Татьяна Гордеева: Сейчас все встанет на свои места. У нас в студии новый гость – человек супер-реалист и супер-профессионал. Это Сергей Асланян – журналист, автоэксперт. Знаете, в таких случаях в трейлерах или каких-то анонсах говорят: «Вся правда о…». Так вот сейчас вся правда о Московском автосалоне. Добрый вечер.

Сергей Асланян: Добрый вечер.

Т. Гордеева: Для вас только Московский автосалон – пятый. А какой вообще в принципе?

С. Асланян: Как все началось в 1992 году, так они все и идут под моим присмотром. Прихожу и наблюдаю за эволюцией.

Т. Гордеева: С чем вы можете поздравить людей, которые попадают на ММАС? Вот они пришли, а вы им: «Ребята, я вас могу сразу направить туда-то и туда-то».

С. Асланян: Поздравления несколько иного рода.

У нас автомобильная промышленность в стагнации. Рынок у нас умирает. И при всем этом у нас настоящий, честный автомобильный салон. Уровень этого мероприятия абсолютно незыблем, год от года все лучше и лучше.

В этом отношении мы имеем точно такую же картинку бытия, как и происходит ежегодно в Женеве, Франкфурте или Париже. В этом отношении, мы ровня международному событию номер один под названием Московский международный автомобильный салон. Мы только выигрываем от всего этого, несмотря на то, что происходит у нас на рынке.

По количеству премьер. Вы знаете, что здесь впервые был проведен журналистский конкурс по пяти номинациям. Я входил в жюри.

Была одна номинация, которая мне понравилась больше всего – за неожиданность премьеры. Ее выиграла Chevy Niva. В общем, по праву, потому что после 20 лет безнадеги было интересно посмотреть на машину, которая, как минимум, не отпугивает. На фоне нынешней машины это реально прорыв.

Т. Гордеева: Если сравнить предыдущую версию и нынешнюю, то, конечно.

С. Асланян: Да. Того инвалида, которого сделали в порыве недоедания и на 20 лет оставили на конвейере.

Т. Гордеева: На этой машине ездил мой папа.

М. Брагин: А звучит-то как: «Нива – 20 лет забвения».

С. Асланян: Ваш папа чрезвычайно мужественный человек, потому что свое здоровье растрачивать на этот автомобиль – это все-таки слишком много. Здоровье одно, а машину желательно было бы поменять на второй год ее эксплуатации. Теперь есть перспективы, что Шнива станет не ругательством, а вполне приличным товаром.

Но я от себя, как коллаборационист вписал совершенно другую неожиданную премьеру.

Меня поразило то, что наконец-то показали Ford Mondeo. Этому автомобилю уже четыре года. Он четыре года выпускается в Америке, он три года катается по всем автосалонам Европы. В прошлом году он даже получил люкс-версию, которую попытались вывести в автономный бренд. Вдруг нам на полном серьезе выставили эту машину, как премьеру, и мы, видимо, должны испытать экстаз, переходящий в полный восторг.

Т. Гордеева: Но там оправдание в том, что дальше того, что он будет российского производства. Про это же разговор или нет?

С. Асланян: Давайте подождем, когда и iPhone станут российского производства. Получим их лет через пятьдесят с педальным приводом. И Ford Mondeo – это машина, которая на сегодняшний день уже дожила до рестайлинга.

Т. Гордеева: А мы получаем старую и радуемся, как дети?

С. Асланян: Конечно. Мы радуемся. Я думал, что ее привезут лет через восемь, когда ее снимут с производства. Это была бы нечаянная радость.

Сергей Краснов: Наконец-то, острая программа пошла. Как я люблю.

Т. Гордеева: Все остальное – потихонечку «всем сестрам по серьгам». Премьер, как таковых, маловато.

Отдельной строкой идет совершенно грандиозный обман Toyota, когда она заявляла новую Camry. Как может быть новая машина, которой тоже три года? Ну, не может новая машина через три года. Может быть рестайлинг. В итоге все происходит так:

— Toyota, покажите, где у вас новая Camry? — Вот эта. — Она не новая, а старая. — Ну да, но фары новые. А еще у нее мотор. — А в чем новый мотор? — Ну да, ну, извините.

Все-таки полагать, что мы неандертальцы себе позволяют только очень серьезные игроки. Toyota к ним не относится, потому что то, как к нам отнеслось Renault с Dastun и Nissan – вот это говорит о том, что все-таки бледнолицые по отношению к папуасам по-прежнему предпочитают бусы менять на недвижимость и землю.

С. Краснов: Подробнее.

С. Асланян: Все-таки автомобиль под названием Datsun, который теперь определяет новый облик иномарочности в нашей стране, говорит о том, что мы в глазах людей, создавших этот проект, по-прежнему остаемся обезьянами. И нам будут продавать абсолютно русскую Калину под видом японского автомобиля.

Когда была презентация этой машины, и когда Карлос Гон выступал здесь несколько месяцев тому назад перед нашей взволнованной публикой, я у него спросил:

«В этой чисто японской машине, настоящего высшего японского качества, есть хотя бы одна японская деталь?». Он сказал: «Нет».

После этого машина приходит на наш рынок, мы рассчитываем, что она за счет удлиненного кузова и слегка перенастроенной подвески будет иметь какое-то вожделение у людей, при этом эти иностранцы, которые собирают машину, забывают, что мы уже давно не обезьяны. Они по сию пору этого не знают и это неприятное открытие они узнают по результатам продаж.

Т. Гордеева: Они до сих пор не знают результаты этих продаж?

С. Асланян: Они не знают этого.

Т. Гордеева: Значит, получается, что они обезьяны?

С. Асланян: В это зеркало им еще предстоит посмотреть. «Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи».

С. Краснов: Не без злорадства сказал Сергей Асланян.

М. Брагин: Вас послушаешь, и жить не хочется.

Т. Гордеева: Нет-нет, наоборот хочется.

М. Брагин: Тогда скажите, как и с чем жить?

С. Асланян: Вы собрались себе Datsun покупать?

М. Брагин: Нет. Я купил один автомобиль в этом году, но какой именно – не буду говорить сейчас, и пожалел.

С. Асланян: Поторопились. Потому, что машины надо покупать под новый год. Сейчас как раз будут на стагнирующем рынке очень интересные предложения.

М. Брагин: Дело не в этом. Я купил японский автомобиль и рассчитывал, что будет долго и исправно ездить, не ломаясь, а у него полетел тормозной цилиндр буквально через несколько месяцев. Меня это, конечно, очень удивило, что опять-таки, говорит о не безупречности японского автопрома.

С. Асланян: Сказка о японском автопроме придумана нами. К Японии она отношения не имеет. Но в любом случае сломавшаяся через несколько месяцев серьезная деталь – это не рекорд. У BMW бывает так, что не успеваешь выехать за ворота.

М. Брагин: Как так? Вот хваленое немецкое качество.

С. Асланян: Фетишизация зарубежного – это наше, чисто российское изобретение. Мы сами это придумали.

Т. Гордеева: А что фетишизировать тогда?

С. Асланян: Давайте будем радоваться чему-то более земному? Например, Datsun у нас есть. Хороший, русский Datsun.

М. Брагин: Опять Datsun (смеется).

С. Асланян: А какой выигрыш по дизайну автомобиля! Вы помните, как у Редьярда Киплинга у слоненка был длинный хобот, и как методом он получен? За какую часть тела слоненка тянули, что у него был хобот? А теперь внимательно посмотрите на Datsun. За какую часть тела тянули его?

Т. Гордеева: (смеется). Что вам нравится из представленных моделей?

С. Асланян: Больше всего мне понравилась историческая экспозиция Вячеслава Лена, посвященная юбилею войны. Все-таки мы напомнили всему миру…

Т. Гордеева: Это там вы фотографировались на старом Mercedes?

С. Асланян: В том числе, там тоже. Потому, что это незыблемая история.

Т. Гордеева: Это тяга к ретро-автомобилям, к истории или вы просто вы не видите ничего интересного и честного на современном рынке?

С. Асланян: Современный рынок, как и современное автомобилестроение, очень сильно проигрывает предкам. Эти неубиваемые предки, прочно сделанные, дожили до наших лет, а все то, что стоит сегодня на автосалоне, не удостоится подобной чести лет через 50, 60, 70 или 80.

Т. Гордеева: Да, ладно чести, они просто не доживут.

Мы уже об этом говорили, что сейчас все подстраивается так, что автомобиль отживет срок гарантии – и ладно, а дальше его уже менять надо. Эта искусственная стимуляция рынка, чтобы человек покупал дальше и еще, еще и еще. Чтобы не купил себе автомобиль на жизнь, грубо говоря.

С. Асланян: А мы-то надеемся по сию пору. Каждый русский хочет вечную машину, которую он продаст через три года. И очень обижается, когда через два года она умирает.

М. Брагин: Сергей, нескромный вопрос. А на чем вы ездите?

С. Асланян: Daewoo Matiz. Маленький, красный Daewoo Matiz, которому уже 12 лет, он у меня в мелкую дырку.

Т. Гордеева: 12 лет? В мелкую дырку?

С. Асланян: Да, я его купил буквально на втором месяце производства этих моделей на планете Земля в Узбекистане, и по сию пору он мне служит верой и правдой.

М. Брагин: Вау!

С. Краснов: Вот после этих слов в студии стало особенно светло.

М. Брагин: Но, может быть, вы его хотели когда-нибудь поменять?

Т. Гордеева: А не хотели вы его выставить здесь на каком-нибудь стенде? (смеется)

С. Асланян: Он не заслужил такой участи, чтобы быть проданным. Во-вторых, еще рано, в нем еще ничего не сломалось.

Т. Гордеева: А вы на нем ездите?

С. Асланян: Да, конечно. Его 160 тысяч пробега на родном двигателе, родной коробке, подвеске с родными элементами кузова в том числе говорит о том, что это недосягаемый узбекский уровень для нашего автопрома. Нашему АвтоВАЗу нужно учиться у узбеков.

М. Брагин: Браво! И все-таки я хочу добить этот вопрос. Вдруг в каком-нибудь сне вам приснился другой автомобиль, и вы решились его купить?

Т. Гордеева: Или, может, он стоит на автосалоне сегодня?

С. Асланян: На сегодняшний день идет много разговоров о том, кто же станет номером один на планете Земля. И пока Toyota борется с GM, Volkswagen аккуратно говорит, что это будут корейцы – Kia и Hyundai. В этом отношении мне понравилась очень честная экспозиция от корейцев на этом салоне.

Видимо, где-то здесь и стоят те машины, на которых будут ездить многие из нас. Хотя сейчас какая-то часть аудитории наверняка все-таки подумала про китайцев. Нет, китайцы машины делать не умеют.

Т. Гордеева: Корейцы делают тихо и без какой-то особой шумихи.

С. Асланян: У корейцев шестидневка, они работают 10 часов в день, а не восемь. У них нет отпусков и больничных. И они всей своей Кореей, живущей на маленьком острове, отрезанном от планеты Земля, прекрасно понимают, что им не поможет никто и никогда. Они делают очень серьезные успехи не только в автопроме. Посмотрите, что делает Samsung, посмотрите, что делают остальные корейские фирмы. И то, как они относятся к нашему рынку, как они пришли к нам, например, с Solaris, говорит об очень серьезных намерениях.

В этом отношении таким же точно молодцом был Ford, который по-честному придумал делать здесь взрослый, красивый Focus. Очень жаль, что у Ford сегодня головокружение от успеха, в результате которого ценник задрался настолько, что Ford уже никто не покупает. И все-таки провал 50% по продажам Focus – подтверждение тому, что нам это тоже не нравится. Но воздадим должное. Эту эстафетную палочку корейцы перехватывают. Я думаю, что многие из нас будут ездить на корейцах. Не знаю, буду ли я, все-таки я еще на узбекском Matiz поезжу.

М. Брагин: Как жаль, что наше время истекло.

С. Краснов: Было очень интересно. С нами был Александр Гордон в мире автомобильной журналистики – Сергей Асланян. Благодаря ему я понимаю, почему пока остаюсь пешеходом. Спасибо большое, Сергей.

С. Асланян: Прощаемся, целуемся, до свидания.

М. Брагин: До встречи!