Сергей Асланян: Сегодня у меня в гостях Константин Шляхтинский, историк, писатель, журналист и, неизбежно, путешественник. Константин Шляхтинский удивительным образом поехал в удивительную страну Венесуэлу, где посмотрел, как удивительные венесуэльцы на удивительных венесуэльских машинах ездят по удивительной Венесуэле. Константин, тебя как историка туда не тянуло, ты как естествоиспытатель нам, видимо оказался. С точки зрения истории она бездонна, как у любой другой страны. Но поскольку у тебя специализация на автомобилях в первую очередь, в этом смысле там не такой глубокий культурный пласт?
Константин Шляхтинский: На самом деле, то, что мы в просторечии называем Венесуэла, официально называется Боливарианская Республика Венесуэла. И все в этой стране боливарианское, включая национальную гвардию.
Константин Шляхтинский: Названа в честь Симона Боливара, освободителя испанских колоний от метрополии. Но дело в том, что у нас, наверное, мало кто представляет, где расположена Венесуэла. А расположена она на севере Южной Америке. Граничит на востоке с Гайаной, на юге — с Бразилией и на западе — с Колумбией. И имеет эта страна выход к Карибскому морю и Атлантическому океану. Если говорить о потенциале страны, то он велик. Страна входит в число крупнейших государств мира по объему и экспорту нефти. Там бездна разных других полезных ископаемых. И с точки зрения обывателя, особенно нашего русского, она может вполне считаться автомобильным раем.
Сергей Асланян: Отправная точка этой райской ассоциации в стоимости…
Константин Шляхтинский: Топлива.
Если считать по ценам черного рынка, то на 1 USD в этой стране можно купить, в зависимости от курса на черном рынке боливара к доллару, от 600 до 700 литров бензина. На 1 USD.
Сергей Асланян: А у них черных рынок — это серьезный валютный инструмент, легальный рынок не так представлен?
Константин Шляхтинский: По легальному курсу на 1 USD дают 6-7-8 боливаров, в зависимости от колебания. На них соответственно нельзя купить такое количество бензина. Но с черным рынком там все в порядке. Первое, что ты видишь, спускаясь из зала прилета в аэропорту, лифтер, который спускает тебя в лифте предлагает поменять по курсу 1 к 60 и т.д.
Сергей Асланян: А вообще на черном рынке какой курс?
Константин Шляхтинский: Доходит до 1 к 80. Я взял среднюю. 10 венесуэльских центов цена литра. Соответственно на 1 боливар можно купить 10 л, а на 70 — 700 литров. Поэтому с точки зрения наших автомобилистов при наших ценах на бензин Венесуэла вполне может претендовать на рай.
Сергей Асланян: Это реализуемый рай? Или какие-то выкладки. которые не подтверждены счастьем на лицах этих людей?
Сергей Асланян: Но именно американский, не какой-то бразильско-аргентинский?
Сергей Асланян: Это выглядит так же, как в фильме «Роман с камнем»?
Сергей Асланян: То есть лупит он…
Константин Шляхтинский: Да, от него все шарахаются. В это время кондиционер работает так, что в пору чаю замерзнуть, а во всех динамиках гремит латиноамериканская музыка та, что даже если бы ты и захотел уснуть, чтобы не смотреть на тот кошмар, который творится вокруг, – тебе это не удастся, но зато путешествие оставляет бодрящее впечатление во всех смыслах. И в смысле поглощения культуры в виде музыки, и в виде того, что доехали.
Сергей Асланян: А кошмар, которые не хотел бы наблюдать, связан с персоной водителя? Или еще и пейзажа за окном?
Сергей Асланян: А раньше была платной?
Константин Шляхтинский: А у нас она бесплатна?
Сергей Асланян: Из лужи? Более-менее. А так, действительно платить надо.
Константин Шляхтинский: За электричество все платят копейки. За остальные услуги тоже копейки. За 15 лет в стране выросло целое поколение людей, которые привыкли к тому, что все достается бесплатно. Плюс 400 видов товаров, которые государство внесло в список необходимых товаров, и закрепило за ними цену.
Сергей Асланян: Потребительская корзина венесуэльцев. У нас она состоит из трех: мука, яйцо, крупа.
Константин Шляхтинский: Они реально в магазинах не дорожают, но их становится все меньше и меньше. А на черном рынке, понятное дело, эти товары могут в год на 50% подорожать.
Сергей Асланян: То есть такая же инфляция 6%, как у нас?
Константин Шляхтинский: Пожалуй, чуть больше. Грубо говоря, если ты увез с собой 200 боливаров и мог что-то купить, то через год вернешься и вряд ли на эти деньги что-то купишь. Что самое страшное, мы говорим о дешевом бензине. 700 литров на доллар. Но надо иметь в виду, что в стране своя нефтеперерабатывающая промышленность хотя и есть, но за последние годы она все больше сокращает объемы переработки нефти, и весь бензин приходится закупать за рубежом. В основном у империалистов, с которыми воюют, – это США. Заявлено, что боремся против США, против их влияния и т. п. Все это покупается в штатах за рыночные деньги. Получается парадокс, что, обеспечивая низкий уровень цен на бензин, государство должно распродавать свои ресурсы, хоть и по мировым ценам, но всем понятно, что нефть будет стоить дешевле, чем бензин. Государство должно продавать нефть в счет будущих десятилетий. Это и происходит. Контракты заключаются уже на много лет вперед с иностранными компаниями и нефть еще не добыта, но уже продана. Более того
Константин Шляхтинский: Я тут покопался в Интернете. У нас народ любит обсуждать цены на бензин. С удивлением увидел такого рода рассуждения — а что мы, хуже Венесуэлы, у них бензин стоит вообще ничего, а мы тоже нефтедобывающая страна и бензин у нас стоит бешеных денег. Хотелось бы ответить таким людям: да, мы не хуже Венесуэлы, но бензин у нас продается по рыночным ценам. Хотя и завышенным. В отличие от Венесуэлы, где он продается намного ниже себестоимости. Это мы должны понимать, что никаких параллелей в экономическом плане проводить не должны. Правительство Венесуэлы проводит популистскую политику для того, чтобы обеспечить нахождение свое у власти. Цена на бензин — это один из элементов этой политики. Никакой экономики в данной ситуации не присутствует.
Сергей Асланян: Что, кстати, имеет абсолютную кальку с ситуацией в нашей стране в 1970-е годы, когда литр топлива в нашей стране стоил дешевле литра газировки. Бензин стоит 3 копейки, а бутылка «Буратино» 13 копеек.
Константин Шляхтинский: Так и происходит. Это мы говорим о 50% венесуэльцев, которые привыкли потреблять все дешевое. С другой стороны там есть люди, которые хотят работать, хотят заниматься предпринимательством в реальном понимании этого слова, и выступают за это. Их тоже примерно 50%. Поэтому победа Модуро была обеспечена с небольшим перевесом. И все эти трения, волнения, забастовки в Венесуэле и обеспечены тем, что примерно равное соотношение сил.
Фактор, который мы должны помнить: все, что делал Чавес, за все это расплачивается Модуро своим правительством. Проблемы не возникают в один миг, они накапливаются постепенно. Вот количество накопившихся проблем начинает качественно сказываться на их жизненном уровне и вообще не обстановке в стране.
Сергей Асланян: Что дает нам возможность провести параллель. В этом отношении мы тоже Венесуэла.
Константин Шляхтинский: Еще одна большая беда Венесуэлы, судя по тому, что мне рассказывали сами венесуэльцы — там огромная нехватка квалифицированных кадров.
Сергей Асланян: Знакомо. Еще одна параллель.
Сергей Асланян: Тут параллели рушатся. Я не помню в нашей стране, чтобы люди выходили с волнениями — мы хотим работать, мы хотим учиться.
Константин Шляхтинский: Но далеко не все хотят работать. Половина народа не хочет. И с этим связано огромное количество курьезов. Как и веде в латинской Америке, но Венесуэла — это квинтэссенция. Например, ты можешь заказать трансфер. Но автомобиль не приезжает. Вообще. И таких ситуаций много.
Сергей Асланян: А что там с моторным маслом?
Константин Шляхтинский: Поскольку перерабатывающие предприятия объемы уменьшают, я посмотрел статистику и выяснил, что за последние 10 лет существенное уменьшение происходит, – это означает, что не только бензина, производимого в стране становится меньше, но и масла. А масло очень дорогое. Моторное масло стоит примерно как в России. Литровая бутылка порядка 12 долларов.
Сергей Асланян: Тот случай, когда межсервисный пробег должен быть максимально большим, и все хотят поверить в сказку, что на весь срок службы агрегата оно туда и заливается. Особенно в коробке-автомат.
Константин Шляхтинский: Большая часть автопарка страны, как я уже сказал, не новая. Присутствуют на венесуэльском рынке все крупней американские бренды и частично европейские. Iveco в частности, Volkswagen. Самые разные, но сделанные не для рынка развитых стран. Судить об этом можно. Кондиционер там везде есть, там без него просто ездить нельзя. Но такая деталь, когда мы садимся за переднее сиденье, пристегиваемся, и чтобы нас не болтало в повороте мы пытаемся взяться за ручку. Я тоже попытался, и с удивлением не обнаружил этой ручки. Это был Golfпримерно третьего поколения, хотя почти новый. Из этого я сделал вывод, что где-то он еще стоит на конвейере. Но комплектуется он в соответствие с местными запросами и стремлением максимально сэкономить.
Сергей Асланян: А что там с культурой вождения на все на этом?
Сергей Асланян: Нет ни эстонцев, ни оленеводов, поэтому откуда такие талантливые находки, как выделенка для автобусов.
Константин Шляхтинский: Во многих других латиноамериканских странах есть выделенные линии для троллейбусов и автобусов. Но есть одно но — там этими линиями реально пользуются только троллейбусы и автобусы, поэтому они ходят как часы.
Сергей Асланян: В Куритибе это выполнено таким образом, что Европа приезжает туда поучиться. И выделенка идет посредине проезжей части и не отчуждает у людей асфальт в пользу и ради антагонизма Это практически то же самое, что железная дорога, просто на колесном ходу.
Константин Шляхтинский: Такую же вещь видел в Эквадоре еще лет 10 назад. Для троллейбуса в Кито выделены полосы и никто на них не заезжает.
Сергей Асланян: У нас то она лукавым словом просто обозначается. На самом деле она не выделенная, она отобранная. А это серьезно меняет социальную напряженность.
Константин Шляхтинский: И организация движения там другая. При въезде в любой населенный пункт — большой или маленький — всегда есть пункт контроля, лежачий полицейский и всегда контролируется либо солдатами, либо полицией, либо национальной гвардией. На дороге могут остановить автобус, вытряхнуть оттуда всех туристов вместе с вещами, просмотреть и туристов и вещи. Я участвовал в нескольких таких мероприятиях, цель их мне осталась загадкой. Осмотр вещей производится крайне поверхностно. Наверное, отметиться так — мы контролируем, бойтесь. Кстати о дорогах. Дороги там интересные, почти как у нас. Можно ехать по великолепному асфальту, потом бац и нарваться на место, где асфальта совсем нет, они ничем не огорожено и никто тебя не предупредил, что разница между асфальтовым покрытием и местом на которое ты попадешь через энное количество метров будет составлять 20 см. Так что убить подвеску на некоторых участках — как нечего делать.
Сергей Асланян: Еще одна параллель. И, кстати, поведение полиции. Мы ведь в Европе единственная страна, где на въезде в город тебя встречают пулеметчики полицейские. Вот, пожалуйста, и Каракас. Мы близки с этим народом.
Константин Шляхтинский: Там полиция регулирует не только движение, но контролирует и оборот наркотиков, Колумбия рядом.
Сергей Асланян: У нас полиция тоже этим занимается, судя по уголовным делам.
Сергей Асланян: Это такси дешевое или самолет дорогой?
Константин Шляхтинский: Вот не знаю как сказать, потому что на такси ты точно без остановок доедешь. А с самолетом будут проблемы. Дело в том, что на внутренних авиалиниях действуют несколько авиакомпаний. У меня было 4 внутренних перелета и ни один самолет не улетел вовремя. Самое маленькое опоздание было 3 часа.
Сергей Асланян: И судя по реакции окружающих, это норма.
Константин Шляхтинский: Это нормально. Один самолет вообще не прилетел. Его заменили самолетом другой авиакомпании, на который посадили всех, кто влез, с предыдущих рейсов в том числе. Там лететь всего час — 500 км — но по тому, какой беспорядок там в авиатранспорте. я бы подумал, что там с автобусами междугородними тоже будет проблема. Но нет. Мы ехали пару раз ночными автобусами.
Там, кстати ходят вольвовские дабл-деккеры, старые, правда, но вполне исправные, с кондиционером, туалетом, там не приходится прыгать на одной ножке и дожидаться очередной станции. Там все удобства присутствуют, в отличие от наших. И ходят они как часы. Мы попали в ситуацию, что нам надо было ехать из одного города в другой, при этом переехать на другой берег реки Ориноко. В это время начались антиправительственные выступления в некоторых городах, и в пику им начались правительственные выступления.
Сергей Асланян: А где зарплата выше?
Как выяснилось, эти демонстрации организуются правительством, участники набираются из самых необразованных слоев общества и получают очень приличные деньги — за месяц эти люди могут заработать около 24 тысяч боливаров. А минимальная зарплата в Венесуэле 3 тысячи. Полицейский, который эту акцию охраняет получает 16 тыс. боливаров в месяц. Это человек, который прошел спецподготовку, на него потрачены деньги, государство его содержит, но он получает меньше, чем этот люмпен, который набран неизвестно где и для чего, жжет покрышки, перекрывает государственную магистраль, нанося государству убытки, ради того, чтобы продемонстрировать, как сильны проправительственные силы в стране. Хотя этого демонстрировать не надо, они там реально существуют, и голосование на выборах это четко показало. Странная вещь.
Сергей Асланян: Как у нас, и видно как хорошо заниматься активной политикой.
Константин Шляхтинский: Я не стал бы проводить таких прямых параллелей. В Венесуэле масса других вещей, которых у нас становится все меньше и меньше. Венесуэльцы интернационалисты. Чего я там не видел ни в какой форме, так это расовой дискриминации. Белый ты, черный, серо-буро-малиновый, коричневый. Ко всем отношение одно и то же. И между собой отношения весьма корректны и даже теплые. Я не видел, чтобы они ругались, ссорились. Да, преступность на достаточно высоком уровне. Раньше было еще хуже. Когда в стране было полно оружия, могли просто подойти на улице и отнять все, что у тебя есть. Сейчас такого нет. Но конфликтов на бытовом уровне мы не наблюдали. И сами венесуэльцы, и приезжие всегда отмечают, что межрасовых конфликтов там нет.
Сергей Асланян: А между водителями на дороге?
Константин Шляхтинский: Кстати тоже нет. Да, они сигналят друг другу, что-то говорят, но до того, чтобы выходить с бейсбольной битой дабы разобраться…
Сергей Асланян: Бейсбол просто не развит у них, это у нас все бейсболисты.
Константин Шляхтинский: Тем более стрельба друг по другу — там про такое я даже не слышал. Может, слушал плохо. Но мне никто не рассказывал.
Сергей Асланян: А на сколько в Каракасе движение упорядочено или хаотично? Есть такое понятие как грузовик в левом ряду, автобус, который всех подрезает, или какой-нибудь привилегированный водитель.
Константин Шляхтинский: Когда мы планировали маршрут поездки, старательно старались избежать Каракаса.
Сергей Асланян: Любой другой город. Черная машина с мигалкой есть?
Константин Шляхтинский: Нет конечно. Кроме медицинских и полицейских, машин с мигалками я там не видел. Приоритет их на дороге совершенен. Если появилась машина с мигалкой все отъедут в сторону, пропустят. Но там и нет такого огромного количества машин, как в Москве. Уровень в провинциальных городах примерно такой, как у нас в Ярославской области где-нибудь.
Сергей Асланян: Пробкам в этих городах это не мешает абсолютно. Полторы машины совершенно шикарно могут встать очень надолго.
Константин Шляхтинский: Нет, там люди заточены на то, чтобы ехать, а не чтобы переругиваться в пробках. И хотя весь транспорт движется единым потоком — и грузовики, и легковые автомобили. Там еще и часто коммунальные машины встречаются на улицах. Никаких серьезных конфликтов я не видел.
Сергей Асланян: А ярко выраженные богатые машины есть? Ferrari, Bentley?
Константин Шляхтинский: Ferrari, Bentley я не видел, но Land Cruiser последний навороченный можно встретить. Хотя немного. Почему не знаю. Вероятно потому, что люди предпочитают не выделяться.
Президент Российской Академии Художеств, основатель и директор ММОМА Зураб Церетели предоставил для проекта специальное исполнение… Read More
Exlantix ES дебютировал на Пекинском международном автосалоне 2024 года как четырехдверное электрическое купе, предназначенное для… Read More
Дизельная версия рамного внедорожника Read More
Exeed объявляет о начале продаж нового среднеразмерного кроссовера TXL Автомобиль доступен в четырех версиях: Business,… Read More
Во время международного автосалона в Пекине Chery планирует представить робота Mornine Read More
Прямая скидка увеличена до 250 000 рублей, а общая выгода может достигать до 470 000… Read More