходные данные для расчетов актуариев из Великобритании надо проверять как минимум.

С. Асланян: Ту печку, от которой они плясали.

В совокупности мы видим картину, что страховые компании, завладевшие нашими деньгами, расставаться с ними не хотят. Набиуллина — последняя наша надежда, плюс гражданская инициатива, которая в нашей стране срабатывает крайне редко. Итого, на этом поле мы один на один с целой хорошо эшелонированной обороной врага, заинтересованного в том, чтобы деньги получить и не отдавать ни в коем случае. Печальная картина.

Доораться до Жука бесполезно, переформатировать его представление — тоже. У Набиуллиной свита, не позволяющая ей посмотреть правде в глаза.

М. Юрченко: Расклад логичный, но я надеюсь, что и этот наш разговор, возможно подхватит его кто-то в других средствах массовой информации. Возможно подхватит обыватель, который напишет письмо и их будет много.

С. Асланян: Обыватель пошел другим путем. Он тихо бойкотирует один на один с действительностью положение ситуации. Не то что не покупая никакой страховки, а вообще ездит без номеров и водительского удостоверения. Есть регионы, в которые я регулярно заезжаю и вижу эту картину из года в год, когда люди ездят на очень неплохой технике без номеров и всех этих финансовых обременений.

М. Юрченко: А какая замечательная, очаровательная ложь автостраховщиков РСА по поводу липовых полисов, которые были на рынки, просто прелесть. Они всех людей обвиняют в том, что они все сволочи. Их предупреждали, не поднимайте настолько тарифы. Понятно, что инфляция, другие обстоятельства. Заставляют поднимать. Но вдвое!

С. Асланян: У нас инфляция 6%.

М. Юрченко: Товарищи дорогие, я видел результаты расчетов по поводу необходимости повышения тарифов. Цифра составляла 11,79%. Для успешной работы в 2014 и 2015 году. В 2014 и 2015 году подняли на 100%. В 10 раз, чем положено! Господа из Центробанка, кто к этому причастен, вообще это мыслимо?

Теперь песня идет о том, что снова нужно повышать тарифы ОСАГО.  И РСА усиленно везде пытается приучить к этому людей.

С. Асланян: На равнее с любыми другими тарифами в нашей стране.