Отходы пищевой промышленности в разных странах вызывают совершенно различную реакцию. В традиционно голодных, но трудолюбивых, они порождают кулинарные рецепты дальнейшего применения.

Китайцы, например, отходами считают только битое стекло и мазутные пятна, а все остальное едят, вызывая голодную зависть соседей. В ленивых странах Востока, где гуманитарная помощь случается чаще, чем идет дождь, отходы неспешно приспосабливаются к делу, но в технических целях. Например, в Секторе Газа в ситуации особо отчаянной блокады фритюрное масло льют в дизеля и какое-то время ездят, отчаянно орошая окрестности запахом жареной картошки и приближая кончину мотора в геометрической прогрессии.

В вечно голодной Африке, где заставить негров работать не в состоянии ни бледнолицый надзиратель, ни скопированное с европейцев государственное устройство, ни собственная гражданская война, отходы вываливаются под ноги, гниют, вызывают эпидемии и даже не озадачивают население вопросом «А что это так воняет?».

Британские ученые, которым до всего есть дело, решили сосредоточиться на изучении кофейных отходов и, глубоко проникнув в технологию превращения зерна в суррогатный порошок, предложили миру способ приготовления биотоплива для автомобилей. Они постигли процесс, взвесили отходы и разработали метод получения дальнейшей пользы из кофейных зерен.

Но, как и полагается давно сытым, они не очень поняли голодных и объяснили свою затею не отсутствием бензина в особо неудачливых странах, а выгодой удешевления самого напитка, доказав самим себе, что дальнейшая переработка жмыха поможет первичным продажам кофе.