Алексей Соломин: Для тех, кто не в курсе, не следит, быть может, не следил вчера за утренним разворотом – Сан Саныч Пикуленко у нас сейчас не в Москве находится.

Алексей Нарышкин: В горах.

А. Соломин: В горах. Но он не уехал воевать за исламское государство – сразу я вас предупреждаю, все в порядке, Сан Саныч Пикуленко на своей волне, по прежнему. И кстати, на волне радио «Эхо Москвы» уже сейчас, по телефону. Сан Саныч – доброе утро!

Александр Пикуленко: Доброе утро! Доброе, я бы сказал, кавказское утро!

А. Соломин: Вчера было чеченское утро, а сегодня уже…

А. Пикуленко: Ну вообще я действительно на территории Чечни, но мы поднялись на высоту 2000 метров. Тут есть такой пик, называется пик имени телеграфного агентства – ТАСС.

А. Соломин: Знает ли об этом ТАСС?

А. Пикуленко: ТАСС об этом? Я не знаю, но я об этом узнал только сейчас.

А. Соломин: Как дышится там?

А. Пикуленко: Дышится тут хорошо. Причем на такой высоте — река облаков по ущелью внизу. И самое интересное, что вы то, в 2014-ом, а я то, в 1438-ом. То есть вы в XXI веке, а я в XIII получается.

А. Нарышкин: В каком смысле? Я не понимаю.

А. Пикуленко: А это потому, что здесь поздравляют с новым – 1438-ым годом Хиджры. Мы живем здесь по мусульманскому календарю в Чечне, поэтому опустились немножко вниз. И если вчера я вам рассказывал о той цивилизованной части республики, то вчера мы ушли в Аргунское ущелье. Кончилась асфальтированная дорога, начались каменистые, такие ходовые грейдеры, где можно действительно порезвиться и потом начались уже такие серпантины горные, ну размером в ширину — один автомобиль. То есть, если встречаются два автомобиля, то разъезд абсолютно сложный. Это такие проселочные горные дорожки.

А. Соломин: А встречались так с кем нибудь?

А. Пикуленко: Не понял?

А. Соломин: Встречались вот так вот на серпантине с кем-нибудь?

А. Пикуленко: Да, конечно, встречались, разъезжались.

А. Соломин: И что делали?

А. Пикуленко: Сдаешь задом, заезжаешь на стеночку. Но не в сторону пропасти, а как всегда. Ты стараешься, тех, кто спускается вниз – они пропускают тех, кто поднимается вверх и все довольно таки вежливо.

А. Нарышкин: Сан Саныч, напомните, пожалуйста, какая высота у вас сейчас?

А. Пикуленко: У нас высота сейчас 2300 метров. Я как раз стою сейчас на точке 2300 метров.

А. Нарышкин: А что вас занесло туда? Просто пофоткаться что ли, селфи сделать?

А. Пикуленко: Понимаешь как, здесь грозятся сделать горнолыжный курорт европейского уровня. В Чечне.

А. Нарышкин: А вы то есть инспектор?

А. Пикуленко: Нам просто предложили посмотреть, как это будет выглядеть. Скажу, что выглядеть это будет впечатляюще. Но вообще, когда ты попадаешь на автомобиле в горы, причем такие каменистые – ну я всегда любил в этом отношении Discovery, и те, кто с нами в эхопробеге был, знают что это такое. А здесь у нас еще на красивой каменной резине, то когда она называется Goodyear DuraTrac… ну, эта DuraTrac очень даже гребет по камешкам хорошо и сам-то автомобиль лезет в горку, понимаешь, да? Здесь ведь, когда поднялся в эти горы – тебе всё равно, какой тебе век, XXI — не XXI, тут абсолютная тишина, абсолютное безмолвие. Тут время останавливается.

А. Нарышкин: Холодно там у вас?

А. Пикуленко: Нет, солнечно, градусов так 12 тепла сегодня обещают. Сейчас, правда, поменьше, потому что еще утро.

А. Нарышкин: Даже в горах теплее, чем в Москве сегодня.

А. Соломин: Почему?

А. Пикуленко: Ну во первых горы зеленые. Правда вот на трех тысячах снег лежит. Я вот просто смотрю – над нами высота в три тысячи метров.

А. Нарышкин: Ну, три тысячи, я правильно понимаю, Сан Саныч, вы завтра возьмете, да?

А. Пикуленко: Нет, мы сегодня возьмем, просто мы остановились — пока была связь, потому что дальше – сказали, связь пропадет, и будет ли она – не понятно.

А. Соломин: Дальше должен быть не 1438 год, а пораньше, помоложе.

А. Пикуленко: Что интересно, здесь пропадают вообще иномарки.

Если еще в Грозном мы видели всякие иномарки, но преобладали ВАЗы, то здесь самый главный автомобиль – Нива. Никаких тебе тут не Pajero, ничего.

Мне рассказывали, что в горных селениях Чечни очень много машин, которые якобы угнали. Но мы вот проезжаем по горным селениям – тут живут люди, но я что-то не вижу здесь ворованных Cayenne с московскими номерами. Вот чего нет – того нет. Эта легенда, наверное, как то закончилась.

А. Нарышкин: Ну конечно не с московскими, они с местными номерами уже, 95 регион, да?

А. Пикуленко: Нет, здесь, кстати, с разными регионами. Здесь есть с московскими, подмосковными, но в Грозном.

Здесь в основном Нива – самая для местных условий видно, подходящая машина. Потому что скакать козликом по этим каменистым тропам на ней очень удобно.

Она коротенькая, узенькая. Кстати довольно таки не обжитые горы. Вот здесь, в  Аргунском заповеднике, где мы находимся, когда за Итум-Кале уехали — все, как то совсем мало людей. В общем, разрушается мифология. Правда, вот башни – стоят. Эти вот башни, я не знал никогда – делятся там, на боевые, домашние. Вот то, что башни есть, тут жили люди. Мы были вчера в «городе мертвых», в который тоже пришлось далеко подниматься. Замечательный такой город – Цой-Педе – там, где древние чеченцы хоронили своих мертвых. До сих пор косточки лежат. Просто так, на свежем воздухе их хоронили. Наверное, это для кого-то интересно, а мне вот не очень понравилось. А вот ездить мне очень понравилось.

А. Соломин: Как машины справляются? Нивы я имею в виду.

А. Пикуленко: Ну, проезжает мимо тебя Нива, подпрыгивая, брынча всеми членами, но продолжает двигаться, скакать, прыгать. Хотя, вот здесь даже у нас на Discovery расход где то порядка 12 литров дизтоплива, они дизельные. А Нива то здесь расходует, я думаю, что по больше, хотя бензин здесь дорогой. Цена на бензин московская. Есть правда много на газу, но это внизу – вверху здесь народ все-таки ездит на бензине. Ну а куда деваться?  Жить-то надо. Ты тут живешь, у тебя  тут несколько домиков. Проезжаешь – не очень большие селения. Вся жизнь в Итум-Кале. Этот заповедник, где мы в Аргунском находимся – вся жизнь туда стекается, в Итум-Кале. Там школы, там больницы, там цивилизация. А здесь тихое безмолвие. Сюда хорошо тому, кому надоела городская жизнь, кто хочет уединения и тишины – для них это самое место отдохнуть. Ну как всегда в горах. Ведь Кавказ неважно, какой он – со стороны Чечни, со стороны Сочи – это всегда горы, это всегда потрясающе красиво.

Но просто здесь настолько минимальное движение, на этих дорогах, что здесь рай для автомобилиста. То есть, ты можешь ехать, прыгать, скакать, повороты проходить – автомобильное счастье здесь наступает.

А. Соломин: Не страшно?

А. Пикуленко: Что страшно?

А. Соломин: По серпантину вот так вот бегать, прыгать, скакать?

А. Пикуленко: Нет, наоборот, это же удовольствие! Это такой праздник непослушания, потому что здесь гаишников нет – вот мы ушли вчера с основной трассы Аргунского ущелья – все, гаишники закончились. Одни пограничники только остались.

А. Соломин: Ну, там сложно наверное стоять, ловить вас, там же не разъедешься ни с кем.

А. Пикуленко: Конечно. Поэтому здесь с точки зрения приехать покататься на автомобиле – это классно! Я, честно говоря, не ожидал. Потому что такого изобилия дорог и дорожек, они, правда, все…ну как – колеистое покрытие, в горах нет же таких просто дорог. Они да — пыльные, да – они колеистые, но очень интересные.

Пожалуй, вот самая интересная дорожная сеть, которую я у нас в России видел. Лучше только в Прибалтике.

А. Соломин: Спасибо большое, Сан Саныч! В Прибалтике только лучше. А сегодня вы будете покорять 3000, а потом куда поедете, откуда мы вас будем вызванивать?

А. Пикуленко: А потом мы поедем на высокогорное озеро местное.

А. Соломин: В воде поплаваем.

А. Нарышкин: Авилов Виталий пишет: не хотелось бы платить выкуп за Сан Саныча. Надеемся, все у вас будет хорошо в горах.

А. Пикуленко: У нас серьезная колонна. Пока все местные доброжелательны. Хотя внешне они производят впечатления таких абреков, которых рисовали на картинках.

А. Соломин: Вот, еще сванов не видели. С ними вообще надо общий язык искать. Сложно это будет происходить во всяком случае. Спасибо большое Сан Саныч! Из Чечни, с кавказских гор, Сан Саныч Пикуленко передает привет всей остальной России, всем остальным россиянам, которые, быть может, сейчас потягивают кофе, пока он скачет по серпантинам туда-сюда.