Сергей Асланян: «Ни один выпускник Московского автодорожного института не работает по специальности».

У нас был один выпускник. Причём, достигший неплохого веса в обществе. Михаил Касьянов. Он занимался как раз дорожным строительством. Он был специалистом по укладке песка, руководил целой нашей страной. В его период руководства ничего такого с дорогами не происходило, как вы заметили. Никто не улучшил эту ситуацию. Потом, правда, появилась байки про Мишу-два-процента. Сильно подозреваю, что это никак не было связано с дорогами.

Алло. Здравствуйте. Вы у нас сегодня первый.

Слушатель: Здравствуйте. Очень приятно. Максим, Москва. Вы знаете, я сам предприниматель. Занимаюсь очень мелким бизнесом. Очень много с чем я согласен. Но что мешает это жёсткая пропаганда. От частного к общему. Тут плохо, тут воруют, поэтому дорог у нас не будет никогда.

С. Асланян: А когда у нас будут дороги? Что нужно сделать?

Слушатель: Смотрите. Я езжу всё время в Краснодар, в Новороссийск, в Калужскую область и в район Шереметьево. За последние 10 лет именно эти дороги сделаны великолепно. В Хлебниково сделали переезды, до Калуги можно долететь очень быстро, кроме одного отрезка, который сейчас будут сдавать.

До Краснодара трасса одна из лучших не то, что в России, одна из лучших в мире.

Тоже за исключением 40 километров. Там в конце Воронежской на стыке с Ростовской областью. Я не знаю как остальные дороги в России, но вот по этим я езжу. Протяженность этих трасс 100, 200 и 2000 километров.

С. Асланян: Максим, сколько полос в одну сторону?

Слушатель: Две в каждую. И жёсткий барьер, чтобы не столкнуться со встречкой. Я не скажу, что эти дороги построены с нуля. Я ездил в Краснодар 10 — 15 лет назад, когда только получил права. Это была дорога смерти. Сейчас едешь 130 — 150. Там сейчас везде стоит ограничение на платной трассе. Я согласен с тем, что очень мало строится. Но строится. И ситуация кардинально улучшается. На своём примере могу сказать, что раньше я ездил в Калугу на дачу 5 часов, сейчас езжу 2 часа.

С. Асланян: А вы в Сколково не ездили по нашему парадному нано-шоссе? Пять километров которого обошлись в 5 миллиардов и развалились через 3 месяца.

Слушатель: 100% с вами согласен, что воруют и воруют очень много. Воруют везде. У нас какого человека не возьми, практически любого, кто-то когда-то давал взятку. Очень много правильного вы говорите. Но я против того, чтоб говорить, что всё плохо, никогда ничего не будет, никогда ничего не было, это Путин виноват. Нет. Вы вспомните, что с дорогами было при Ельцине. Там вообще невозможно было ехать.

Дороги отражают общее состояние экономики страны.

Если сейчас посмотреть, то, чтобы дорога окупалась, нужно чтобы то количество транспорта, которое по ней передвигается, оно окупало её инфраструктуру.

С. Асланян: Почему?

Слушатель: Чтобы были деньги на строительство дорог, чтобы платилось огромное количество налогов. Например, если мы сравниваем себя и Германию, мы говорим, что в Германии великолепные дороги, в Германии гражданами платится налогов на два порядка больше чем в России. И самых разных.

С. Асланян: Максим, когда вы стали бизнесом заниматься? Сколько лет тому назад?

Слушатель: 12.

С. Асланян: Поскольку я достаточно давно живу на этом свете, я был свидетелем того, как у нас начиналось кооперативное движение. Как раз когда в нашей стране рождались налоговые законы. Бухгалтер той фирмы, к которой я был причастен, годовой отчёт когда сдавала, шла в налоговую как на праздник. Потому что налоги были прозрачные и минимальные. Для бухгалтера было доблестью сдать абсолютно всё, что можно, заплатить государству и жить спокойно. Потом государство почему-то решило, что все воры и начало затягивать гайки.

Тем самым вывело порядка 44%, а по некоторым данным 48%, трудоспособного населения в теневой сектор экономики.

Это результат деятельности, которая у вас на глазах, конечно не имея никакого отношения к президенту, а только челядь у него за спиной позволяет себе подобное, привела к тому, что налоги мы не платим. А дороги реконструированные, а не построенные заново, мы должны оплатить в два конца. Первый раз на уровне строительства. Второй раз на стадии реконструкции. А третий раз, если повезёт, так ещё Ротенбергу, за то, что он наши же деньги и достроил. У нас идёт большая дискуссия: счётная палата с Росавтодором никак не может договориться.

У нас порядка 200 тысяч километров бесхозных дорог в стране. Никто не знает, чьи они.

Пытаются их кинуть на баланс Росавтодору. Он говорит: «Не, не. Это не наши. Мы не знаем, откуда в этой стране лишние 200 тысяч». Но грубо у нас порядка 500 тысяч километров. Это протяженность всех дорог, какие только бывает. Не хватает ещё одного миллиона.

Задача государства, обязанность государства — первым делом построить дороги. Испанцы первым делом построили себе дороги. Норвеги первым делом построили себе дороги. Американцы первым делом построили себе дороги. Немцы первым делом построили себе дороги. Итальянцы первым делом построили себе дороги. Все начали с того, что построили себе дороги. А вы, Максим, полагаете, что у нас они строятся, у нас всё хорошо, что власть старается изо всех сил. Вы знаете, а я не согласен. Причем та позиция, которую я высказал, может быть поводом для дискуссии. Но переубедить меня не получится. Потому что если бы я считал иначе, или если бы я был готов, выслушав ваши аргументы, изменить свою точку зрения, я б, наверное, так и сделал.

Но я стою на том, что у государства передо мной, как перед гражданином и налогоплательщиком обязательства есть, а у меня нет. У меня был небольшой финансовый должок. Я родился в этой стране и тем самым задолжал. С 18-ти до 20-ти отбывал повинность в долговой яме, в войсках. Я не знаю, откуда у меня долг перед Родиной, но почему-то я должен был его в натуральном виде отдать, стоя на страже завоеваний социализма и покоя и сна советских граждан. Пару лет отстоял на страже. Врага не пустил.

Больше долгов у меня перед государством нет. А у государства есть. Оно обязано строить дороги.

Причем, больше того. Государство в первую очередь всегда строит дороги. При любых обстоятельствах. При наличии денег, при отсутствии денег, при наличии воров, при отсутствии воров. Государство должно модернизировать систему здравоохранения так, чтобы по несуществующим дорогам в 46 тысяч населённых пунктов, пока ещё существующих, врач приезжал на скорой помощи без риска для жизни с той скоростью, с которой это требуется пациенту. Также государство обязано заниматься системой образования, выгнав не только нынешнего министра, но и аннулировав деятельность его предшественника, вернув к петровской системе, когда была задача модернизировать государство путём образования населения. На излёте советской власти мы как раз получили образовательную доктрину. Государство создавало, растило и воспитывало человека-творца. А теперь, как сказал предыдущий министр образования, имя которого теперь никто и не вспомнит (на всякий случай напомню, что это Фурсенко), сказал: «Наша задача не воспитывать человека-творца, наша задача вырастить человека-потребителя». Вот это скотство мы в нашей стране повсеместно и получили. Когда украсть — это доблесть и ответственности нет ни у кого не перед кем и ни перед чем. По любому поводу можно с кем угодно договориться.

Мой приятель в академии недавно сдавал экзамен учителю математики. У него Бауманка за плечами. Но теперь Бауманки мало. Чтобы преподавать детям математику, надо иметь какое-то профильное образование. Он пошёл в специальную шарашкину академию. У нас академии под каждым кустом. Вот он сдавал экзамен. В билете ему попался вопрос: «Для чего нужна математика была при советской власти и сейчас, по нынешним стандартам». Правильный ответ: раньше математика нужна была, чтобы учиться логически мыслить, а сейчас нужна для патриотического воспитания и воспитания толерантности. Это написано в билете. Он этот билет выучил, получил пять. Теперь он имеет право преподавать детям математику, обучая их толерантности.

К такому государству у меня очень много претензий. Разговоры о том, что будут 40 миллиардов в федеральные дорожные фонды через какое-то время изысканы и, может, тогда дороги у нас начнут строить, меня совершенно не устраивают. Начиная с конца 1999 года, Владимир Владимирович наблюдает за ситуацией. В том числе, в отношении дорог у нас в стране.

Максим, вы считаете, что у нас дороги построены, и там, где вы ездите, — стало получше. Замечательная картинка для человека, живущего в Москве. А я тут иногда, то в Орёл, то в Курск, то из Читы в Хабаровск. А там очень серьёзные проблемы.

Как-то из Архангельска в Мурманск я поехал. Знаете, там дороге вообще нету. В принципе.

Между одним княжеством и другим княжеством нету. Не существует дороги. Я по зимникам шёл через тайгу на машине. Очень увлекательный был тест-драйв.

Для того, чтобы из Архангельска попасть в Мурманск, нужно ехать в Москву.

Хотя бы в Вологду. Напрямую дороги нет. Либо по берегу Северного Ледовитого океана. Правда, там оно называется морем. Вот прямо выходишь на лёд и поехал. За 16 лет ничего там не изменилось. Как там не было дорог, так там дорог и нет. Были у нас периоды, когда некуда было девать деньги. А сейчас денег не хватает. Ситуация меняется. Не меняется только одно. Максим, для вас изменилось — дороги появились. А для меня нет. Возможно у нас разный взгляд на страну. Жилплощадь у нас немного разная. У вас в силу мелкого бизнеса чуть поменьше.

Сергей Асланян на линии. Здравствуйте.

Слушатель: Меня зовут Алексей. Я пробился из региона. Из Самары.

С. Асланян: Что у вас с дорогами, Алексей?

Слушатель: Просто ужас охватывает. Тут, в общем-то, и по центральным каналам уже показывали про Самару. Я подпишусь под каждым вашим словом, которые вы сейчас произнесли. Нас, жителей регионов, оскорбляет такое мнение предыдущего оратора, Максима. Я понимаю, что у вас в Москве с дорогами всё замечательно.

Но что творится чуть подальше МКАДа, это охватывает ужас.

С. Асланян: И когда наши московские журналисты пытаются своим ходом добраться за рулём автомобиля, например, в Тольятти. Ничего страшнее, чем дороги на Тольятти нету.

Слушатель: И это называется федеральной трассой. Федеральной! Слово «федеральная» здесь ключевое.

С. Асланян: Да, они самые, наши любимые федеральные дороги. Как вы считаете, как можно изменить ситуацию? Если можно.

Слушатель: Я теряюсь в догадках. Я не специалист и не профессионал в этой области.

С. Асланян: А у нас нет профессионалов. Вы не заметили?

Слушатель: Я единственное, что знаю, за рубежом государство в первую очередь строит дороги. Потому что это кровеносная система. Насколько я читал какую-то статистику, у нас какой-то процент ВВП теряется именно из-за плохих дорог. То есть это прямая обязанность.

С. Асланян:

Государство начинается с дорог. И государство заканчивается на дорогах.

До тех пор, пока государство не построит себе дороги, до тех пор оно и не начнётся. Не случайно в Норвегии человеку, который построил дороги, ему памятник стоит. Потому что в Норвегии очень тяжело было сквозь скалы рубиться. Когда я у испанцев спрашивал, как они относятся к Франко, они говорили, что они неоднозначно относятся к Франко. С одной стороны он запрещал целые народности, аннулировал их, не признавал и лишал прав. А с другой стороны, вся Испания ему благодарна ему, что он построил дороги.

Алло. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Алексей меня зовут. Я езжу часто из Москвы к себе в сельскую местность. Москва — Волгоград, в Рязанскую область. От МКАДа 250 километров. Также езжу часто на юг, через Воронеж. Там дороги видно, что недавно ремонтировали и хорошие развязки в населённые пункты. Даже непривычно. Всё белое, Красивое, ночью столбы. Делается в тех регионах, это видно.  Начиная с весны, каждый год, хоть и доставляя неудобства, делают разметку, кладут новые асфальт. Постоянно что-то движется куда-то.

С. Асланян: Они постоянно их ремонтируют. Кстати, почему новые дороги надо постоянно ремонтировать? Ремонт в нашей стране, так же как и строительство дорог — явление вечное.

Прощаюсь до завтра.