Алексей Нарышкин: Доброе утро, Сан Саныч!

Александр Пикуленко: Доброе утро! Сегодня я с недобрым утром. Кто еще не поснимал денег с серой скотинки автомобилистов? Неприхотливой, с таких непротивленцев… В общем, барашки.

Алексей Осин: Что это за вступление такое? (смеется).

А. Нарышкин: Можно ближе к теме?

А. Пикуленко: Ближе к теме? Пожалуйста. Так как вы тоже являетесь автомобилистами, с 1 сентября 2014 года ОСАГО для вас подорожает на 25%. Страховщики, используя все свои лоббистские возможности, откровенные провокации – они не продавали полисы, навязывали дополнительные услуги – все-таки продавили правительство, которое в очередной раз увеличило оброк на автомобилистов на 25%.

И это еще только начало, потому что на будущий год они увеличат еще. Тем более что жадные до наших денег страховщики просили 70% увеличения стоимости. Но ловчат они, конечно, как всегда, потому что они никогда не платили по-настоящему. Единой методики оценки ущерба до сих пор не создали. Куда деваются наши деньги – они ни разу не сказали. Более того, я еще не видел отчета страховщиков за 2013 год.

А. Нарышкин: От разгневанного Сан Саныча лучше подальше отсесть.

А. Осин: Ударились об рог с Нарышкиным.

А. Пикуленко: Я считаю, что исторически так сложилось, что оброк на население был всегда. Ну, почему вдруг сейчас государство от этого откажется?

А. Осин: Как не вспомнить Соляные бунты, Сан Саныч. Что вы смеетесь, Алексей? Много народу погибло.

А. Пикуленко: Мне только одно непонятно. Почему государство с меня дерет три шкуры в пользу третьих лиц? Когда дерут в пользу государства – я понимаю. Государство, как и родителей, не выбирают – ты в нем живешь. А вот почему в пользу третьих частных лиц, имеющих просто мощные лоббистские возможности? Мне это до сих пор непонятно.

А. Нарышкин: Государство от ОСАГО ничего не получает?

А. Пикуленко: Ничего не получает. Аффилированная с государством структура получает все. Поэтому, я считаю, что ОСАГО – оброк. Я считаю, что ОСАГО приносит страховщикам сверхприбыли. Потому, что они ни разу не доказали, что оно убыточно.

А. Осин: А почему вы говорите, что оно сверхприбыльно? Я ничего не понимаю.

А. Пикуленко: Когда создавался закон об ОСАГО, то это была такая себе социальная нагрузка для страховщиков. Их рентабельность не должна превышать 80%. Они всю жизнь отчитываются, что они потратили чуть больше половины от полученного. Но учтите, что каждая копейка, выплаченная любому автомобилисту, вносится ими в убыток.

А. Осин: Ну, это понятно.

А. Пикуленко: Даже при этом они ни разу не сказали, что их убыточность более 50%. Не 80%, как полагается по закону, а всего лишь 50%.

А. Нарышкин: Как страховщики объясняют, что на четверть повышается плата?

А. Пикуленко: Кто же расстанется с деньгами? Они говорят так: «Нам увеличивают количество выплат». Выплаты действительно увеличиваются, но там есть потолок. Но ведь это не значит, что они будут платить. Причем они хотят уйти от закона, потому что сейчас очень многие автомобилисты, зная это хамство страховщиков, обращаются напрямую к юристам. И они в досудебном порядке с ними решают вопросы, или же подают в суд, и выигрывают.

Дело в том, что страховщики, ничем не прикрытые, проигрывают суды. Теперь они требуют, чтобы изменили закон, чтобы их не таскали в суды. То есть ты можешь все решать только со страховщиком, а идти в суд ты не имеешь права. Понятно, что у нас Бассманное правосудие, но они обрушились почему-то. Это так же, как и московская власть, к которой я сейчас перейду. После того, как кто-то стал торговать резидентными разрешениями, они решили всех резидентов записать в жулики. Ну, так принято у нашей власти.

А. Нарышкин: Что это за разрешения?

А. Пикуленко: Это платная парковка. Ну, Бог с ними, со страховщиками. Я просто высказал свое мнение.

А. Осин: У меня вопрос, чтобы понять. Насколько я понимаю, вилка заключается в том, что все мы пользуемся ОСАГО.

А. Пикуленко: ОСАГО мы пользуемся принудительно. Добровольно мы не пользуемся.

А. Осин: Я не об этом говорю. Полис мы обязаны покупать, потому что если его нет, то тебя ГИБДД-шник возьмет за все места, и будет за них плотно держать. Я о другом говорю. У нас этот полис есть и это не обсуждается. Предположим, нас обязали купить эту страховку. По-вашему дело состоит в том, что мы, попадая в ДТП, получим гораздо меньше, чем нужно для того, чтобы отремонтировать. А где эта вилка лежит? В оценке экспертов?

А. Пикуленко: В оценке экспертов и в отсутствии единой методики оценки. Каждый страховщик оценивает, как ему заблагорассудиться и, как правило, не в твою пользу.

А. Осин: А нельзя ли сделать такое положение, что, например, я иду чинить то, что произошло и это зафиксировано страховым инспектором, а потом приношу им счет, и они оплачивают?

А. Пикуленко: Это же будет им невыгодно.

А. Осин: Я понимаю, но это обоснованно.

А. Пикуленко: Я тоже так думаю, что если государство считает, что это социально значимая услуга, тогда она обязана просто предоставить возможность. Страховщик должен мне машину отремонтировать. За сколько? Меня не волнует.

А. Осин: Пусть сам финансирует.

А. Пикуленко: Да. Вот я заплатил, а ты мне отремонтируй. Не надо мне считать ущерб и не надо мне давать денег. Договаривайся с официальными и неофициальными ремонтными станциями, как по КАСКО. У меня был случай, когда мы семьей попали в ДТП. Машина застрахована по КАСКО. Меня спросили, устраивает ли меня конкретный ремонтный центр? Меня устроил, потому что это оказался мой официальный дилер, где все починили по страховке, а я только расписался в четырех бумагах. Вот это меня вполне устраивает. Если страховщики будут так работать, так Бог с ними.

А. Осин: Там вы платите двадцатку минимум, а здесь пятерку, условно говоря.

А. Нарышкин: Только за 20 тысяч ты хоть что-то получишь.

А. Пикуленко: Да. А за это я не получаю ничего. Какие-то жалкие копейки, которых не хватает ни на что. Это 30% от того, что нужно.

А. Осин: Ух ты. Это я и хотел услышать.

А. Нарышкин: Сан Саныч, когда выходим на ОСАГО-вский бунт?

А. Пикуленко: С 1 сентября повышают. Никогда никто не выйдет. Бессловесная скотинка будет пастись на дорогах. Будете платить, платить и платить. Более того, вот московский мэр с детства знает, что олени лучше, поэтому автомобили он не любит и автомобилистов ненавидит. Судя по его действиям в должности мэра.

А. Осин: Там лучше собачьи упряжки, Сан Саныч. Хаски с голубыми глазами.

А. Пикуленко: Не знаю, может быть (улыбается). Но автомобили во всем этом не участвуют. Вот теперь московская власть начала нападение на пикапы.

А. Нарышкин: А в чем их вина?

А. Пикуленко: Я тоже не понимаю этого. Дело в том, что в правилах написано – легковой и грузовой транспорт. По категориям. У нас есть категории B, E, C, D. Вот большинство пикапов у нас проходит по категории В, как легковой транспорт. Но почему-то московская власть посчитала их грузовиками, и штрафует, если человек едет домой.

А. Осин: Пикап – это Газель? Поясните для нас.

А. Пикуленко: Нет, это Mitsubishi L200, например. SsangYong Actyon Sport. Вот эти огромные Tundra, Navara. Это, как правило, кабина и сзади кузов небольшой.

А. Осин: Теперь понял, о чем речь.

А. Пикуленко: Понятно, что им суд указал на это. Как изловчилось московское правительство? У нас же вообще московское правительство, начиная с облысевшего в заботах о москвичах коневода и пчелолюба, на Конституцию вообще поплевывало.

А. Осин: Конелюба и пчеловода! (смеется).

А. Пикуленко: Они теперь сказали, что машина максимальной массы больше 2,5 тонн будут ездить только по грузовому каркасу. То есть там, где грузовикам запрещено, а пикапу – нет. Извините, я сейчас езжу на автомобиле, и мы с тобой на нем ездили – Land Rover Discovery 4. Его максимальная масса в той конфигурации, которая у нас была, превышает 2,5 тонн.

Ребята, а MercedesS-класса, столь любимый нашими чиновниками; AudiA8 Long– эти машины в своем максимальном весе тоже превышают 2,5 тонны. Сегодняшние машины тяжелые. При этом я же не говорю, на чем ездят наши первые лица, которые прикрыты броней. Опять же, у нас есть закон в стране или закона этого нет?

А. Нарышкин: Вот кому нужно запретить въезд в центр.

А. Пикуленко: Да, машинам Mercedes S-класса, максимальной массой более 2,5 тонн, надо запретить въезд вместе с пикапами. Владельцев пикапов у нас не так мало, таких автомобилей продают достаточно много. Я не всегда понимаю, зачем в городе нужна Toyota Tundra, но это личное дело каждого.

Это то же самое, если меня остановит милиционер, и скажет: «Вот на этом ты не можешь ездить с правами категории В. Тут тебе нужна категория С, а может быть, и Е». Если у меня будет автомобиль чуть подлиннее, то он может сказать, что у моей машина длина, как у автомобиля с прицепом.

Я понимаю, что в нашей стране жить по закону всегда сложно, но закон есть. Я считаю, что владельцы пикапов, если их московская власть притесняет, то пусть попробуют спорить. Не знаю, можно ли это делать при Басманном правосудии, но, наверное, можно. У нас есть всякие Верховные суды, Конституционные суды. Иногда власть надо поставить на место.

А. Нарышкин: Божий суд еще есть.

А. Пикуленко: Это не для нас. Я, как человек не верующий, меньше всего верю в Божий суд. Не верю и не вижу. Потому, как хорошие люди умирают рано, а подлецы живут очень долго.

А. Осин: Всякое бывает. Спасибо, Сан Саныч. До встречи!