Если посмотреть американские учебники по экономике, совершенно непостижимые для нас, то там регулярно на протяжении десятилетий так или иначе по разному интерпретируется одна и та же идея о том, что ленд-лиз чрезвычайно помог Америке подняться, очень оживил американскую экономику и в принципе поспособствовал процветанию Америки. И вообще, все везде, на каждом углу, в том числе и с нашей невысокой, заведомо невысокой обывательской колокольни, знают, что Америка на Второй мировой войне очень хорошо поднялась, обогатилась, прекрасно заработала.
Ленд-лиз, по большому счету, означал бесплатную раздачу огромного количества вооружения, материалов разным странам. Начали с англичан, естественно, полностью вложились в нашу победу, за что большое спасибо, и, несмотря на то, что материальная составляющая здесь тоже была в наших договоренностях, мы по сию пору за ленд-лиз не заплатили и из года в год проводим всегда очень такие приятные, вялые переговоры о том, сколько можно было бы, например, в счет погашения долгов 41 года отдать где-нибудь в 2028.
И тем не менее,
каким-то парадоксальным образом у американцев экономическая ситуация выстроена так, что, раздавая направо и налево результат производства и напряжения целой экономики, они внутри себя взяли и заработали.
Они заработали, они поднялись, и, самое главное, они приобрели огромное количество опыта и технологий. Вот здесь, конечно, по большому счету и кроется разгадка, потому что когда ты работаешь на войну, тем не менее, ты созидаешь продукт, который может быть применен не только в войну.
И когда у тебя налажена конверсия, в результате получается, что, создавая пушку, танк, самолет, ты, тем не менее, косвенно почему-то способствуешь процветанию собственной экономики и страны. Но, конечно, в фундаменте подобной экономической модели лежит совершенно нелогичная для нас и незнакомая доктрина об отсутствии воровства.
Вот когда не воруют и работают – тогда почему-то происходит подобный удивительный результат.
И Америка в начале пятидесятых, когда посмотрела, как мы летим в космос, и прекрасно понимая, что вот тут намечается отставание, создала специальное агентство, которое по-русски так условно можно назвать Дарпа (DARPA).
И задача как раз DARPA была с 58 года, во-первых, не отстать, во-вторых, перегнать всех и держать руку на пульсе любых инноваций, любых разработок. Конечно, для того, чтобы не отставала американская военщина, а во-вторых, чтобы в принципе держать нос по ветру и, будучи подразделением, напрямую подчиняющимся министерству обороны, тем не менее приглядывать за всеми абсолютно отраслями.
И результаты работы вот этого агентства, достаточно самостоятельного с не очень большим бюджетом, это например Интернет.
Вот так вот интересно получилось, что американская военщина работала-работала, чего-то такое секретное делала, конечно же, вся она покрыта военными тайнами в четыре слоя, разглашать ничего нельзя, секретность наивысшая, а потом бац – и у человечества появился Интернет.
И все самые мощные процессоры на сегодняшний день – это тоже заслуга DARPA.
А несколько лет тому назад, порядка, наверное, двенадцати, DARPA занялась беспилотниками, они перешли, причем, с неба на землю, и стали создавать автомобили-киборги, те самые, которые поначалу выглядели как радиоуправляемые, а на самом деле работали по иному принципу полной автономии.
Задача была такая: на поле боя транспортные средства должны сами принимать решения, особенно, если это какая-нибудь второстепенная задача, например, по транспортной доставке – снаряды нужно привезти на передовую.
Зачем рисковать солдатом? Зачем в принципе рисковать людьми? Давайте мы туда отправим грузовик-беспилотник,
который сам доедет куда нужно, сам разберется на местности, сам распознает все виды сложностей, опасностей, трудностей, он, в том числе сможет преодолеть ров, препятствие, отличить забор от стены, понять где, например лучше бампером боднуться, а где желательно объехать.
И это было на уровне студенческого конкурса, к которому пригласили абсолютно всех игроков с земного шара, начиная от китайских университетов, и заканчивая, в том числе русскими, абсолютно не чураясь предложений, идей и инноваций. Был очень небольшой призовой фонд в один миллион, ну что такое один миллион для тех, кто серьезно, например, созидает абсолютно новую технологию.
И результатом этого стали настоящие грузовики-беспилотники, которые сами на сегодняшний день могут выбрать себе не только маршрут, но и способы его достижения.
Они уже на сегодняшний день являются явью, они ездят, на вооружение пока не приняты, потому что есть еще что дошлифовать. Но вот в этот короткий исторический период всего лишь навсего в одно десятилетие студенты разных стран американской кровавой военщине предложили очень интересные технологии, которые привели к тому, что появился полностью беспилотный, совершенно самостоятельно мыслящий грузовик. Он может быть при этом вооружен, он может быть забронирован, может быть абсолютно самобеглой тележкой – это уже не важно, это уже опции.
И нам кажется, людям, живущим несколько в другом измерении, что работа Google по созданию беспилотника – это совершенно автономная работа, что это никак не связано. На самом деле, это звенья одной цепи, у нас в условиях, конечно, строжайшей секретности, напряжения экономики вот подобного не получается. Мы можем сделать танк, но он у нас останется танком, мы можем сделать пулемет, ну останется он пулеметом. Мы с американцами состязались в космосе, в результате того, что наша ракета полетела, вывела спутник, Гагарина на орбиту, мы получили отличную межконтинентальную баллистическую ракету, способную уничтожить Америку.
Америка полетела в космос, и в результате мы получили компьютер и Интернет. Не говоря уже о том, что они высадились на Луну, ну мы тоже высадились – молодцы. У них существует система конверсии, экономика и стратегия выглядит таким образом, что государство является основным заказчиком. В оборонку кидает большое количество денег, раздает гранты, и говорит: а изобретите-ка мне чего-нибудь, ну луноход, а сделайте-ка мне ракету, а создайте-ка мне подводную лодку. А в результате получается микроволновая плита, получается фотоаппарат Polaroid, получается керамический двигатель, получается компьютер, получается Интернет, получается iPhone.
А у нас в результате получается межконтинентальная баллистическая ракета, стратегический бомбардировщик, и все.
Ну, иногда грампластинка, как вариант. Хотя вот свой компьютер мы пока не изобрели, и вот, например какое-нибудь примитивное лазерное считывающее устройство для воспроизведения звука у нас тоже пока не получается. У нас все сидюки работают на импорте. Не будет импорта – не будет в нашей стране возможности послушать какой-нибудь CD-проигрыватель. Ну, конечно, понятно, что вражеским Интернетом обойдемся, качнем себе несколько терабайт музыки и тоже как-то выкрутимся, но вот в этом колоссальная разница. И мы здесь, сидя в нашей стране, не видим никакой взаимосвязи между гугломобилем, проектом DARPA и перспективами, к которым они идут.
Мы тоже создаем свои беспилотники, причем мы беспилотники начали создавать в конце двадцатых годов,
Тухачевский, создавая радиоуправляемые танки, этому проекту дал добро в 1929 году. Танк был Renault, ну он же «Борец за свободу товарищ В.И. Ленин», это, конечно, абсолютно не танк, это такая штуковина, чтобы пугать мальчиков с рогатками, и, тем не менее, эта идея получила дальнейшее развитие. Танки потихонечку начали осмысленно ползать. Первый танк был на проводе – веревочка за ним вилась, что на поле боя было странно. Потом перешли на радио. И в какой-то момент стало понятно, что конечно Тухачевского проще расстрелять, но это привычнее, чем развивать данную тему.
Поэтому во Вторую Мировую войну, которую мы очень старательно готовили, мы вступили, например, с авиацией, полностью лишенной радиоуправления. И танки у нас были без радио. Не было у нас рации на танке в 41 году и на самолете не было. И для того,
чтобы с самолетом договориться, нужно было, например, на аэродроме, специальной аэродромной командой выкладывать простыни в последовательности определенных символов,
чтобы было понятно можно например идти на посадку или нельзя. А спросить по радио было невозможно.
Когда по ленд-лизу к нам пошли Р-Кобры, когда к нам пошли американские рации, тут, конечно, мы начали потихонечку договариваться. Англичане, которые не занимались радиоуправлением танков, тем не менее, создали радар, который определял наличие в воздухе германской авиации. И немцы долго не могли понять, что происходит, почему о них заранее англичане знают. При том, что и немцы тоже шли по этому пути разработки, и у них, например, самолеты шли по наземным трассам, проложенным радиоканалом, для того, чтобы в тумане не сбиться с пути и выйти точно на Англию, а не, например, на другой берег Ла-Манша на Францию.
Но получается так, что мы вместе со всем миром на старте при Тухачевском взялись за одну и ту же тему. Вот когда мы брались за одну и ту же тему вместе со всеми – мы добивались успеха. Мы все вместе начали во всем мире создавать авиацию, где наша авиация на сегодняшний день, особенно боевая? В лидерах. Мы одни из сильнейших. Мы очень много интересно работали по стрелковому оружию. Мы сделали пистолет для того, чтобы застрелиться, потому что из пистолета Макарова можно только пустить себе пулю в лоб, больше он ни на что не годен. Но автомат Калашникова, все-таки это довольно интересная машина.
У нас получались танки, потом у нас стали получатся паровозы, а на автомобилях мы поставили крест, и в автомобилях мы не преуспеваем.
Мы пытаемся сейчас делать каких-то роботов, и у нас частная инициатива была по этому поводу. Например, в 92 году на выставке «Автоиндустрия» конструкторское бюро «Март» показало автомобиль под тогда еще ничего не значащим названием «Экстремист». Тогда это не означало 282 статью Уголовного кодекса, а означало некую избыточность потенциала данного проекта.
И автомобиль Экстремист – очень интересный, аэродинамический, сделанный по принципу скорее самолета,
чем автомобиля, он подразумевал, в том числе абсолютную автономную управляемость. Он был автомобилем-роботом. И водитель мог сказать: в Питер. И Экстремист его бы угнал в Питер.
Когда конструкторское бюро «Март» пришло к претворению в жизнь этой технологии, от нее отказались только потому, что боялись за психику водителя. Например, ведь автопилот мог взять на себя управление в момент какой-то экстремальной ситуации, объезжая на дороге препятствие. То есть водитель совершенно конкретно выбирает неправильную траекторию, компьютер это отслеживает, начинает у него вырывать из рук руль и управлять самостоятельно, обычно в этой ситуации человек очень нервничает. А если он так еще на протяжении какой-то длительной ситуации рулит влево-вправо, объехал того, третьего, пятого, десятого, выкрутился, то вполне возможно, что он привезет уже конченного психа, которого никакой водкой не зальешь, и в принципе уже даже не вылечишь, поэтому дайте, пожалуйста, нового водителя – я поехал дальше.
Отказались. При том, что подобные технологии уже были.
Разработки у нас в ВПК на этом уровне существовали в 92 году, доведенные до совершенства, готовые к применению. Уже тогда мы могли получить автомобиль-робот. Полную автономию.
Google и не снилось. При том, что Google все-таки это порождение компьютерной эры, а наш Экстремист, кованный из чугуна, отлитый из стали, сделанный без единого гвоздя при помощи зубила, молотка, топора и пилы, работал по совершенно другим технологиям. Мы без компьютера создали то, что в принципе могло уже тогда работать. И мир здесь идет за нами.
Но у нас колоссальный разрыв между тем, что мы изобрели и тем, что мы имеем.
Мы наизобретали огромное количество, и это все прошло мимо нас. Мы сделали большое количество танков – которые нас разорили, мы сделали большое количество ракет и самолетов – которые разорили нас, мы сделали много подводных лодок – которые нас разорили. А почему-то вот Америку они обогатили, при том, что Америка их очень многим во время войны раздала бесплатно. Как же так получилось, она на этом заработала. И вот сейчас, когда мы не можем изобрести автомобиль-робот, ну никак. Студенты – да, пытаются.
У нас даже КамАЗ пригрозил, что вот ему только что выпал грант в руки, и они сделают беспилотный КамАЗ – ой, мама, не дай Бог, он поедет.
В мире существует уже несколько ассоциаций беспилотных автомобилей, есть даже беспилотная коалиция, в нее включены и легковые подразделения, и грузовые. Уже и Ford и Volvo. Сейчас даже подтявкивающий Фиатишка, укусивший Америку за филейную часть и попытавшийся от несварения желудка все-таки не сдохнуть в попытке проглотить Chrysler, заявил, что он тоже вместе с Google играет в эту роботизацию автомобилей и даже свои сто Chrysler минивэнов отдал на растерзание, но по дорогам общего пользования пока это не идет.
А у нас вот-вот КамАЗ поедет, КамАЗ-то, он управляемый человеком опасен, а уж управляемый нашей электроникой,
знаете, в отношении которой заранее понятно, что она чуть-чуть не сработала, чуть-чуть недофинансирована, очень будет напоминать ЭРА ГЛОНАСС. На дне Тихого океана количество спутников превышает все разумные пределы, а в небе явно не хватает. Но мы созидаем, мы идем по пятому разу одним и тем же путем, при том, что подобные разработки имели раньше всего земного шара. Мы были первыми, кто начал в подобную игру играть, мы были первыми, у кого оно ползало, ездило, иногда, кстати, плевалось огнем – когда было танком.
Танки не были с артиллерийским вооружением, наши экспериментальные танки могли отчаянно дымить – ставя дымовую завесу, отчаянно пакостить – разбрасывая химические реактивы и яды, и могли быть огнеметом. А вот из пушки стрелять мы еще боялись, но, тем не менее,
наши технологии, где они? Нету их. И не будет.
И у нас этого не будет – мы отстали в развитии. Мы можем гордиться тем, что предки были «богатыри, не мы, чужая им досталась доля – не многие вернулись с поля», ну Тухачевский, например, и ничего мы не имеем в сухом остатке.
А даже совершенно никчемный Fiat, который банкрот последние 25 лет, Fiat, сбежавший из Италии в Америку, Fiat, прекрасно понимающий, что любая машина концерна Fiat, произведенная на территории Италии, убыточна, эвакуировавшийся в Америку, и то теперь уже с Google законнектился настолько, что вошел в беспилотную коалицию и через какое-то время вполне возможно получит работоспособную технологию. Поэтому и американская DARPA будет на автомобилях-киборгах ездить, и через какое-то время, о горе нам, появятся автомобили, не нуждающиеся в человеке.
И вот тут-то произойдет самое приятное.
В чем прелесть нашего отставания? Не только в том, что мы по сию пору искусно лаптем хлебаем щи, а в том, что весь мир уже сойдет с ума, а мы еще нет.
Мы будем ездить на не цифровых, а на аналоговых автомобилях, мы будем ездить на допотопных Жигулях по Евро-0, мы будем ездить на машинах без компьютеров, мы будем ездить на машинах с четкой логикой, а не нечеткой, как это принято, например, у разумных существ, прикидывающихся гугломобилями. И здесь, то, что мы не поспеваем за прогрессом, будет нашим огромным конкурентным преимуществом.
Мы выиграем здравомыслие, мы будем ездить на нормальных автомобилях и существовать в нормальных условиях, в нормальном мире. Нам не нужно будет, по крайней мере, мы не будем первыми на планете, кто для того, чтобы вскипятить чайник, будет вынужден вводить PIN-код в чайник, мы будем просто ставить кастрюльку на огонь. И хотя, конечно, Газпром сделает этот огонь неподъемным по цене, тем не менее, мы будем иметь возможность и навык во дворе развести костер и на нем вскипятить воду, а весь остальной мир будет это делать при помощи «O’кей, Google, вскипяти мне водичку».
Они с ума сойдут – а мы нет. Поэтому в попытке догнать и перегнать Запад наше многовековое отставание – скорее плюс, чем минус. Но, конечно, есть элемент обиды, никчемный Fiat, скончавшийся давным-давно, не представляющий из себя абсолютно ничего, тем не менее, оседлавший Chrysler, уже с Google разрабатывает беспилотный автомобиль. Уже Ford и Volvo поэтому поводу с Юбером, а так же с Убэром, в зависимости от того, кто в какой стране им пользуется, созидают аналогичный продукт. У нас подобного нет, не было и не будет. И у нас есть КамАЗ, потребляющий деньги по этому поводу. И студенты, которые на Газель с ручной коробкой поставили робота, и этот робот первым делом что научился – выжимать сцепление, а потом уже думать, куда ехать.
На Пекинском международном автосалоне Jaecoo представила две новейшие гибридные модели, открывая новую эпоху в своем… Read More
OMODA представляет «GREEN OJ»: новую экологическую платформу, нацеленную на устойчивое развитие и охрану окружающей среды… Read More
Президент Российской Академии Художеств, основатель и директор ММОМА Зураб Церетели предоставил для проекта специальное исполнение… Read More
Exlantix ES дебютировал на Пекинском международном автосалоне 2024 года как четырехдверное электрическое купе, предназначенное для… Read More
Дизельная версия рамного внедорожника Read More
Exeed объявляет о начале продаж нового среднеразмерного кроссовера TXL Автомобиль доступен в четырех версиях: Business,… Read More
Комментарии
бред какой то