С.Асланян: Блистательная реплика от Сергея из Москвы: «Почему бы на АвтоВАЗе не открыть завод по утилизации со всей страны? Рабочие ВАЗа разбирают, складируют металлолом». От себя добавлю: именно это идея и была положена в основу закона, предложенного нашими депутатами и реализованного в виде инструментального государственного технического осмотра. Раньше у нас техосмотр это был товарищ милиционер, он сапогом проверял люфт, он ручничок дергал и потом рассказывал, что у тебя там с выхлопом. Потом стало понятно: АвтоВАЗ делает машины, которые в принципе не должны иметь допуска к эксплуатации. Остановить завод Дума не смогла, и тогда Дума придумала инструментальный ГТО для того, чтобы любая машина перед началом эксплуатации. Мы единственная страна в мире, которая ПЕРЕД началом эксплуатации машины, после того, как она сошла с конвейера, давали ей допуск в виде инструментального государственного технического осмотра. Это, конечно, все вылилось в фейк, закончилось это тем, что у нас Mercedes должны были доказывать, что они годны к эксплуатации, но а Жигули тем более со свистом получали возможность ездить по нашим дорогам.

Но суть была именно в том, чтобы запретить Жигулям ездить. Вообще — спустили колесико с конвейера, произвели — и сразу в утиль, произвели — и сразу в утиль, произвели — и тут же на металлолом, тут же на разборку, тем более, оно еще свеженькое, этот металл может быть неплохой консервной банкой, из этого сиденья можно сделать какой-нибудь пуфик. И вот вы здесь как раз и пишете по поводу того, что у вас уже есть определенный креатив о том, как можно, например, сделать со старого дивана какой-нибудь новый предмет интерьера, потому что да, нынешняя ситуация позволяет себе подобные вещи.

Еще вопрос по поводу того «Растет ли или падает у нас популяция автомобилистов?». Этого никто не знает, у нас статистики нет. У нас в стране никто не знает ничего, у нас в стране никогда никто не знал, почем 1 киловатт/час электроэнергии, такой базовый показатель для экономики, невозможно его вычислить. Ну знаете, где-то за Уралом один вариант, где-нибудь в Подмосковье другой вариант и мы не можем рассчитать в нашей экономике ничего точно, потому что мы ничего не знаем. Нынешняя статистика, она учитывает мертвые души, водительские удостоверения, например, у моей мамы есть водительское удостоверение, моей маме слегка за 70, она не водит и не водила никогда, ни одной минуты в своей жизни она не провела за рулем. У нее есть водительское удостоверение, она имеет официальный статус водителя, она эту популяцию собой дополнила или наоборот убавила на одного человека. Тоже самое как по автомобилям. По официальной статистике у нас Жигули с стажем 40 лет по сию пору в строю, это по бумагам, по факту ну что-то не заметно, как-то мы с вами этого не видим, я надеюсь, уже никогда не увидим.

После Mercedes ML 99 года можно безбоязненно пересаживаться абсолютно на любую машину. В отличии от ситуации Николая из Санкт-Петербурга, выбирающего между Touareg и XC90, XC90 это машина, у которой вместо двигателя стоит маленький технический шедеврик, рассчитанный ровно на 1 километр пути, на одну заправку, на один такт, но если вдруг происходит второй такт, второй километр или вторая заправка, это уникально, это блистательное достижение. Touareg чуть попроще, поэтому если вы хотите автомобиль, то берите Touareg. Если хотите неликвид, с которым потом будете иметь некоторые удивительные отношения, тогда берите XC90, тем более, что им можно будет хвастаться и вы будете в центре внимания, у вас будут постоянно спрашивать «Зачем? Что? Как? Да ну что вы?».

В регионах тоже масса проблем, связанных с утилизацией, но в основном они такого этнического характера, когда машина тихо и спокойно разбирается в соответствии с ментальностью населения: кто-то сжигает, кто-то взрывает, кто-то закапывает.

А вот блистательно: «Мы вас регулярно слушаем об утилизации. В 2009 я получил 2500 евро за старенький четырнадцатилетний Passat. Жалко было, но халява в 2500 превысила, взял Toyota Yaris на шестиступенчатой механике за 12 тысяч, заплатил 9500, остальное сэкономил. Экономия очень весомая, учитывая себестоимость машины. Хотел быстро менять, но вы сказали, что машина достойная, езжу дальше. Спасибо за ценные передачи. Саша из Германии». И в Германии как раз этот момент был, когда в кризис людям государство дало возможность почувствовать, зачем они платят налоги. Они приходили в магазин для того, чтобы покупательская способность населения не упала, для того, чтобы можно было все-таки приобрести автомобиль, для того, чтобы была некая оборачиваемость денег и для того, чтобы в принципе жила экономика, государство доплачивало из своего кармана, то есть, из кармана налогоплательщиков. Налогоплательщик приходил в салон, ему предлагали скидку на самую дешевую машину, Renault Clio. Renault на минуточку не германский производитель, до трех тысяч евро и люди покупали эту машину ниже закупочной, то есть, ниже инвойса только потому, что государство посчитало необходимым им таким образом помочь. Вы себе представляете эту ситуацию у нас в стране?

Виталий: Ford Ecosport 1,6 автомат.

Сергей Асланян: Вы ездили на нем или только присматриваете?

Виталий: Вообще мы уже купили, ездили. Не знаем, что ожидать от нее.

С. Асланян: Вы уже хоть раз в салоне пролили молоко или там банан уронили, или яблоко закатилось под сиденье?

Виталий: Да нет, пока чистота.

С. Асланян: У Ecosport что хорошо — он не имеет никакого отношения к спорту, он имеет прямое отношение к эко. Главное его эко достижение это то, что его можно мыть из шланга внутри, даже не вынимая вас, потому что вот та пластмасса, сделанная в Индии, видимо, из остатков дохлых слонов и слегка покрытая лаком, которая применена для отделочных материалов, она способна выдержать еще и не такое. У этой машины была задача сделать ее максимально убогой, вот компания Ford собрала консилиум, собрала специалистов каких только могла и сказала: «Давайте сделаем такую машину, чтоб вот совсем вырвало, вот чтобы не просто тошнило, а для того, если этот поток льется по всему салону, то не запачкало».

Сделали Ecosport, при том он пришел на смену автомобиля Ford Fiesta, замечательному интересному очень оригинальному и хорошо показавшему себя в Европе. Ecosport якобы его приемник. Конечно, он не приемник. Сначала пытались его сделать в Бразилии, но бразильцы просто ушли в запой от такой задачи, поэтому дали индусам, индусы помолились создали эту машину. При этом, что самое главное, чем отличается любой Ford? Оно едет, он заводится, если вы переступив порог этого шедевра не испытали абсолютно никаких судорог и позывов, значит все в порядке, значит, компания Ford может и впредь рисковать репутацией, создавая подобные машины. А сама по себе техническая база его — это простенькие, незатейливые решения, которые должны гарантировать вам, как минимум, три года эксплуатации. На четвертый год эта машина обязана умрет, если она не умрет — пробег здесь не играет никакой роли — это будет ваша личная заслуга. Судя по вашему голосу, вы относитесь к категории людей, возрастом опытных и вы спасете эту машину от судьбы, которая ей предназначена компанией Ford.

Илья: Всегда приятно вас послушать. Но я не соглашусь, у нас утилизируются все автомобили. Я немножко близок к этой сфере. Никто в лесах не валяется и не болтается уже давно.

С. Асланян: Итого утилизирует предприятие полного цикла, которое научилось перерабатывать стекло, пластик, текстиль.

Илья: Стекло с резиной точно знаю. Остальное по возможности.

С. Асланян: Вы знаете, а Комитет Госдумы заявил, что нет у нас ни одного предприятия в нашей стране такого, вообще ни одного в принципе. Значит, какая-то здесь нестыковка. Или это фины помогли, или Финский залив глубокий.

Илья: Да нет. Но все равно вы не совсем правы.

С. Асланян: Хорошо, согласен. Илья, расскажите более подробно как выглядит утилизация.

Илья: Не хочу.

С. Асланян: Почему? Я не прав, вы правы, но чуть больше о своей правоте. Этот завод единственный, он полного цикла или это сеть предприятий?

Илья: Единственный, насколько понимаю в России, так или иначе, в крупных городах есть предприятия, которые занимаются, в том числе утилизацией автомобилей.

С. Асланян: Утилизацией нет, ни в коем случае, они занимаются шредерными установками, превращением их в труху, не более того. Это не утилизация, это первая стадия, а переработка?

Илья: Да, и куда эта труха идет?

С. Асланян: Так. И куда она идет?

Илья: Она идет на металлопереработку.

С. Асланян: В Москве раньше был завод «Серп и молот», сейчас его закрыли и даже сожгли на всякий случай недавно, на прошлой неделе. И у нас нет переработки в стране ни одного завода, ни одного предприятия по переработке пластика, текстиля и стекла автомобильного — их не существует. По вашим данным они есть.

Илья: Оно очевидно, при переработке металла каким-то образом утилизируются, может быть, оно сгорает, не знаю.

С. Асланян: А переработка металлолома не всегда подразумевает сжигание. Плавить его в последнее время тоже не особо есть кому в нашей стране. И этот рециклинг, индустриальный уровень развития государства, подразумевает некое получение какого-то следующего продукта, а не просто уничтожение нынешнего. Что у нас по этому поводу, Илья, в Санкт-Петербурге?

Илья: Вы знаете, я могу сказать, что по лесам машин точно не валяется.

С. Асланян: Питерские леса в этом отношении дадут фору московским, а у нас в Подмосковье знаете, сколько валяется? До горизонта, есть такая небольшая элитная свалка, она возвышается над аэропортом Шереметьево-2, туда привозят много всего интересного, не могут ее никак закрыть и скоро начнут выбрасывать уже промотходы на взлетно-посадочную полосу.

Илья: Я думаю, ему машин туда привозят немного.

С. Асланян: Некоторое количество привозят, мы с вами даже сможем посмотреть, какая коллекция соберется в Шереметьево-2 на взлетно-посадочной полосе. Но вы не хотите раскрывать тайну, что же это такое за предприятие в Питере?

Илья: Да много. Вы понимаете, не трудно даже набрать в интернете, и вашу машину заберут с удовольствием.

С. Асланян: Заберут мою машину, да, конечно. Предприятий, охотно забирающих любой мусор огромное количество, предприятий перерабатывающих этот мусор, в нашей стране нет, когда речь идет об автомобилях. И в данном случае Государственная дума опирается на экспертный доклад. Я знаю несколько экспертов, которые входили в рабочую группу, этот доклад созидающих. Я знаю пару профессоров, ставших, в том числе докторами технических наук на этой самой теме. По сию пору у нас в стране нет заводов по переработке автомобильного пластика, автомобильного текстиля и автомобильного стекла. У нас есть печи по сжиганию всего без разбора, у нас есть разбор на металлолом, когда вы в том числе туда свою можете отдать, и железо оторвут аккуратно и то, что нельзя продать на вторичке, попытаются переработать. На самом деле просто увезут с глаз долой без последующей переработки и никуда не денут пластик, стекло и текстиль. В нашей стране нет предприятий по их переработке.

Александр: Я счастливый владелец Mazda CX-9. Давно очень хотел купил и вот три года езжу на ней. Скажите что-нибудь хорошее о ней.

С. Асланян: У вас большая американская машина. Она шестиместная или четырех?

Александр: Семи. Да, она позициаонируется как шестиместная.

С. Асланян: Ну да, там можно поместиться. На самом деле эта машина достаточно шаткая, достаточно валкая, комфортабельная, здоровущая, в ней нет ничего от CX-7, которая считается младшей сестройи внешне их даже спутаешь, но она совсем другая. И вы в принципе уже можете потихонечку претендовать после трех лет на нормальный стетсон, на нормальную ковбойскую шляпу. Американизация произошла, вы тихонечко в этой машине этой обжились и уже можно подумать, в том числе о том, что там Mallboro, например, как все-таки стилистическая особенность человека, который на CX-9. Эта же машина не имеет никакого отношения к японцам, японцы бы сильно изумились, узнав о существовании такого автомобиля. И причем по мотору у вас замечаний нет.

Александр: Нет. Прелесть.

С. Асланян: По подвеске может быть и если что простукивать начало, так это потому что дороги в Ростове не идеальные. Вот альянс двигателя и коробки очень достойный. Сколько пробежала?

Александр: 72 тысячи уже.

С. Асланян: Хром не облез?

Александр: Нет. Детки кузов, конечно, подпортили ногами, но так отлично все вроде.

С. Асланян: Ну и все. 72 тысячи, вы машину размяли перед длительной эксплуатацией, впереди безбрежный полет, замечательные долгие годы. Самое главное, что вот потом, когда пройдут года, когда кроха сын к отцу придет и спросит, на что менять, ответа не будет.

Слушатель: Скажите пожалуйста, какой автомобиль надежней Honda CRV или Toyota Rav4 оба двухлитровые на механике.

С. Асланян: У нас город Казань, город, откуда идут все коммуникативные и коммуникационные технологии. Видите, как Казань шикарно дозванивается. Какая машина надежней? Машина надежней та, которой повезло в водителем безотносительно марки. Производитель не подразумевает долгую безбрежную жизнь, они знают, что машина обязана быть рециклингом утилизирована полностью. Если вы вдруг какой-то автомобиль доэксплуатируете до сумасшедшего пробега в 150 тысяч, в 200 тысяч или, вопреки ожиданиям Ford, в 250 тысяч, то на вас во-первых обидятся, потому что никто не рассчитывал. И надежность автомобиля не закладывается в конструкцию. На рубеже веков, начиная с 2001 года, практически все перешли на так называемую платформу конструирования PLM. PLM — это конечность цикла заложенная в изделие в таким расчетом, чтоб он умер во чтобы то ни стало. Iphone обязан умереть через три года. Есть небольшое исключение, если вы iPhone покупаете в Америке для американца он чуть лучше, чем для русского. Русский iPhone обязан умереть через три года, да бывают исключения, но в него заложено. Так же как в компьютер, фотоаппарат, в стиральную машину. Если стиральная машина будет работать 10 лет, производитель просто повесится от ужаса. То же самое — платформа PLM, она подразумевает в автомобиле равную износность и подразумевает его кончину по истечению гарантийного периода. Машина не должна прожить дольше, чем гарантия на нее, бывают отдельные исключения, но инженеры работают над тем, чтобы этого не произошло. Поэтому какая машина надежнее? Только та, которой повезло с водителем.

Павел Саныч: Менял масло, поднял масло, ходовку посмотрел, а у меня гидроматик французский и вообще сопливит, вы сказали, прокладочку менять нужно. 54 тысячи пробега, в 80 я опять хотел масло поменять в коробке, я на 40 менял. Ничего не капает, ничего не течет, но ее же нужно снимать, половинить, прокладку менять — это просто брак заводской или что?

С. Асланян: Нет, это нормально. Ну что вы? Где-то потело, где-то сопливило, где-то подтекало, это обычная норма жизни.

Павел Саныч: Но это не IL4, это гидроматик французский стоит, но это не iasin. А так проблем нет, полный привод подключаемый, езжу балдею сейчас с такой погодой.

С. Асланян: Да, это да. Для чего нужен полный привод? Мы же с вами знаем, что снег нам почистят всегда, поэтому без полного привода мы не прорвемся рано или поздно. Когда, знаете, вы к сожалению рискуете упустить момент, когда сопливость превращается в хронический насморк. И чтобы этого не произошло, учитывая, что этот агрегат вы не сможете регулярно наблюдать в коленопреклоненной позе по утрам, разгребая сугроб лопатой, лучше уже готовится к моменту замены масла, к техническому обслуживанию под названием «мы располовинили, починили, живем дальше».