Александр Плющев: Дорогие друзья, у меня важное объявление. Дело в том, что сегодняшний эфир программы «Разворот» мы проведем без Татьяны Фельгенгауэр. К сожалению, после новости о том, что обнаружены гомосексуальные смайлики в iOS, точнее напоминание, новость-то была давно, Татьяна Фельгенгауэр обнаружила вообще в принципе смайлики для себя и пропала для нас, к сожалению. Поэтому далее мы уж как-нибудь сами с вами. Сан Саныч, доброе утро.
Александр Пикуленко: Доброе утро.
А. Плющев: В это доброе мужское утро, в этой компании нормальной…
Т. Фельгенгауэр: Я сейчас вернусь, тем более что здесь есть и машинки тоже.
А. Пикуленко: И машинки?
Татьяна Фельгенгауэр: Да, смотрите Сан Саныч, здесь есть троллейбус, полицейская машинка, просто машинка, красненькая машинка, трактор, такси, еще одно такси, пожарные….
А. Плющев: Ты все будешь перечислять?
Т. Фельгенгауэр: …скорая и раз-два-три-четыре поезда! Шесть поездов!
А. Плющев: Я тебе могу сказать, что я тебе пишу какую-то смс-ку и прикладываю смайлик «трактор».
Т. Фельгенгауэр: Да. И я иду, покупаю билет на самолет.
А. Плющев: С приятелем вдвоем работали на дизеле!
А. Пикуленко: Все уже про это подумали. Но я рад, что я вернулся к вам.
А. Плющев: А мы-то как рады.
А. Пикуленко: Как всегда, в экспедиции я всегда жалею, что рассказываю вам, что надо всё-таки побывать в родной стране.
А. Плющев: Конечно, пять-шесть человек тебе в сопровождающих.
А. Пикуленко: И там действительно…
А. Плющев: А что, Наталья Квасова, ты так смотришь? Звукорежиссера же тоже возьмем, всех возьмем, а как же?
А. Пикуленко: В степь. В степь. В степь. А как же!
Т. Фельгенгауэр: Все в степь.
А. Пикуленко: Потому что там, во-первых, очень красиво. Нельзя передать, как это смотрится глазами, нельзя передать, как это пахнет.
А. Плющев: Мы еще потом радиослушателей начнем с собой брать, чтобы передать, как это пахнет.
Т. Фельгенгауэр: У каждого региона, как известно, запах особый.
А. Пикуленко: Нельзя посмотреть вот все эти… ну, вообще-то, такая поездка, это квинтэссенция…
А. Плющев: Вы выбиваетесь из колеи, я понимаю, про автомобили никак не можешь начать.
А. Пикуленко: Нет, это квинтэссенция автомобильной свободы, вот как это было раньше. Карл Бенц, когда создавал автомобиль – это переход на другую степень свободы. И вот здесь, когда ты уезжаешь, когда исчезают дорожные знаки, когда у тебя не одна дорога, а десять, а если тебе не нравится – ты вообще можешь ехать по своей дороге.
Т. Фельгенгауэр: А в качестве ограничения скорости – только камни, которые режут твои колеса.
А. Плющев: И сайгаки.
А. Пикуленко: Да, в качестве ограничения скорости – только твоя голова, потому что ты можешь свалиться в какую-нибудь балку, овражек….
Т. Фельгенгауэр: Утонуть в реке. И никто тебе не поможет.
А. Пикуленко: Нет, Татьяна, не ездят в экспедицию в одиночку. Экспедиция – дело коллективное. Когда ты становишься единым целым вместе с коллективом.
Т. Фельгенгауэр: Вон, мы с Саньком только до четверга дотянули единым целым коллективом.
А. Пикуленко: И становится понятно, насколько сегодня много у нас мест, где можно подобные вещи просто попробовать. В Европе такого нет. Где это есть? В Южной Америке, наверное, в Африке, в Азии. А у нас, в нашей стране – но правда лететь туда четыре с половиной часа, и то это очень далеко.
Т. Фельгенгауэр: Давайте лучше на Камчатку.
А. Пикуленко: Это девять часов.
Т. Фельгенгауэр: Я знаю, я летала.
А. Плющев: Ну а что мы? Мы про машины будем или нет? Мы четыре минуты не можем про машины начать разговаривать.
Т. Фельгенгауэр: Александр, просто читайте Facebook, знаете.
А. Пикуленко: Для этих вещей как раз и подходят хорошо сделанные современные автомобили, и вообще в данном случае могу сказать, что на тувинских дорогах я понял, какой нужен внедорожник там. Там нужен вот как раз Land Rover Discovery. Почему? С дизельным двигателем, с коробкой автомат, с кондиционером. Потому что, когда ты в нем сидишь ты понимаешь, что да, это плохая дорога, но это степь. Да, это караванная тропа, ну что ж, раньше по каравану только так и ходили.
Но, самое главное, что он же по этому всему едет.
Т. Фельгенгауэр: Едет он, да, но только колеса надо другие подобрать.
А. Пикуленко: Да, надо ставить, конечно, немного другие колеса, надо больше ходить.
Вот что самое интересное в таких экспедициях, что часть пути ты идешь пешком перед автомобилем, а это тоже хорошо, потому что ты не засиживаешься.
И современный автомобиль позволяет тебе еще и физическую нагрузку дать, но зато ты потом опять забираешься в автомобиль, там опять хорошо, там опять кондиционер, ионный воздух и ты едешь, поплевывая на окружающую среду.
Т. Фельгенгауэр: Но тут же внедорожник внедорожнику рознь. Не все же, наверное, такие выдержат испытания.
А. Пикуленко: Конечно. Я могу сказать, что если это внедорожник, то он такие испытания выдержит, а если это кроссовер, то конечно в таких местах ему делать нечего.
Т. Фельгенгауэр: А если это допотопная Нива?
А. Плющев: Это тоже внедорожник.
А. Пикуленко: Нива выдержит, ремонтируясь в пути, но дело в том, что Ниву можно отремонтировать очень легко и везде.
Т. Фельгенгауэр: С помощью изоленты.
А. Пикуленко: Ну, сломалась, ну, проволочкой там перетянул, ну, доехал, запчасти.
Т. Фельгенгауэр: Discovery проволочкой-то, наверное, не перетянешь.
А. Пикуленко: Нет, перетягивали. Тут же у нас утонул один Discovery. Когда его тащили, зацепили его за подводный камень, оторвали ему бампер.
Т. Фельгенгауэр: Оторвали мишке лапу?
А. Пикуленко: Понимаешь, двери открыли вода полилась очень хорошо.
Т. Фельгенгауэр: И что вы проволокой его ремонтировали?
А. Пикуленко: И ведь такими специальными пластиковыми хомутами все это прикрепили.
Т. Фельгенгауэр: Классно. Классно. И что, держалось у вас все нормально?
А. Пикуленко: Держалось. Очень страшное зрелище, такое, знаешь, как будто его обкусали.
Т. Фельгенгауэр: Кошмар вообще, но нельзя так с машинами обращаться, их не для этого делают.
А. Пикуленко: Это внедорожник, поэтому с ним так и надо обращаться.
А. Плющев: Наши радиослушатели, несмотря на то, что мы их не просили, шлют тебе вопросы. Но сначала о правилах дорожного движения, если позволишь: является ли пересечение стоп линии при красном сигнале светофора нарушением ПДД, спрашивает Сережа. Странный вопрос.
Т. Фельгенгауэр: Вообще это, по-моему, даже в автошколе изучают.
А. Пикуленко: Является. Вот сейчас комплексы видеофиксации эти нарушения будут выявлять, и будете получать «письмо счастья».
А. Плющев: Сан Саныч, знаешь, активизировались кузнечики прямо конкретно….
Т. Фельгенгауэр: …. Александр работает только на штрафы.
А. Плющев: … на штрафы работаю прямо конкретно.
А. Пикуленко: А что ты нарушаешь?
А. Плющев: Меня эвакуировали тут, понимаешь?
А. Пикуленко: Ну, это спасибо товарищу Ликсутову. Ты должен быть благодарен.
А. Плющев: Конечно.
Т. Фельгенгауэр: Что не убили.
А. Пикуленко: У Ликсутова план по деньгам в бюджет.
А. Плющев: У меня прямо куча знакомых, которых за несколько дней эвакуировали.
А. Пикуленко: Саш, бюджет за три года должен получить 17 миллиардов с таких как мы.
А. Плющев: Но учитывая, что надо разделить с частниками, вот с этими, которые…
А. Пикуленко: Естественно. Я тебе говорю то, что в планах московской власти, а сколько еще себе возьмут аффилированные структуры?
А. Плющев: Да-да.
А. Пикуленко: Саш, понимаешь, в чем дело. Это государство… Но и государство тоже, московская власть автомобилиста не любит, поэтому…
А. Плющев: Они не скрывают, что они просто вычищают из центра автомобили.
А. Пикуленко: Да, они вычищают автомобили, потому что это выгодно, за это – деньги, они зарабатывают деньги. Так как мы строим общество чистогана, ты должен платить. Нет – пересаживайся.
Т. Фельгенгауэр: Слушайте, но это ужасно несправедливо.
А. Пикуленко: Слушай, откуда взять справедливость.
Т. Фельгенгауэр: Я тут подумываю взять на тест машинку. И вопрос: где мне ее ставить здесь и куда мне ее девать около дома, потому что живу я тоже в центре.
А. Пикуленко: Да, вот из-за этого я не могу теперь в Москве взять на тест-драйв машину,
я вынужден выехать куда-то и там уже заниматься тест-драйвом.
Т. Фельгенгауэр: Так это же гадство.
А. Пикуленко: Понимаешь, это не гадство, это правила игры, которые тебе установил всенародно назначенный товарищ Собянин. Который докладывает нам, что скорость движения в городе увеличилась, а удобно тебе или неудобно – это твои проблемы.
А. Плющев: Если бы они, сволочи, метро еще сделали нормальное.
А. Пикуленко: А зачем?
А. Плющев: Я вчера переходил на Киевской.
Т. Фельгенгауэр: У-у, ты что? Это убийство.
А. Плющев: Я сфотографировал даже, у меня в Instagram, это нечто клаустрофоба и охлофоба одновременно: узкий переход такой абсолютно, стены на тебя наваливаются и люди кругом. И ты понимаешь, что ни назад, ни вперед, никуда.
Т. Фельгенгауэр: Ну, прости, а у меня с рядом домом вообще нет метро никакого. И что? И транспорта нет толком никакого.
А. Плющев: У нас речного трамвайчика даже нет. Река близко. Так бы сел на речной трамвайчик.
Т. Фельгенгауэр: Да, рестораны одни плавучие и все.
А. Пикуленко: Получилась очень интересная вещь:
обобрать автомобилиста – они обобрали. Создать ему невыносимые условия – считай, что создали, пока не всем, но через 2-3 года будет всем. Общественный транспорт – они не могут.
Я же говорю, я вот тут сажусь в троллейбус и всегда удивляюсь, почему они такие грязные внутри? И такое ощущение, что они не моются. Почему они ходят с интервалами в 20 минут, по Садовому кольцу букашка идет с интервалом 20 минут? Ребята, если вы хотите…
Т. Фельгенгауэр: Зато, Сан Саныч, WI-fI на остановках будет.
А. Пикуленко: Да.
А. Плющев: Да, ты знаешь я вчера ехал на 601-ом автобусе до метро на Алтуфьево и понял, что я бегаю быстрее. Я медленно бегаю на самом деле, некоторые так ходят, а автобус шел с такой скоростью, и он еще жутко гремел.
А. Пикуленко: Я про это тебе и говорю.
Т. Фельгенгауэр: Но в центре немного поновее троллейбусы, но все равно там в плане вентиляции, кондиционеров – ничего вообще.
А. Пикуленко: Кондиционеры не работают, табло, на которые наверняка потратили много денег который год работают в тестовом режиме. Или показывают цены на кур в Рязани. Вот это все цепляется одно за другое. Маршрутки, которые обещали перевести в какой-то нормальный режим – продолжают ездить, где стоят пассажиры. Что же вообще…
А. Пикуленко: Нет, конечно, XС70. Почему? Потому, что XС70 лучше по качеству, по дизайну, по внутреннему содержанию и по стоимости владения. Потому, что XC70 потом продать будет быстрее, чем Outback.
А. Пикуленко: Kia Sportage – мне у нее дизайн больше нравится. А так в принципе…
А. Плющев: А так в принципе одно и то же.
А. Пикуленко: Я думаю, что в качестве первой машины – всё-таки Solaris за 575, потому что новый. Это в хорошей упаковке, с автоматом, со всеми делами.
Т. Фельгенгауэр: А через некоторое время он всё равно в Opel превратится, как любая машина.
А. Пикуленко: А насчет Opel – мы не знаем, может, на нем ездила неправильная водительница…
А. Плющев: А, Opel Astra 1.4 за 500 это только подержанную можно?
А. Пикуленко: Это только поддержанную можно.
А. Плющев: Понятно. Не новую.
Т. Фельгенгауэр: А почему вы сразу полагаете, что женщина водила этот автомобиль, извините?
А. Плющев: Я вот тоже не понимаю, кстати.
Т. Фельгенгауэр: Сан Саныч? Что за шовинизм такой опять?
А. Плющев: Нам расставаться пора Сан Саныч, извините. Всего доброго!
Только зарегистрированные пользователи могут комментировать.
