Антон Орехъ: А сейчас у нас Сан Саныч.

Александр Пикуленко: Доброе утро. Как-то у нас сейчас август, расслабление, но народ расслабляться не дает. Вчера я услышал две замечательные новости. Меня обе поразили. Сначала какой-то крымский начальник радостно отрапортовал о народном гневе.

Алексей Нарышкин: Подождите, если вы о Сергее Аксенове, то это не просто начальник, а и.о. главы!

А. Пикуленко: Мне, честно говоря, плевать на это дело. Просто, если ты начальник, хоть и крымский, я понимаю, перегретый головой, ты думай, о чем рассказываешь, потому как дрогнула полиция и прокуратура после этих заявлений. Он рассказал о том, что народный гнев обрушился на депутата Госдумы, не сказав ни как его зовут, ни из какой он партии.

А. Нарышкин: Ни госномер.

А. Пикуленко: Да, и даже не сказал госномер автомобиля. Якобы озверевший народ перевернул машину депутата.

А. Нарышкин: Потому, что он не захотел стоять в очереди. Сколько там стоять? Десять часов, двадцать?

А. Орехъ: Некоторые и до 40 стоят.

А. Пикуленко: Ну, бог с ним, с этим крымским начальником. Политика открывает рот для того, чтобы соврать – это раз. Во-вторых, если народный гнев обрушился на машину, то там должна работать милиция, которая должна пресечь этот народный гнев, выявить нарушителей и предметно наказать.

А. Нарышкин: Там работала народная милиция. Они все сделали правильно.

А. Пикуленко: Это хулиганство и бандитизм чистой воды. Дальше: депутаты, беременные женщины и инвалиды имеют право (так написано в законе и в правилах переправы) въезда без очереди. Посмотрите бумажку. Вы знаете, ребята, я инженер. Мне давай бумагу – с чертежом, с цифрами. Поэтому у нас депутат приравнен к инвалиду и беременному. На все части тела и на голову тоже.

А. Орехъ: Беременных-то не надо обижать, а наоборот.

А. Пикуленко: Это я не их обижал. Это депутаты такие законы принимают. Они сами себя приравняли.

А. Орехъ: С другой стороны, они – законодатели. Закон-то есть.

А. Пикуленко: Есть. Депутат имеет право и мог проехать. Он мог, только показывая депутатское удостоверение, переть напролом.

А. Орехъ: Это как: «Я готовлюсь стать матерью». А в ответ: «А я готовлюсь стать отцом».

А. Пикуленко: Вот именно так. Поэтому обижать депутатов не надо, врать не надо и закон надо соблюдать. Вот здесь три составляющих не совпали.

А. Орехъ: Надо было взять эту машину на руки и перенести ее побыстрее через пролив.

А. Пикуленко: И уронить посередине.

А. Орехъ: Нет. Ускорить переправу беременному депутату, чтобы он туда уже попал.

А. Пикуленко: А почему? Депутаты всегда беременны законами. И это их основная деятельность.

А. Нарышкин: Кстати, некоторые бесплодны. Так что это вы напрасно. Некоторые сидят там 2-3 созыва и ничего. Самое-то важное, что появилась информация о том, что это якобы депутат Илья Пономарев был в этой машине. Сам он это опроверг, а потом местное ГАИ сказало, что там вообще не было никакого инцидента.

А. Пикуленко: Правильно. Потому, что там если был инцидент, то там ГАИ, прокуратура и милиция должны были отреагировать. Извините, полиция, конечно же. Я старый и консервативный. Мне слово «полицай» режет слух и душу.

А. Нарышкин: Я бы этого Аксенова, если он действительно это говорил, потому что это было со ссылкой на агентство Укринформ, я бы его наказал. Ну, это же не последний человек, как минимум в регионе, и он так говорит: «Ха, там перевернули машину депутата».

А. Пикуленко: Прежде всего, это говорит о человеческом качестве этого руководителя. И о политическом тоже.

А. Орехъ: Ну, у нас вообще Крым именно таким способом и перешел в состав России. Пришли просто ребята с автоматами и сказали, что будут перемены. Ну, вежливые, конечно. Мы решили вот так сделать. Народ решил так. Ну, народ так решил, да и скинул этого в речку.

А. Пикуленко: Да. Но давайте вернемся к делам московским. Есть еще одна новость, которая меня просто убила. Все, что за пределами Садового кольца – пролетарское гетто. Это я четко знаю. За исключением инфернальных районов типа 14-й микрорайон Марьино. Это вообще запредельно.

Так вот вчера эти пролетарцы, согласно исторической традиции, решили бить челом царю. Они решили написать письмо Путину о том, как их обидел Собянин с Ликсутовым, введя платные парковки. Ребята…

А. Орехъ: Путин ждал этого письма, я вам скажу.

А. Пикуленко: Он вообще соскучился!

А. Орехъ: Да он таких писем не получал еще. Другие – были. А таких – не было.

А. Пикуленко: Да. Причем, когда вводили на Петровке, то где вы были со своим письмом? Когда вводили на Бульварном – молчало Садовое. Когда вводили Садовое – вы молчали. А сейчас, вы думаете, Ликсутов и Собянин остановятся?

А. Нарышкин: А что требуют? То я как-то упустил.

А. Пикуленко: Отменить платные парковки.

А. Орехъ: Вообще?

А. Пикуленко: Да. Вдруг почему-то.

А. Нарышкин: Или между Садовым и Третьим транспортным?

А. Пикуленко: Сам я письмо не читал. Они его только пишут (смеется).

А. Нарышкин: Сан Саныч письма не читал, не видел, но поступает, как Аксенов. А может, и не было письма?

А. Пикуленко: Было письмо. Была инициативная группа. Могу сказать только одно. Во-первых, вы должны городу 4 миллиарда 200 миллионов рублей, как записано в городском плане. Миллиард вы уже отдали. Осталось – 3,2 млрд рублей.

А. Нарышкин: Я сейчас представил, как Сан Саныч у нас отсчитывает.

А. Орехъ: Я тоже затих.

А. Пикуленко: Поэтому, если вы верите московской власти хоть на грош, то тогда вы искренне верьте, что платные парковки не распространятся за пределы Третьего транспортного кольца. Я могу вам сказать точки притяжения. Например, Сокольники. И другие места. А после этого и 14-й микрорайон Марьино тоже будет накрыт платными парковками и, наверное, письма будут писать уже они. Корявым почерком.

А. Нарышкин: Доиграется московская власть…

А. Пикуленко: Нет. Московская власть не доиграется.

А. Нарышкин: Сейчас Путин прочитает и поймет, что надо прочитать.

А. Пикуленко: Я еще раз повторяю, что московская власть во главе с нашим всенародно избранным мэром не любит автомобилистов органически. На каком-то подсознательном уровне. Может быть, из детства пришедшего. Не знаю, откуда. Это уже к специалисту другого профиля. Но то, что делают в городе… Причем я за платные парковки, как ни странно.

А. Орехъ: Только хотел спросить.

А. Пикуленко: Я за платные парковки. Потому, что эта хамоватая публика, которая ставит машины, где попало и как ей хочется, меня раздражала давно.

А. Орехъ: Сан Саныч, они потом будут закрывать номером. Тряпочкой какой-нибудь.

А. Нарышкин: Диском. Или георгиевской ленточкой.

А. Пикуленко: Георгиевская ленточка – это лучший закрыватель номера. Это патриотично.

А. Нарышкин: Знаете, что я видел на днях? Необычный номер. У нас же, как правило, две буквы, потом три цифры, а потом буква. А это наоборот: буква, три цифры, а потом две буквы. Вот он, вроде бы, и российский, но у него там беспорядок. И так с виду все в порядке.

А. Пикуленко: А желтого цвета не было? Может, это общественный транспорт или такси?

А. Нарышкин: Нет. Был белый обычный номер, только с другой расстановкой букв. Может, такой можно специально на рынке прикупить.

А. Пикуленко: Вот по вопросу о номерах. Затертые номера, закрытые номера – это лень Дептранса Москвы, лень лично Ликсутова, который позволяет хамить москвичам. Я понимаю, когда хамит власть – по праву сильно. Но когда начинают хамить люди… Хотя я и все равно остаюсь при мнении, что народ имеет право на защиту. Вот таким образом часть народа протестует против платных парковок. Я, например, никогда не закрою. Для меня это унизительно. Мне проще заплатить. Я считаю, что хочешь ты жить хорошо – заработай и заплати.

А. Нарышкин: Мы сейчас голосование сделаем. Платят ли москвичи на платных парковках? Может, обходят их, прячут номера или просто не платят.

Сан Саныч, а что вы скажете по поводу этой странной инициативы, которая, как я понимаю, уже будет оформлена со следующего года: ограничить скорость в пределах Бульварного кольца до 40 км/ч?

А. Пикуленко: Полностью поддерживаю эту инициативу. Дело в том, что на скорости 40 км/ч, больше вероятность того, что человек ограничится только травмами. Вообще я бы ограничил скорость в городе до 50 км/ч. Везде. Или 30 км/ч в жилых зонах. На мой взгляд, это самое правильное решение.

А. Орехъ: А на трафик это не повлияет?

А. Пикуленко: Снижение скорости на трафик не влияет.

А. Нарышкин: А как вы идентифицируете жилую зону?

А. Пикуленко: Жилая зона там, где живут люди. Вот есть переулок, люди там ходят, как правило, по проезжей части. Они не понимают, что это уже не пешеходная зона. Есть жилые зоны – целые микрорайоны. Там надо ограничивать скорость до 30 км/ч, там играют дети, ходят пожилые люди.

У нас вообще очень плохо обстоят дела со скоростным режимом в дороге. Широкие магистрали позволяют разогнаться. Так вот я считаю, что жилая зона – 30 км/ч, а то и 20. А общий город – 50 км/ч. Внутри Бульварного кольца 40 км/ч? Я приветствую. Любые снижения скорости движения в городе я приветствую.

А. Орехъ: Нам написали люди по поводу этого странного номера, сказав, что это временный номер. Транзитный.

А. Пикуленко: Сейчас они полностью ликвидированы.

А. Нарышкин: И есть итоги голосования. 75% платит за парковку, а 25% — не платят.

А. Орехъ: Ну, молодцы. Сан Саныч, мы уже скоро увидимся. Ждем вас.