Две вещи, которые должен сделать эвакуаторщик

Антон Орехъ: Вот он, покоритель незамерзайки и король антифриза – пришел к нам. Доброе утро.

Александр Пикуленко: Доброе утро! Ну, сегодня я хочу поговорить о наболевшем. Дело в том, что эвакуация принимает в Москве проблему национального бедствия. Эвакуируют много, эвакуируют по-разному.

А. Орехъ: Со вкусом.

А. Пикуленко: Со вкусом и без вкуса, с мордобоем и без него.

Василий Уткин: Некоторые в машинах живут, мы знаем, сутками.

А. Пикуленко: Да, некоторые вообще переезжают эвакуаторщики злобно. Ну, я говорю о той ситуации, которая возникает гораздо чаще – это когда вашу машину повредили.

А. Орехъ: Повредили?

В. Уткин: Я думал, просто забрали и все.

А. Пикуленко: Одно дело – просто забрали, вы помучались, вас унизили, растоптали, как у нас принято. Вы поехали на окраину, где бегают собаки, нет теплого помещения и даже туалета.

В. Уткин: И после этого вы задумываетесь и больше никогда не паркуете машину в ненужном месте.

А. Пикуленко: Ну, может быть и так.

В. Уткин: Нет, ну если кому-то понравилось, у нас же есть экстремальный туризм.

А. Пикуленко: Да, вот это как раз тип экстремального туризма, Василий прав. Но почему у нас очень любят унижать людей?

И вот в данном случае, к мере эвакуации, еще добавляется мера наказания – унижение.

А. Орехъ: Это для пущей убедительности – чтобы осознал и перевоспитался.

В. Уткин: Мера наказания – неудобство.

А. Пикуленко: Это такая, гадкая мерзость московской власти, не более того. Так вот, давайте все таки по делу. Что должен сделать сотрудник при эвакуации? Во-первых – он должен сфотографировать автомобиль. Со всех сторон.

В. Уткин: Чтобы зафиксировать, где стоит.

А. Пикуленко: Нет, чтобы зафиксировать повреждения на автомобиле, если они существуют. Вот, например: у Василия заднее правое крыло поцарапано и на нем слово из трех букв.

В. Уткин: Когда я вчера ехал, еще не было, Сан Саныч. Если вы знаете об этом – а я нет!

А. Орехъ: Если вы предъявите фотографию со всех сторон.

В. Уткин: Любит у нас Сан Саныч унижать людей. Вообще ужас. Нацарапал на моей машине неприличное слово.

А. Пикуленко: Я мог бы на Васе нацарапать что-нибудь, но на машине – никогда. Машину мне всегда жалко, человека нет. Так вот. Машина должна быть сфотографирована на цифровой носитель. Также составляется протокол о задержании ТС, в котором отмечают все повреждения, на спецстоянке.

Вот две вещи, которые должен сделать эвакуаторщик. Составить протокол и сфотографировать машину.

На спецстоянке составляют акт приема – передачи, от эвакуаторщиков к этим коммерсантам с большой дороги. Там тоже указываются все недостатки вашей машины.

В. Уткин: Это конечно тоже отдельное унижение. Моя машина – как хочу, так и пользуюсь. А нет, тебе еще и на недостатки все укажут.

А. Пикуленко: Обязательно. Но это же в ваших интересах. Вот, потом, когда вы приезжаете и получаете обратно свой автомобиль, составляется акт выдачи автомобиля. Тоже, там должны быть указаны все те вещи, которые в предыдущих двух актах. Но, смотрите, если вдруг вы обнаружили – вот Вася придет и обнаружит на своем заднем крыле своего автомобиля не приличную надпись, а большую вмятину от удара мячом. Ну, может такое быть? Футболисты бьют крепко, летит за пределы стадиона. Вы сидите, комментируете, а в это время какой-нибудь там Кержаков двинул мячом.

В. Уткин: Ну, судя по вчерашнему дню, может и оттуда это повреждение, возникали такие подозрения.

А. Пикуленко: Тогда в этом акте приемки вы напишите свои претензии и собрав вот эти документы, вы можете смело обращаться в суд. Так как эвакуаторщики и владельцы парковок, штрафных стоянок это люди с коммерческим интересом, они несут ответственность по закону «О защите прав потребителей», по Конституции нашей страны. И они не государственные служащие, с ними можно судиться.

Так вот, соответственно, если вы обнаружили повреждения на своей машине и не нашли ни фотографий, ни правильно составленных актов – тогда вы можете сами все это сфотографировать на месте, где машина стоит.

Хотя, если вы приедете ночью, то все равно постарайтесь. И самое главное в присутствии этих штрафников вы должны составить свою претензию, желательно еще и пару свидетелей найти. Ну, такие же мученики как вы с удовольствием подпишутся, не такие у нас плохие люди. И со всем этим, узнав юридический адрес этих коммерсантов, пойти и подать на них в суд.

А. Орехъ: Сан Саныч, у меня вот вопрос. Сфотографировали вы на цифровой носитель, на эту мыльницу, на телефон – фотографии все равно получатся так себе. Повреждение, чтобы его было видно на такой фотографии, это нужно, чтобы кто-нибудь в зад въехал. Царапина – если её расцарапают мне, Василию, я вот в отличии от вас такие слова не употребляю. Ну, если человеку расцарапывают где-нибудь – это неприятно. Машина повреждена, потеряла товарный вид – на фотографии этого не видно. Это надо сделать 500 фотографий, с разных ракурсов.

А. Пикуленко: Ну фотография, это знаете как – когда совсем уже уронили, крыло повредили, понятно. Но, для этого существует акт, который составляется – о задержании ТС. Там четко написано, что на левом крыле царапина, угол бампера замят, и прочие вещи – фара разбита, а внутри машины остался недоеденный бутерброд.

В. Уткин: Сан Саныч, я вот одного не понимаю. Вот если вы говорите, что любите машины, вам машины жалко, а людей не жалко – вы тогда должны быть фанатом эвакуаторов. Потому что понимаете, машина все время работает на кого-то, а тут её взяли, и саму покатали. Ей же должно быть приятно от этого.

А. Пикуленко: Я боюсь, что ей не очень приятно. Машина любит ездить с хозяином, а не кататься на каком-то эвакуаторе. И вообще, я считаю, что эвакуация должна работать только тогда, когда автомобиль действительно стоит неправильно и мешает движению. У нас очень много ловушек. Вы знаете, я всегда говорю – меня поражает хамство власти. Обратите внимание, как делают в Москве. Стоит знак – платная парковка. За знаком идет желтая линия и только потом начинаются размеченные места. У нас не всегда чистый город – у нас сейчас насыплет снега, пойдет грязь.

А. Орехъ: Желтых линий видно не будет.

А. Пикуленко: Не будет видно, а это ловушка. Вот оттуда тебя могут эвакуировать. Почему это сделано? Да потому что понятно, что московская власть желает только одного – она не желает улучшить жизнь автомобилиста, она желает заработать денег. Это её основное кредо. Ненависть к автомобилистам выражается в том, что они должны платить.

В. Уткин: Как бы по определению, я не вижу здесь противоречия. Нужно сделать и то и другое одновременно.

А. Пикуленко: Да, но если ты делаешь, то делай честно. А если ты начинаешь ловчить – уважение к этому не вызывает.

А. Орехъ: С Сан Санычем я соглашусь в том смысле, что если машина не мешает, у нас тут просто в центре это распространенная, к сожалению, история, когда у нас тут поворот под Арбатом проходит туннельчик такой и выезд обратно на Арбат. И там, где раньше были Жан Жаки и прочее, они забирают машину, но при этом там узкий вообще проезд, там две полосы такие уже, суженные. Подъезжает эвакуатор. Там же еще становятся гаишники и реально, вот тут уже проехать нельзя. То есть, они забирают вот эту машину, они там все пишут, стоят – эта вещь мне реально мешает. Что будет с этим человеком. Который там машину поставил – это отдельная история, но я реально проехать не могу, уже там затор. Ну что, Сан Саныч, мы не прощаемся, через 50 минут как всегда, будем отвечать на вопросы.