Как сообщает Автостат, на ней бывший руководитель Renault и Nissan, который был арестован в Токио еще в ноябре 2018 г., объяснил, почему решился на побег, и заявил, что стал жертвой заговора менеджеров японской компании, желавших помешать ему осуществить слияние двух автопроизводителей.
По информации The Wall Street Journal, полученной в результате общения с людьми, знающими об организации побега, а также ведущими расследование, он начал планироваться еще весной, после того как Гон второй раз был выпущен в Японии под залог. По словам Гона, это была его идея. А в конце июля сформировавшаяся в итоге группа из 10–15 человек разных национальностей, включая специалистов из частных служб безопасности, стала готовиться к операции. Она обошлась в миллионы долларов.
В конце декабря Гон в шляпе и хирургической маске (в Японии их часто носят на улице) покинул свой дом и на такси добрался до отеля Grand Hyatt, а затем сел на высокоскоростной поезд до Осаки. Там, согласно информации WSJ, организаторы побега поместили его в большой черный ящик с отверстиями в днище, использующийся для перевозки аудиоаппаратуры. Два таких ящика (один – действительно с аппаратурой) были доставлены в терминал для частных бизнес-джетов в аэропорту Осаки. Как выяснили организаторы побега, терминалом мало пользовались, а в интроскоп (прибор для просвечивания багажа) помещали только стандартные объекты. Большие ящики в него не влезали, и их никто из сотрудников терминала не проверил.
Бизнес-джет, арендованный у турецкой авиакомпании MNG Jet Havacilik, вылетел из Осаки и полетел кружным путем через территорию России в Стамбул. Терминал для бизнес-джетов в аэропорту Ататюрка был практически покинут после открытия в Стамбуле нового аэропорта. Там Гон пересел на другой бизнес-джет MNG Jet Havacilik (компания впоследствии заявила, что не знала, для какой цели были арендованы ее самолеты), который и доставил его в Бейрут. Ящики для аудиоаппаратуры остались в первом самолете.
Японская прокуратура обвиняет Гона в злоупотреблении доверием, фальсификации финансовых отчетов о доходах, мошенничестве. Следствие считает, что топ-менеджер скрыл размеры вознаграждения, полученного им на посту председателя совета директоров Nissan, задекларировав с 2010 г. только половину доходов – около $89 млн. Еще одно обвинение касается покрытия Гоном за счет Nissan убытков на сумму 1,85 млрд иен (около $21 млн), понесенных им в результате частных инвестиций. Вскоре после ареста Nissan и Renault уволили Гона с руководящих должностей, но он отрицает свою вину.
В марте прошлого года Гон – гражданин Ливана, Бразилии и Франции – был освобожден под залог в $8,9 млн, проведя в тюрьме 108 дней. Но уже в апреле он был снова арестован по новым обвинениям, связанным с платежами дистрибутору Nissan в Омане в 2017–2018 гг. Из-за них компания, по оценкам прокуратуры, понесла убытки в размере $5 млн. В конце апреля суд вновь согласился выпустить Гона под залог в $4,5 млн, и с тех пор он находился под домашним арестом в Токио под строгим контролем, сдав свои паспорта японским властям. Однако в декабре Гону на частном самолете удалось сбежать в Ливан.
Как выразился Гон в заявлении, распространенном после прибытия в Ливан, он бежал не от правосудия, а от «несправедливости и политического преследования». В Японии суд в 99% случаев встает на сторону обвинения, отмечает Financial Times. Перед пресс-конференцией ливанские адвокаты Гона заявили о его желании предстать перед судом в Ливане. Между Ливаном и Японией нет соглашения об экстрадиции. Но конвенция ООН по борьбе с коррупцией позволяет странам сотрудничать при проведении расследований, и адвокаты Гона не исключили такое взаимодействие между министерствами юстиции Японии и Ливана.
В начале января власти Ливана получили от Интерпола запрос об аресте Гона. Однако они пока не сделали этого и утверждают, что бизнесмен прибыл на территорию страны законно. Агентство Bloomberg сообщило, что у Гона было два французских паспорта – как часто путешествующего гражданина. По одному из них он въехал в Ливан.
Президент Ливана Мишель Аун после встречи с послом Японии Такэси Окубо, пообещал сотрудничать с Токио. Окубо заявил, что японское правительство «никогда не оставит (побег) просто так».
На пресс-конференцию Гон пришел вместе со своим адвокатом Карлосом Абу Джаудом. Он сразу отметил, что не намерен говорить о деталях своего бегства из Японии, хотя многих это интересует:
«Я здесь, чтобы рассказать, почему я бежал». По его словам, на протяжении более 400 дней японские следователи «пытались сломать (его), а не обеспечить правосудие». Как отметил Гон, допросы в тюрьме длились до восьми часов без присутствия адвоката и записывались, а переводчик был доступен ему только раз в неделю. При этом японские прокуроры четко дали понять ему, что он должен признать свою вину, иначе они будут преследовать не только его, но и его семью, утверждает Гон. «У меня не было другого выбора, чтобы защитить себя и свою семью», – заявил он о своем побеге. По мнению Гона, если бы он не сбежал, его бы ждала смерть в Японии.
Обвинения являются необоснованными, сказал Гон:
«Почему они продлили расследование? Почему они снова арестовали меня? Почему они так старались не дать мне выступить и изложить мои факты?»
Гон также повторил, что не стремится избежать правосудия, но желает иметь возможность защитить свою репутацию. По его словам, причиной его ареста стало желание некоторых менеджеров Nissan избавиться от влияния Renault на японскую компанию:
«Некоторые из наших японских друзей решили, что единственный способ сделать это – избавиться от меня». Гон назвал имена этих людей, среди них тогдашний гендиректор Nissan Хирото Сайкава и другие бывшие и нынешние японские менеджеры компании. Но он не стал называть имена японских чиновников, которые якобы были причастны к заговору, отмечает FT. Как пишет издание, это может быть связано с тем, что японское правительство предупредило о готовности опровергнуть подобные заявления. Гон также предположил со ссылкой на данные Bloomberg, что Nissan потратила $200 млн на расследование в отношении его: «Рыночная капитализация Nissan сократилась более чем на $10 млрд после моего ареста, или в среднем более чем на $40 млн в день за этот период».
Накануне пресс-конференции, японская прокуратура выдала ордер на арест супруги Гона – Кароль, отметил бизнесмен. Следователи обвинили ее в даче ложных показаний суду в апреле 2019 г. Гон назвал странным «совпадением», что они сделали это только сейчас. Сама Кароль Гон заявила Le Parisien, что японская прокуратура таким образом, вероятно, надеялась оказать давление на ее мужа перед пресс-конференцией.
После выступления Гон начал отвечать на вопросы журналистов на английском, французском, арабском и португальском языках. Он заявил, что готов предоставить им документы в свою защиту, продемонстрированные во время пресс-конференции. Один из вопросов касался того, рискнет ли Гон улететь во Францию, которая обещала не экстрадировать его в Японию. Он ответил, что не чувствует себя заключенным в Ливане и будет стараться очистить свою репутацию. Гон добавил, что готов провести в стране долгое время и применить свой опыт на государственной службе, если его об этом попросят. Но отметил, что у него нет политических амбиций. По словам Гона, он решил бежать именно в Ливан из логистических соображений, но готов предстать перед судом и в другой стране, где будет справедливое правосудие.
Гон также рассказал о несостоявшемся слиянии Renault с концерном Fiat Chrysler (FCA). Переговоры, в которых он участвовал, по его словам, проходили успешно, и в январе 2019 г. стороны собирались обговорить окончательные условия. Но его арест помешал этому. Renault и FCA были снова близки к слиянию в июне, но тогда сделке помешала позиция правительства Франции. Ему принадлежит 15% акций Renault, и оно опасалось, что слияние с итало-американским концерном поставит под угрозу альянс с Nissan. В результате FCA в октябре договорился о слиянии с другим французским автопроизводителем – группой PSA, выпускающей автомобили Peugeot и Citroen.
C 2014 года amsrus.ru
Только зарегистрированные пользователи могут комментировать.
