Антон Орехъ: Ну, что, Сан Саныч, у нас выбор простой: либо ругаем власть, либо хвалим автомобиль.

Василий Уткин: У меня сразу вопрос к Сан Санычу. Как вы думаете, что означает слово Фримпонг?

Александр Пикуленко: Этого я не знаю.

В. Уткин: Ну, попробуйте, у вас три попытки.

А. Пикуленко: Какая-нибудь игра?

В. Уткин: Сан Саныч, это новобранец футбольного клуба «Уфа». Это фамилия такая. А вполне могла быть модель автомобиля. Например, новая Лада Фримпонг. Просто я и думаю, что у всех названий есть какая-нибудь линия. Кто-то называет Passat, Scirocco, а вот выберете себе в качестве названия автомобиля африканские фамилия. Допустим, Saab Сиа-сиа.

А. Пикуленко: Так Volkswagen Touareg назван в честь грязного, вонючего африканского кочевника. А Qashqai – по иранскому плоскогорью бегали такие «кашкаи», тоже кочевники.

А. Орехъ: Тоже вонючие и грязные?

А. Пикуленко: Ну, естественно.

А. Орехъ: Нет у нас любви и толерантности к отдаленным районам.

А. Пикуленко: У кочевников в пустыне с водой плохо.

А. Орехъ: Сан Саныч, я иногда езжу в метро, бывает, что в жаркий день, и мне кажется, что с водой плохо не только у кочевников и не только в пустыне.

А. Пикуленко: Это просто кочевники сюда приехали. И принесли свою культуру в Москву. Ну, ладно. У нас много автомобильных новостей. Во-первых, страховщикам немного прижали хвост, наступили на него. Они, конечно, мяукнули, но пока слабо. Я думаю, что они отыграются потом. Сейчас новые правила, когда ты можешь прийти в свою страховую компанию и сказать, что вам не надо денег, а лучше пусть отремонтируют автомобиль. Они всячески постараются от этого отбрыкаться, потому как потом ты еще с ними будешь судиться из-за потеков после покраски, закрашенного уплотнителя и прочих дефектов. Но это дело хорошее. Это тот редкий случай, когда страховщики получили то, что должны.

Второй вопрос – европротокол. Вообще по нему много вопросов, конечно. Ребята, не рискуйте, не нужен вам этот европротокол.

Кинут вас, извините за выражение, как лохов ушастых.

А. Орехъ: Сумму же увеличили, но там есть всякие нюансы…

А. Пикуленко: Сумму увеличили пока только в четырех регионах вообще-то через год. Но нужно очень много выполнить, поэтому не рискуйте. Не надо вам это. Так хоть что-то получите, а с ним вас кинут. Правда, должны выплатить возмещение в течение 20 дней, но учтите, что отсчет идет только после того, как вы им представили полный пакет документов. Так что будут тянуть и придираться к каждой бумажечке. Не для того у нас страховщик работает, чтобы вам деньги отдать. Его задача – денег с вас получить. Поэтому не надо нам рассказывать. Просто настолько высоким было недовольство людей работой страховых компаний, что государство решило все-таки не обострять и как-то их немного ограничить. Но они вывернуться, не волнуйтесь.

А. Орехъ:

Я честно скажу, что я никогда бы не стал оформлять протокол, потому что никогда не знаешь, сколько точно у тебя повреждений.

А. Пикуленко: И я настоятельно не рекомендую этого делать, хотя сейчас ГАИ всячески пытается скинуть с себя эту непочетную обязанность. Так как у них нет сроков прибытия, они просто измором берут.

А. Орехъ: Да, иногда 4-5 часов разбитые машины под окном стоят. Успеваешь эфир провести, перекусить где-то, а потом приезжаешь домой, а они еще стоят.

А. Пикуленко: Вот как раз и бездельники из ГАИ. У нас, кстати, начальника ГАИ то уволили, то взяли обратно. Непонятно. Бардак как был, так и остался, только хуже работают.

В. Уткин: Ну, вот ГАИ и ГАИ. Опять вы не говорите правильно – ГИБДД.

А. Пикуленко: Понимаешь, они раньше были ОРУД НКВД… Ну, что я буду такие сложные говорить… А с ГАИ все просто – Государственная автоинспекция. Они государственные люди, ходят в форме, отдают друг другу честь. Вряд ли она у них есть, конечно, потому как воруют много, провокаторов много. Вот недавно отпустили пьяного за 30 тысяч. Вот все говорят, что пьяный – преступник на дороге, он может убить кого-то. А они его за деньги отпустили.

Ну, пойдем дальше. В порядке эксперимента в восточном округе началась организация грузового каркаса, так называемого.

А. Орехъ: Что это?

А. Пикуленко: Грузовики, массой до 2,5 тонн… Заметьте – массой. Хороший внедорожник весит столько же, но он к грузовикам, слава богу, не относится, а вот пикапы попали под это дело. А теперь они попали и под грузовой каркас.

А. Орехъ: А что под этим имеется в виду?

А. Пикуленко: Грузовики не могут съезжать с маршрута вправо-влево, могут двигаться только маршруту. Ты видел такой оранжевый знак?

А. Орехъ: Да-да.

А. Пикуленко: Так вот это маршрут для проезда автомобилей с опасными грузовиками. Вот так же будет с грузовым каркасом. Ты можешь ездить только по определенным улицам, только на них останавливаться, а все остальное – или 5 тысяч рублей штрафа, или отдельный пропуск. Ну, надо, например, к магазину привести продукт тебе. В итоге при появлении грузового каркаса мы получим то же самое, что и в центре города: все равно пропуска продают, потому что я вижу драные коптящие грузовики. А во-вторых я вижу еще одну маленькую вещь: там, где раньше приходил один семитонник, теперь приезжают семь однотонников. Кому стало лучше? Никому не стало лучше.

А. Орехъ: Согласен. Груза везут столько же, зато забили всю дорогу.

А. Пикуленко: Да, зато московская власть получает деньги со штрафов. Потому, что московская власть пришла к вполне логичному выводу, что можно немерено срубить бабла. И за то, что живешь по правилам, и за то, что нарушаешь. Поэтому при всем этом предпочтительнее нарушить – сразу большие деньги.

А. Орехъ: Это не большие деньги, а открываются большие возможности.

В. Уткин: Сан Саныч, вам пишут: «Не разжигайте, я – страховщик. Мы ремонтировали, ремонтируем и будем ремонтировать еще без всяких потеков».

А. Пикуленко: Да ладно вам, ребята. Посмотрите, сколько судебных дел на вас.

В. Уткин: А вот Евгения из Омска пишет: «При страховом ремонте могут затребовать частичную оплату за амортизацию, могут ставить не новые детали, потому лучше брать деньгами».

А. Пикуленко: Ну, я же говорю, что я предпочитаю, чтобы ремонтировали. Деньгами кинут. Понятно, что не будет подарка, они все равно будут пытаться улизнуть и получить с нас деньги. Ну, бог с ним, это оброк, возложенный на нас государство. Ну, подданные должны поделить.

А. Орехъ: Сан Саныч, ну, у вас такая политика, что если страховщики, то все плохие.

А. Пикуленко: Все плохие. Не видел ни одного хорошего.

А. Орехъ: Если сотрудники ГАИ, то все взяточники. Но так не бывает. Должны быть где-то хорошие.

А. Пикуленко: Ты знаешь, я тебе скажу, что когда гаишники перестанут сидеть в засаде, перестанут провоцировать нарушения, то есть не сидеть за знаком, а будут стоять перед ним… Но ведь как было количество протоколов, так они и есть. Планы свои были. У нас же рассказывали ребята, которые в ГАИ работали. Чего скрывать-то? Было семь протоколов на водителя и три на пешехода. Но если ты не сделал двенадцать, план надо было перевыполнять, то могут и по шапке надавать. Или поставить шлагбаум во дворе.

А. Орехъ: Сан Саныч, мы же видим тех, кто сидит в засаде. Но ты же не видишь, что кто-то хороший сидит в засаде. Он где-то есть. Он, может, на службе.

А. Пикуленко: На какой службе? Нет у них никакой службы.

А. Орехъ: Которая опасна. И на первый взгляд она будто не видна, и на второй, и на третий.

В. Уткин: А если свернул против знака, то сразу становится видна.

А. Пикуленко: Когда я вижу, как стоит пенек и козыряет, а около него там… Ну, давай самый простой пример. Новый Арбат, поворот направо. Там нет направления движения по полосам. Ну, ты знаешь, что с правого ряда только направо. А посередине там стоит какой-то прыщ земли русской, который ловит тех, кто там пролетает. А в это время там поворачивают направо и со второго ряда, и даже с третьего. И я ни разу не видел, чтобы это нарушение пресекалось. Хотя это опасное нарушение. С правого ряда поворачивает какой-нибудь автобус, а его обгоняет какой-нибудь автомобиль, а там пешеходы, как известно. Что тогда там делает Второй спецбатальон? Чего он там бездельничает?

В. Уткин: Он козыряет, Сан Саныч.

А. Пикуленко: Именно. Он стоит пеньком с палкой, чтобы перекрыть движение, если что. Поэтому, какое уважением у меня может быть к офицеру ГАИ, когда я постоянно получаю жалобы на провокации, на взятки?

В. Уткин: Сан Саныч, офицеры ГАИ, конечно, не таким разнообразием, как журналисты, отличаются, или как страховщики, но все-таки они тоже разные люди. Какое уважением может быть? Да нормальное уважение.

А. Пикуленко: Тогда снимите с них форму и пусть не порочат честь мундира. Отсутствует честь мундира…

В. Уткин: Сан Саныч, а чтобы бы было, если бы вы узнали, что я сейчас работаю журналистом, а по выходным работаю офицером ГАИ?

А. Пикуленко: Я бы перестал с тобой общаться. Я общаюсь с приличными людьми.

В. Уткин: Ладно, идите, Сан Саныч. Ждем вас через час, когда вы придете отвечать на вопросы.