Уничтожит ли страховой рынок новая реформа ОСАГО?

Уничтожит ли страховой рынок новая реформа ОСАГО?
05 июля 21:04 2014

Сергей Асланян: Добрый вечер. Горе и беда, радость и счастье идут рука об руку. Практически держатся, сопровождают и маршруты у них совпадают. У нас одновременно, а также одновременно произошло и то, и другое. Огромная радость – сегодня последний день работы Государственной Думы. Нет, они не улетели на Марс, их не расстреляли, их даже не разогнали. Их просто вежливо отпустили в отпуск. И, начиная с понедельника, в нашей стране можно будет как-то относительно спокойно пожить. По крайней мере, в законодательном плане эти люди больше не смогут ни нагадить нам ни в чем, ни предложить нам свое видение того, как правильно жить нам всем. Это большая радость. С понедельника мы, наконец-то, выдохнем.

Но сегодня, в пятницу, они сумели в третьем чтении ратифицировать поправки по ОСАГО и это, на мой взгляд, большое горе, потому что теперь у нас оброк в виде ОСАГО, а все-таки его налоговая сущность однозначно проглядывает, это не социальная помощь, о которой говорили, так вот, этот оброк увеличивается. Вариантов того, что нам будут выплачивать сполна, по-прежнему не предусмотрено по закону, а версий того, как нас обманут и нагнут, очень много. Депутатам за это грандиозное спасибо. Они смогли частному капиталу предоставить наш кошелек в безвременное пользование.

А параметры того, как развивались события, и к чему пришли нынешние депутатские поправки по ОСАГО, нам сегодня объяснит мой гость Максим Ханжин, президент Ассоциации по защите прав автострахователей. Человек, который на пульсе держал пуку, но, к сожалению, знаете, эту руку нужно было отрубить, а он всего на всего пульс у нее щупал, потому что мы все с вами не допущены до рецензирования деятельности нашей Государственной Думы. Добрый вечер

Максим Ханжин: Добрый вечер.

С. Асланян: Ну, Максим, расскажи об этом грустном для нас и оптимистичном для автостраховщиков изменении правил игры.

М. Ханжин: Ну, мягко говоря, могло быть и лучше. Очевиден тот факт, что принимаемые поправки только создают видимость положительных изменений, а на деле ни страховщики, ни автолюбители, не получат ни каких особых плюсов от тех изменений, которые есть. Потому что главные проблемы, которые порождают великое множество судебных дел и большие ущербы со стороны страховщиков, нарушение прав автострахователей, они не устранены. У нас основная проблема как была, так и остается. У нас нет единой методики расчета ущерба ОСАГО. Таким образом, страховые компании нарушают свои обязательства перед своими клиентами, потому что могут это делать.

С. Асланян: Но, даже Бунин, который уповает на эту методику, говорит о том, что как только она будет принята, и сразу изменятся правила игры и станет всем хорошо, лукавит, потому что уже на стадии обсуждения единой методики там очень много неправедного, в том числе и расценки. Потому что они берутся в среднем по больнице в сторону занижения, с тем, чтобы никто по истинному нормо-часу официального дилера возмещения, в том числе по услуге, не получил.

М. Ханжин: Ну, откровенно говоря, мы входили в экспертный совет при РСА, которые взяли на себя сами полномочия добровольно. Их им не давали, но они взяли по разработке единой методики, и, в общем-то, все шло достаточно гладко, все слушания, и наши предложения принимались, пока дело не дошло как раз до цен на запчасти и нормо-часы. Вот здесь и был основной спор между представителями, которые защищают права автолюбителей, и страховщиками, которых было большинство.

Так вот, здесь у нас в основном спор возник вокруг деталей. РСА настаивает на том, что нужно устранить такое понятие, как оригинальные детали и предлагать автолюбителям сертифицированные детали. Как мы знаем, детали для автомобиля не подпадают под обязательную сертификацию, соответственно, они могут быть сертифицированы, по большому счету, кем угодно. И этими деталями могут оказаться детали из Тайваня, которые не радиоактивные, которые сделаны из металла, и так далее. С этим мы не можем согласиться, и в таком виде методика не приведет к успеху, потому что в любом случае она противоречит действующему законодательству, Гражданскому кодексу, в котором четко прописано, что такое возмещение ущерба: возмещение ущерба – это приведение автомобиля в то состояние, в котором он находился до.

Кроме того, у нас есть взнос. И получается, что мы должны применять износ к неоригинальным деталям. В результате автолюбители будут получать ровно столько, чтобы купить отвертку, молоток, пойти в соседний двор и снять эти детали, каким-то образом установить на свой автомобиль поврежденный.

С. Асланян: Хвала и честь нашим депутатам, что на протяжении всех трех чтений они очень старательно обошли своим вниманием эту самую единую методику, она аккуратно упоминалась только в силу энтузиазма некоторых допущенных к обсуждению, но депутаты посчитали нужным не обсуждать ее.

М. Ханжин: Тем не менее, они наделили полномочиями Центробанк единолично утвердить эту методику. И Центробанк, кстати, на экспертном совете поддерживал сторону РСА, что у нас вызывает, как вы понимаете, определенные опасения. Тем не менее, мне кажется, даже если Центробанк сейчас примет эту методику, то Минюст с ней в любом случае не согласится. И на количестве споров в судах это никак не отразится. Поэтому, что примут, что не примут, мне кажется, в любом случае, это не будет работать в таком виде, в котором это есть.

С. Асланян: Итого. Чем же нас осчастливили депутаты, будь они здоровы?

М. Ханжин: Что касается плюсов для автолюбителей. У нас повышаются лимиты по железу до 400 тысяч рублей. На первый взгляд, это положительно. Но на деле страховые компании могут, опять же, занижать, только не на 80%, а на 83% или 85%, исходя из этого, чтобы сохранять среднюю выплату. Есть такой термин в страховании, когда в отдел урегулирования убытков поступает вот такая задача – сохранять среднюю выплату на таком уровне. И, кроме того, до 400 тысяч рублей это дойдет, но мы понимаем, что у нас в общей массе редко убыток превышает 100 тысяч рублей. А средний убыток чуть больше 30 тысяч в среднем по палате. Поэтому это хорошо, но…

С. Асланян: Это чисто декларативная цифра, которая на самом деле должна ввести нас в заблуждение, будто где-то когда-то будет перед носом у нас болтаться морковка, за которой мы потянемся. На ней написано «400 тысяч». В действительности этих денег никто не увидит.

М. Ханжин: Ну, кто-то увидит. Безусловно, не все компании одинаковые. Здесь вопрос вот в чем: депутаты снизили максимальный износ с 80% до 50%.

С. Асланян: Поясни, потому что мало кто понимает, о чем речь.

М. Ханжин: У автомобиля есть максимальный износ по деталям – это 80%. Если он очень старый, у него износ деталей составляет 80%. Его снизили до 50%. Хотя у нас в регионах, в основном автомобили около десяти лет, по статистике.

С. Асланян: 12 даже.

М. Ханжин: И мы знаем, что у нас мошенничество – это огромная проблема в страховании, которая наносит колоссальный удар по экономическому состоянию страховых компаний. Это мошенничество в основном в регионах происходит. Таким образом, мы понимаем, что у мошенников здесь возникает дополнительная прибыль, а ввиду отсутствия эффективных мер по противодействию мошенничеству, у нас оно только увеличится, и страховые компании будут от этого страдать. А если страдают страховые компании, значит, будут страдать и автолюбители, потому что в любом случае страховая компания уплатит, она где-то эти деньги должна взять.

Поэтому вот тут непонятно, на основании чего, на основании какого расчета снизили максимальный износ с 80% до 50%. Мне кажется, логичней было, либо вообще его убирать, либо не трогать. Верховный суд предложил полностью его убрать. Госпожа Бурыкина предложила его снизить до 40%, но когда ее спросили почему, то, в общем-то, ответ был очень странный: «Ну вот, золотая середина». Мне кажется, в таком роде у нас и происходит, к сожалению.

С. Асланян: А Бурыкина – это страховая компания «МАРС»?

М. Ханжин: Нет Бурыкина – это Минфин, это тот, кто у нас курирует.

С. Асланян: Это та самая, которая под Жуком, под Игорем Жуком, руководителем?

М. Ханжин: Нет, которая над.

С. Асланян: Сверху надзирающая…

М. Ханжин: Это Минфин. Это у нас Минфин при…

С. Асланян: ЦБ?

М. Ханжин: Поэтому, в общем, опять же, европротокол возьмем. Теперь по европротоколу у нас увеличиваются лимиты в регионах. А в Москве и Питере вообще безлимитный ущерб может быть. Человек может оформить без ГАИ, все власти у нас декларируют, что ГАИ сейчас будет разгружено, люди будут сами оформлять.

Но на деле какой нормальный человек при большом убытке будет сам что-то оформлять, понимая, что в законе прописано, что возмещение ущерба от страховой компании не может быть им оспорено. Это прописано. Человек знает, что у нас страховые компании повально занижают выплаты, и кроме того, что они занижают, выплата по европротоколу еще и не может быть оспорена. А если у него нет документов от компетентных органов, справок, то он и не может даже подать в суд на ответчика, кроме всего прочего.

С. Асланян: Обычная подстава.

М. Ханжин: Естественно, что это никак не будет работать. По статистике РСА у нас в 2013 году чуть менее 9% оформлялось по европротоколу, но я, честно говоря, сомневаюсь, что это так, потому что я мало знаю людей, мало вижу людей, которые на дорогах оформляют сами аварии. Обычно все-таки даже из-за любой царапины люди ждут. А какая разница, увеличим мы лимит или нет, доверие-то все равно не изменится к страховым компаниям.

С. Асланян: Еще одна примечательная особенность этого решения: депутаты привычно пошли на то, что бы надругаться над Конституцией, поселив равенство между людьми.

Итак, мы вместе с Максимом обсуждаем сегодня результаты деятельности депутатов Государственной Думы, принявших в третьем чтении сегодня на рассвете, с утра, пока страна спала, окончательные поправки к закону об ОСАГО. И в том числе они ввели безлимитный европротокол в Москве и Санкт-Петербурге, а также областях, в четырех субъектах Российской Федерации, вступив в прямое противоречие с Конституцией: статья 19-я, часть 2-я. Статья 19-я, часть 2-я нам гарантирует равенство всех перед законом, вне зависимости от места проживания. Но депутаты очень привычно перешагнули через основной закон нашей страны, поскольку не впервой.

М. Ханжин: Ну, тут стоит отметить, что для автолюбителей есть и плюсы в изменении, мы уже говорили о повышении лимитов. Так же теперь у нас прямое возмещение ущерба, когда потерпевший обращается в свою страховую компанию, стало обязательным для всех. Все теперь могут обращаться в свою компанию и только так урегулировать свои убытки. Это большой плюс, что теперь страховая компания не может отказать в этом.

С. Асланян: Минус в том, что у нас по стране очень большое количество несуществующих страховых компаний, торгующих фиктивными полисами, поскольку все-таки сущность полиса ОСАГО налоговая и нужна не для того, чтобы получить деньги, а для того чтобы товарищ гаишник к тебе не приставал. Поэтому заведомо большое количество людей, знают, что покупают подделку и дешевле – и дядя милиционер не докопается. Именно эти люди теперь поставлены в неприглядную ситуацию поиска той самой якобы страховой компании, где они застраховались.

М. Ханжин: Ну, на мой взгляд, это все-таки выглядит несколько иначе. По-моему, тут дело не в страховых компаниях, а как раз продаются фиктивные полисы действующих страховых компаний. И, как правило, люди покупающие, в подавляющем большинстве случаев, об этом знают. Мы уже пробовали с одним телеканалом проводить такое расследование, я сам ходил со скрытой камерой и пытался купить такой полис. И мне продавцы говорили: «Да, вот есть полис, он для ГАИ подходит, но он не будет действовать. И будет он стоить 2000 рублей».

Поэтому здесь основная проблема, на мой взгляд, сейчас в том, что страховые компании они находятся на грани: кто-то банкротства, кто-то на грани понимания того, что он больше не хочет заниматься моторным страхованием вообще. Потому что КАСКО не приносит больше денег, розничные продажи – потому что мошенничество на огромном, на очень высоком уровне, и в связи с тем, что у нас продажи автомобилей падают в стране, ситуация мягко скажем, не очень. Убытки их растут. Всегда, когда страна находится в сложной экономической ситуации, страховые компании начинают платить тем людям, которые не могут продать машину. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Здесь всплеск, и очень важно, что бы власть боролась с этой проблемой.

К сожалению, у нас ни Центробанк, ни Минфин, никто не обращает внимания на колоссальное мошенничество в ОСАГО. На мой взгляд, не стоит делить моторное страхование на ОСАГО и КАСКО, потому что для многих компаний ОСАГО – это как продвижение КАСКО может быть. Поэтому здесь очень важно бороться с этим вкупе.

С. Асланян: Здесь как раз ты затронул очень важную проблему: а кто заставляет страховые компании подобным образом однобоко формировать свой портфель? Почему вдруг убыточность по ОСАГО становится основной проблемой страховой компании? Пожалуйста, диверсифицируйте. Весь рынок к вашим услугам. У вас что, нет других страховых продуктов? Что это вы вдруг прибежали в ОСАГО? В ОСАГО вы прибежали только затем, что здесь не надо отдавать, потому что вы прекрасно понимаете, что все, что вы забрали вы в карман себе и положили. Процент возмещения слишком не велик. И еще не было за все 12 лет существования ОСАГО ни одного случая, когда отдали больше, чем собрали.

М. Ханжин: Ну, я, честно говоря, с этим бы поспорил. Я никогда не защищал страховые компании, и в былые годы действительно мы защищали с удовольствием интересы автолюбителей, и тот уровень хамства, и те заработки, которые мы видели в страховании, они, конечно, поражали воображение. Стоит вспомнить комиссионное вознаграждение, которое платили страховые компании своим агентам, оно доходило до 60%. Потому что страховые компания видели прибыльность, рынок рос, продажи росли, страховые компании занимались захватом рынка. Платили безумные комиссии, зарабатывали огромные деньги, и чувствовали себя прекрасно.

К сожалению, эта история закончилась. Я имею в виду, к сожалению, потому что рынок больше не растет. Автомобили продаются, мягко говоря, неважно, в ряде случаев вообще не продаются. Дилеры разоряются. Страховые компании не могут продавать в таком объеме, как раньше, свои продукты. Таким образом, в этом году мы видим, что многие страховые компании, их убыточность превысила 100%. Ну, можно просто посмотреть на рынок и увидеть, что крупные страховые компании уходят с рынка.

С. Асланян: Скатертью дорога.

М. Ханжин: С одной стороны – да. Мы видим, что «ГУТА-Страхование» уходит: достаточно красиво, насколько это возможно. По крайней мере, до сих пор еще кому-то платит из своих клиентов. Мы видим, что деньги они еще платят. «ГУТА» уходит. И мы видим много компаний, которые, вероятнее всего, уйдут в этом году. Они ждали каких-то положительных изменений после того, как будут приняты эти все поправки в закон об ОСАГО, но я думаю, что уход с рынка, в том числе из десятки самых крупных страховщиков, он неизбежен. И если ситуация останется таковой, мы можем ругать страховые компании, но завтра нам просто негде будет страховаться реально. Или будет стоить страховка таких денег, которые нам просто будет жалко платить за страховку.

С. Асланян: И тогда платить будут те самые четыре региона, потому что страна-то уже перестала.

М. Ханжин: Ну, в общем, здесь проблема очевидна. Взять региональную проблему. У нас эти поправки, они как борются: если страховая компания не продает полис, значит, штраф будет 50 тысяч рублей.

С. Асланян: Это за отказ?

М. Ханжин: За отказ. Да. Но надо понимать, что для того чтобы эту страховую компанию оштрафовать на 50 тысяч рублей, клиент, который туда пришел, он должен обладать определенными навыками оперативника.

С. Асланян: Да, и собирать доказательную базу.

М. Ханжин: Да, собирать доказательную базу и быть очень ловким. Иначе не получится. Но вместе с тем у нас многие регионы в стране откровенно убыточны для страховых компаний, и они терпят там колоссальные убытки. И власть не делает ничего, для того чтобы мотивировать их продавать в этих регионах полисы ОСАГО.

Здесь, на мой взгляд, сейчас пора уже, хватит вот этим, простите, ассоциациям, вроде наших, занимать позицию, когда мы говорим, что страховые компании – это жирные коты, что они зарабатывают сверхприбыли. Это все было, действительно. Сейчас ситуация изменилась. И сейчас власть должна адекватно посмотреть на это и понять, что у нас этот год был решающим. Многие из страховых компаний уже уходят с рынка. И эта ситуация с этими изменениями не изменится, потому что…

С. Асланян: Максим, не соглашусь. От того что жирные коты стали худеть, это, во-первых, не моя проблема как клиента. Во-вторых, эти жирные коты очень сильно раскормились предыдущими годами. Хочется спросить, во-первых, куда вы дели деньги напрямую? Во вторых, в какую сумму у вас вылился инвестиционный доход от ваших махинаций на рынке? И почему вдруг, с какой-то стати, государство должно помогать им, притом, что эта помощь всегда оборачивается против меня, как клиента?

Страховые компании существуют три, пять, семь, десять лет. Некоторые из них были созданы исключительно под ОСАГО. У вас очень не слабо накопилось в мисочке с «Whiskas». И теперь вдруг брать стало не с кого, и возникло паническое положение на рынке, когда выясняется, что убыточность стала совсем невыносимой, превысила тот самый рубеж 77%, которые законодателем очерчен.

Меня, во-первых, это почему волнует? Раз. Второе: куда вы девали деньги? Это два. Третье: тогда выполняйте, пожалуйста, свою социальную функцию поддержки меня как водителя и берите деньги из других источников, не из моего кармана. Если вы не в состоянии заработать на рынке, берите кредит.

М. Ханжин: А кто даст кредит компании, убытки которой превышают 100%?

С. Асланян: Таких компаний, во-первых, немного. Во-вторых, те, которые есть – скатертью дорога. Ребята, молодцы, доигрались. Но «Росгосужас», который является олицетворением всего самого неудачного, плохого и бессовестного на рынке страхования по ОСАГО, он по всей стране. И когда у него в одном регионе не получается ограбить население, у него есть возможность выдоить огромное количество денег из другого. У нас не получается теперь деньги из, например, Москвы переправить в Нижний. Все, деньги не ходят. Нужно обязательно фельдъегеря нанимать.

М. Ханжин: А здесь фокус-то в чем: в том, что я сейчас никого не защищаю, я просто пытаюсь посмотреть объективно на эту ситуацию, насколько это возможно. Я для себя беру все клиентоориентированные компании…

С. Асланян: Такие есть?

М. Ханжин: Конечно.

С. Асланян: Две?

М. Ханжин: Ну, их на самом деле у нас же великое множество страховых компаний. Вот я вижу, что чем более лояльна страховая компания к своим клиентам, тем больше она сокращает портфель в авто. И многие компании, особенно если там в управлении иностранцы, они вообще не понимают, что происходит, я вижу. И они уйдут в ближайший год.

С. Асланян: Некоторые по инсайдерской информации того же самого альянса отлично понимают, что происходит. Великолепно понимают. И разыгрывают из себя людей непонимающих.

М. Ханжин: Ну, извините, не мне судить. Но когда в компанию стоит очередь, и не хватает персонала обслуживать клиентов, и их записывают, предположим, через две недели придите, пожалуйста, они выходят из этой компании, а у компании уже стоят, извините: «Свободная касса! Мы перекупим с переуступкой права требования ваш убыток. Мы вас будем обслуживать». Стоят юристы, готовые их обслужить. Естественно, человек, который…

С. Асланян: Кстати, им большое спасибо, этим юристам, потому что переуступка права требования – это единственная возможность волку откусить хвост.

М. Ханжин: И, по большому счету, я сталкиваюсь с тем, что люди, которые звонят и консультируются с нами: «Вот нам предлагают переуступку права требования, надо, не надо?»

С. Асланян: Надо. Очень полезно.

М. Ханжин: Они в основном хотят отомстить.

С. Асланян: Конечно. Пора. Обсуждая сегодняшние беды, обрушившиеся на нас благодаря поправкам к ОСАГО, утвержденным в третьем чтении депутатами Госдумы (слава им, что наконец-то оставили нас в покое, ушли отдохнуть на пару месяцев), мы добрались потихоньку до обсуждения переуступки права требования, в основе которого, как правило, не желание получить свои деньги и возместить ущерб, а желание отомстить страховой компании.

И поскольку юристы наконец-то обретают блистательный опыт, серьезную квалификацию и мастерство выколачивания денег из страховых, страховые-то как раз в Госдуме и рыдали, что не должно быть переуступки права требования, потому что слишком высока квалификация оппонента, и они вынуждены теперь платить. «А знаете, – сказали, кстати, представители страховых компаний (и опять-таки из РСА тоже были – профсоюза, который, мягко говоря, нелегитимен), – что в переуступке права требования самое плохое? Что деньги же не клиенту возвращаются, а тому самому юристу». Спрашивается, а вам что мешало этому клиенту сполна заплатить сразу? Переуступка права требования – это очень хорошая месть страховым компаниям, и замечательно, что много юристов как раз на этом специализируется.

М. Ханжин: Ну, правды ради, я все-таки не сказал бы, что высококвалифицированные юристы работают здесь, это некая система. Причем кризис на рынке страхования ее подпитывает со всех сторон.

Это выглядит каким образом? В одной страховой компании «Х» идет сокращение сотрудников. Сотрудник из юридического отдела уходит на улицу, но его подруга Мария остается работать в страховой компании. От этой подруги Марии он получает информацию, причем, как правило, это работает очень интересно.

Клиентам часто звонят в тот момент, когда автомобиль у них уже отремонтирован, и фактуры для экспертизы у них уже нет. По факту что получается? Человек попал в аварию, приехал в страховую компанию, он торопился, потому что машина помогает ему работать, не суть важно, ему пообещали выплату, он сделал автомобиль. Выплату ему заплатили вместо 40 тысяч, которые он потратил, потому что делал ее б/у деталями, ему заплатили 20 тысяч, хотя, в принципе, по закону он должен был получить 80, но он уже отремонтировал автомобиль, и он понимает, что если он пойдет в суд, ему нужно будет предъявить какую-нибудь экспертизу – экспертизы нет.

Через два месяца ему звонит юрист страховой, и говорит: «Вы можете продать нам свой убыток за 30 тысяч рублей». Почему нет? Эта система работает за счет того, что у людей есть инсайдерская информация, это утечка информации из страховой компании. Квалификация юристов очень низкая, как правило, это даже не юристы, а вообще эксперты, которые просто вдруг стали высококвалифицированными и пошли в суд. У нас и судьи-то, в общем, не очень-то понимают, что такое страхование, по большому счету.

С. Асланян: У нас депутаты не понимают, чего творят, и их квалификация равна, как правило, либо нулю, либо минус 10, на этом фоне юристы просто блистательные.

М. Ханжин: Это точно абсолютно. Те предложения, которые я слышал на экспертном совете в Думе от депутатов, они были очень, конечно, веселые. Один депутат предложил, обратился к РСА и говорит: «Я вообще считаю, что вы должны платить чуть больше, чем вы платите. Вы должны заплатить 80 тысяч – платите 90». Я не очень понял его логику, но его предложение было таким.

С. Асланян: Ну, депутаты у нас как раз для того, чтобы страна была в тонусе. Удается. Правда, сейчас два месяца будем отдыхать от них. Но переуступка права требования – это как раз замечательный вариант мести, и поскольку страховая компания нам не друг, а враг с первой минуты, как только она у нас забрала деньги, быть отмщенным – это как минимум морально приятно. Тем более что иногда тебе за эту месть еще и что-то дают из денег.

М. Ханжин: И, кроме того, с ней невозможно бороться, потому что переуступка права требования – ну, запретим мы ее сегодня, люди будут покупать эти убытки, оформлять генеральную доверенность на представление в суде. Какие проблемы? Эту ситуацию не изменить, нужно свои обязательства исполнять.

Но вот в чем вопрос, в том, что при существующей системе страховые компании просто не в состоянии исполнять свои обязательства в полном объеме, это просто невозможно, потому что они разорятся.

На самом деле, я абсолютно уверен, это мое мнение, что повышение стоимости ОСАГО неизбежно. Его давно не повышали, но здесь вопрос не только в повышении, мы не можем оздоровить страховой рынок путем только повышения цены, мы должны создать систему, при которой страховые компании будут исполнять свои обязательства.

С. Асланян: А почему для этого обязательно надо поднимать стоимость? Оздоровляйте систему. Система больная, она убогая с первой минуты, тарифы изначально были взяты с потолка, и, тем не менее, они позволили обрести совершенно невероятный финансовый запас игрокам страхового рынка, а теперь выясняется, что система не здорова, и единственный способ – это позолотить ручку.

Государство, разбирайся со своим любимым финансовым инструментом под названием «страховая компания». Государство, депутаты, а вы что предложили, кроме как обобрать население? А какие еще у вас есть инструменты? У вас за плечами Центробанк.

C. Ханжин: Нет, это теоретически абсолютно верно, на практике давайте иначе посмотрим на эту ситуацию. Вот возьмем крупные компании, которые входят в десятку. По бумагам многие из них конкретно убыточные. И они получают колоссальные транши от государства в виде кредитов. И если сейчас их заставить так платить, сказать: «Вот вы накопили», – ну, они завтра обанкротятся. Нет инструмента, который заставил бы людей, работающих в этих компаниях, не уйти с рынка, у нас ничто не помешает им выйти из рынка.

Мы можем единственным способом сохранить страховые компании – это мотивировать их работать, создать для них условия, при которых им это будет экономически выгодно, и невыгодно нарушать правила, по которым они работают.

С. Асланян: Где-то я это уже слышал, называлось оно АвтоВАЗ. Туда идут опять-таки траншами деньги, причем АвтоВАЗ теперь не наш, это полностью западное предприятие, контрольный пакет принадлежит не нам, деньги не наши, мы французам из Renault продали АвтоВАЗ уже дважды. Это вообще не наша контора, она стоит в одном ряду с Ford, с Toyota. Не наша – и, тем не менее, замминистра из Минпромторга приехал на «АвтоВАЗ» и сказал, что «мы будем поддерживать деньгами». Почему не Ford, почему не Mercedes будете поддерживать деньгами? Почему АвтоВАЗ?

И здесь то же самое. Страховые компании получают транши от государства, а вы те деньги, которые у нас отобрали, куда дели перед тем, как прийти к государству за траншем? Почему когда Игорь Пономарев, царство ему небесное, это один из совладельцев Genser, приходил к своей партнерской страховой компании и спрашивал: «Скажи, дорогой, а какой у тебя инвестиционный доход? Ты тут плачешься мне, что у тебя убыточность», – почему-то сразу вызвали охрану. Потому что никто не хочет сказать, какой истинный доход.

А рассказать нам об убыточности… Ведь причем убыточность в данном случае – это подмена понятий. Любая выплата, с точки зрения страховой компании, это убыточность. Ты выплатил мне 1 рубль – у тебя убыток 1 рубль. Ты выплатил мне 100 рублей – у тебя убыток 100 рублей. Поэтому когда говорят об убыточности, которая законодательно очерчена на уровне 77%, вы обязаны иметь убыточность в страховой компании не меньше 77%, и после этого – транши от государства и все банкроты? Так воровать надо меньше.

И как можно оздоровить систему? Вариантов несколько, безболезненный – заслать марсиан, чтобы они были честными и не воровали; вариант более болезненный – разогнать, посадить, и на этом зачищенном поле выращивать по-новому. Как делали в Грузии с коррупцией? Раз посадили всех, сто процентов; два посадили всех, сто процентов, третьих уже не надо было. Здесь то же самое.

Потому что эта ситуация под названием «мы талантливые, мы великие управленцы, у нас все хорошо, но народишко у нас поганый, рынок у нас неудачный, перспектив у нас никаких, и делать мы ничего не умеем, но, тем не менее, мы безупречны» – этот сценарий у нас по всей стране, начиная от сельского хозяйства и заканчивая АвтоВАЗом и ракетой «Ангара», которая почему-то все равно не летает. Вот ты 20 лет с ней бейся, а она не летает.

Илон Маск почему-то полетел через восемь лет после того, как стартовал в этой теме, не будучи профессионалом, а у нас страховые компании за 12 лет единственное, что наработали, это убыток, который население ему опять обязано покрыть увеличением тарифов.

А вы попробуйте без увеличения тарифов. А вы можете сделать так, чтобы у нас газ в стране был в каждой деревне не за счет бабушки в деревне? А вы можете сделать так, чтобы телефон в квартире у каждого был не за счет повышения и посекундной тарификации? Не можете.

Вы можете сделать так, чтобы социальная функция поддержки водителя в пользу третьих лиц по ущербу, которая называется ОСАГО, была не за счет его и не в качестве карательной меры, а в качестве меры социальной поддержки? Социальная поддержка населения, в том числе малоимущего, она за чей счет? Вот в данном случае – опять за мой.

М. Ханжин: Вопрос вот в чем: на мой взгляд, власть должна создать определенные условия. Все-таки, мы сейчас говорим про коммерческие организации. Я считаю, что если есть потенциал коммерческий, то будут появляться новые компании, выходить на рынок и зарабатывать деньги. У всех разные нормы прибыли, все работают по-разному, но я уверен, что в нашей стране очень много честных коммерсантов, я их лично знаю. Я много вижу направлений в бизнесе, где люди преуспевают, зарабатывают и действительно очень креативно работают.

К сожалению, на мой взгляд, автострахование в настоящий момент – это тот бизнес, в который ни один здравомыслящий человек, бизнесмен, не полезет, потому что у нас просто нет условий. Власть должна обязать и помочь бороться с мошенниками. У нас сейчас есть ряд системных проблем в страховании.

С. Асланян: Прости, все они были созданы. У нас система страхования – это не отголосок кровавого советского прошлого, это просто сели люди – депутаты, законодатели – и с чистого листа нарисовали систему страхования, и она получилась корявая. И по этой корявой системе, многократно одобренной депутатами, мы живем уже 12 лет. И по прошествии 12 лет выяснилось, что корявая система действительно корявая.

М. Ханжин: Да здесь все очевидно, здесь все минусы этой системы проявились, как только рынок начал падать. Когда он рос, это была пирамида, все были довольны и зарабатывали баснословные деньги, куда-то их сразу тратили, а как только у нас рынок начал падать, у нас сразу все изменилось.

С. Асланян: Клиенту нужно поднять тариф.

М. Ханжин: Нет, просто вылезли все проблемы рынка. У нас сейчас проблемы какие? Отсутствие единой методики порождает великое множество судебных дел. Дальше. Мошенничество, которое значительно превышает 30% в моторном страховании, с ним особо никто не борется. У нас даже закон не очень преследует страховое мошенничество, у нас единицы людей за это вообще сажают в стране, поэтому у нас это так распространено, особенно в регионах.

И получается, что те деньги, которые получают мошенники, они отражаются на тарифах страхования. Но это вопрос к тому, что власть должна обязать страховые компании и правоохранительные органы с этим вопросом бороться, но, к сожалению, этого никто не делает.

С. Асланян: Депутаты имели такую возможность, они законодатели у нас в стране.

М. Ханжин: Я на экспертном совете несколько месяцев назад выступил с предложением создать единую базу убытков КАСКО, в которой будут все убытки, и интегрировать ее в существующую базу АИС РСА, которая есть, это несложно и не требует никаких безумных инвестиций. Потому что это предложение уже было от Центробанка, его представитель Центробанка внес, на что Сергей Саркисов сказал, что это невозможно, это очень дорого. Но мне кажется, это более чем возможно, с учетом того, что у нас уже работает база АИС РСА.

Мы написали соответствующее письмо, получили входящий номер, отправили его в Центробанк. Ответа не было. На следующем экспертном совете я подошел к Игорю Николаевичу Жуку, показал письмо, спросил: «Может, ответите все-таки, почему бы и нет, если у нас такая проблема». Но вот прошел еще один месяц – никто не отвечает. Системные проблемы игнорируются, если их не решить, то страховой рынок просто не будет доходным, вот и все.

Я еще раз говорю, здесь главное не в поднятии тарифов, я еще раз настаиваю на том, что это необходимо, потому что их не поднимали десять лет. Возьми сейчас любую новую страховую компанию, она не выйдет на рынок с существующими тарифами, это просто невозможно.

Но как посчитать тариф? Это зависит от качества продукта, который предлагают. Если это продукт, который был год назад, когда страховые компании платили от 100%, которые должны заплатить, 20%, с ними было сложно судиться, потому что закон «О защите прав потребителей» не распространялся на сферу ОСАГО, это было сложно. Сейчас ситуация другая. Но чем мы наполним эту услугу?

С. Асланян: Итак, Максим Ханжин – президент Ассоциации по защите прав автострахователей, пытается оздоровить ситуацию на страховом рынке вопреки решениям депутатов, которые сегодня в третьем чтении одобрили поправки по ОСАГО, и в том числе самое главное, что они сделали, они подняли нам тарифы. Теперь мы будем за то же самое непотребство платить больше, это самое главное достижение. Остается тяжело вздохнуть, потому что ничего не поменялось, кроме стоимости.

М. Ханжин: На самом деле, есть одно изменение, которое может быть и положительным, и отрицательным: Центробанк наконец-то у нас наделили полномочиями, и они могут изменять базовую ставку тарифа ОСАГО как минимум раз в год.

С. Асланян: Интересно, уж не в сторону ли увеличения?

М. Ханжин: Ну, я полагаю, что у нас может быть только такое изменение. Но почему я говорю, что это может быть как положительным, так и отрицательным? На мой взгляд, еще раз повторюсь, тут важно, что получит человек. Сейчас людям не нравится платить за ОСАГО потому, что никто не доволен тем, что он получает: он вроде как что-то купил, но это «что-то» не работает, это всем известно. Если люди будут платить деньги, пусть даже больше, вопрос: если человеку разбивают автомобиль, и этот автомобиль ему ремонтируют…

С. Асланян: У нас процент новых машин из салона по стране не превышает 15, а не старых, до трех лет – 30%, а 70% ездят на утиле, и этот утиль оплачивать они не будут. Они не ездят на инструментальный техосмотр уже давно, они не страхуются уже давно по стране, и многие из них ездят, во-первых, без прав, чтобы не отобрали, а есть регионы, где еще и без номеров.

М. Ханжин: Я считаю, что ситуацию нужно менять. Во-первых, все должны ездит с правами, с номерами, и есть европейский опыт, который показывает, что существуют страны, где вообще нет износа, но это другой вопрос.

С. Асланян: А есть такой европейский опыт, чтобы зарплата была 11 тысяч рублей, а страховка на машину была 5 тысяч?

М. Ханжин: Вопрос к зарплатам немного из другой области.

С. Асланян: Многие регионы живут небогато.

М. Ханжин: Но, тем не менее, один человек зарабатывает 11 тысяч рублей – он живет небогато, другой человек живет богато, потому что он зарабатывает. У всех разная жизненная ситуация, кто-то может, кто-то не может, но, тем не менее, если человек зарабатывает не так много, но он управляет транспортом, который может причинить ущерб другому транспортному средству, его ответственность должна быть застрахована. К сожалению, если он не может ее застраховать, он не должен ездить на автомобиле.

С. Асланян: Вот как пешеход может в жбан прописать соседу в день получки, что тоже должен застраховаться, поскольку ущерб третьему лицу может быть совмещен с летальным исходом, но он же без страховки на улицу выходит.

М. Ханжин: Тем не менее, автомобиль – это объект повышенной опасности.

С. Асланян: Это очень большая натяжка. Стиральная машина и газовая плита гораздо более опасны, чем автомобиль, не говоря уже про отвертку.

М. Ханжин: Ну, здесь мы вообще можем говорить о том, что у нас почему-то на транспорте человек застрахован, если он, не дай бог, погибает, ему возмещение в одном объеме, а если человек, не дай бог, опять же, сгорает в своем доме, то ему дают на погребение. Тут тоже большой вопрос. У нас много в страховании несостыковок, но, тем не менее, мне кажется, что мы должны идти к цивилизованному рынку, а цивилизованный рынок – это как раз когда страховые компании могут полностью возместить ущерб, отремонтировать автомобиль. И теперь у нас по этим поправкам страховая компания обязана как альтернативу предложить натуральную форму возмещения.

Но здесь у нас появляется вопрос с ущербом. Человека отправляют на сервис, но пропорционально он должен из своего кармана оплатить ущерб, а люди в нашей стране очень не любят ремонтировать автомобиль, они всегда предпочитают получить деньги, и, по правде говоря, сэкономить на ремонте и купить что-нибудь.

С. Асланян: Жене шубу.

М. Ханжин: Да, например. Есть такое. Мне кажется, это не очень правильно, по большому счету.

С. Асланян: Тем более, здесь сразу недоверие к страховой компании, которая направит тебя не к официальному дилеру, а к дяде Васе в гараж, и качество этой услуги будет, может быть, по деньгам и близко к произошедшему ущербу, но по факту отвалится все через неделю, а страховой случай, так или иначе, уже оплачен.

М. Ханжин: Но у нас по закону страховая компания отвечает за ремонт, который провела станция техобслуживания.

С. Асланян: На общих основаниях – полгода либо 500 километров пробега, как это довольно часто бывает, и довольно сложно порой бывает спорить с ними.

М. Ханжин: Ну, тут немножко позитива надо добавить. На самом деле, в нашей стране ремонтируют автомобили значительно лучше, чем в Европе и в Америке, и это действительно правда, у нас культура ремонта автомобилей…

С. Асланян: А у нас потому что армяне есть, а в Америке армяне этим не занимаются.

М. Ханжин: И не только армяне. Ремонт у нас действительно квалифицированный, для тех, кто знает, как ремонтируют в Европе и Америке, это очевидно. Поэтому у нас потенциал на самом деле есть, мне кажется, нужно развивать.

С. Асланян: Лет 200 уже нашему потенциалу.

М. Ханжин: Но что делать? Мы смотрим с позитивом в будущее, нужно развивать белую сторону этого бизнеса, нужно уходить от серых схем получения денег.

С. Асланян: У страховых компаний нет интереса в этом, их все устраивало 12 лет подряд, они брали и не отдавали, а вот теперь они поняли, что это плохо и не кормит, и надо поэтому, опять-таки, поднять тарифы, вот и все.

М. Ханжин: Я извиняюсь, страховые компании в моем понимании – вот сейчас я смотрю, отсутствие полное стратегии выхода из кризиса со стороны власти и непонимание того, что происходит, по-моему. Потому что те предложения, которые мы слышим, часто абсурдны. С другой стороны, колхоз: страховые компании, их великое множество, и они не могут между собой договориться. Они не могут создать единую базу убытков по КАСКО, чтобы противодействовать мошенникам. Они не могут вместе собраться и договориться, как они будут бороться с этим и с этим, каждый думает о себе и смотрит только на шаг вперед – как заработать денег завтра. Послезавтра его уже не интересует. В этом проблема.

С. Асланян: В этом отношении страховые компании идут абсолютно в русле общей тенденции. У нас у Правительства нет стратегии, у нас у Путина нет стратегии, у нас у государства нет стратегии, а почему она должна быть у страховых компаний, откуда?

М. Ханжин: Я надеюсь, что все-таки она появится в ближайшее время, потому что мое мнение, что данные поправки не меняют абсолютно ничего.

С. Асланян: Кроме одного – они делают нашу жизнь дороже.

М. Ханжин: Да, чуть-чуть, но лимиты тоже повышаются, есть какие-то плюсы, и здесь нельзя прямо так сказать, что автолюбители теряют во всем. Нет, надо заметить и положительные качества этих изменений. Но, тем не менее, это мелочи.

С. Асланян: В чем положительные? Я отдаю сейчас на 23% больше, и может быть, когда-нибудь мне возместят сполна. Вот это «может быть, когда-нибудь» за 12 лет не наступило ни разу.

М. Ханжин: Оно, может быть, когда-нибудь – лимиты-то увеличиваются прямо сразу, и если он есть, 400 тысяч рублей, если вы едете на незастрахованном новом автомобиле, в который влетает грузовик, то вы эти 400 тысяч рублей можете получить сразу.

С. Асланян: Это плюс новой машины.

М. Ханжин: У людей есть старые машины. Если старая машина разбита всмятку, то за нее заплатили какие-то деньги – столько, сколько она стоит, человеку полностью возместят ущерб, за минусом тех годных остатков, которые от нее останутся. В этом смысле нельзя не замечать позитива, он все-таки есть.

Но, еще раз скажу, системно не меняется абсолютно ничего. Стратегии страховых компаний будут построены на том, чтобы платить минимум, стратегии юристов, которые скупают убытки, будут построены на том, чтобы взыскивать максимум и сверх этого максимума взыскивать штраф. Соответственно, оздоровления рынка, изменения финансовой политики страховых компаний не будет.

Мы можем сколько угодно говорить о том, что они зарабатывали миллиарды – да, это было. Сейчас этих людей, может быть, даже в стране этой нет, они уже где-то далеко, и мы имеем то, что имеем. А имеем мы бедные, несчастные страховые компании, которые реально сейчас, сегодня думают о том, как бы им красиво обанкротиться, особенно иностранные, на мой взгляд. Мы общаемся с топ-руководителями иностранных компаний, я вижу, что они в будущее смотрят как-то без особого оптимизма, кивают головой. «А что завтра-то?» «Мы не знаем, что завтра».

С. Асланян: Фетишизация заграницы не прошла, мы всегда так смотрим на Запад: оттуда придут, они умелые, они все могут, они сделают, спасут – нет, не получается.

М. Ханжин: Больше того, мы видим, что наши старые добрые компании, за исключением некоторых, в общем-то, держат марку. Я не могу сказать, что все одинаковые, я действительно признателен многим руководителям, которые управляют крупными компаниями, и я действительно доволен тем, что они не меняют свои правила и продолжают быть лояльными к своим клиентам. Поэтому все-таки есть надежда на то, что здравый смысл победит популизм, и страховые компании, с другой стороны, тоже консолидируются, и вместе с ними выработаем какую-то стратегию.

Все-таки сейчас больше внимания стали уделять правозащитным организациям, приглашать их действительно на экспертные советы, правда, в конце экспертных советов нас не очень слушают, когда дело доходит до цифр, но надеюсь, что эта ситуация тоже, может быть, в перспективе изменится, но все-таки должен быть какой-то позитив, надежда должна быть.

С. Асланян: А почему вдруг произошли эти поправки? Потому что товарищ Путин повелел. Он сказал: «Что-то здесь мне не нравится, давайте попробуем все-таки в ОСАГО внести изменения». Депутаты полтора года жевали эту тему – к чему это привело? Ни к чему, потому что квалификации депутатов не хватило, воля верховного исполнена. Поэтому мы ждем следующего кризиса – ведь не поменялось ничего.

М. Ханжин: Я все-таки надеюсь, что полномочия, которыми наделили Центробанк, как-то изменят ситуацию, потому что мне все-таки видится, что там есть профессионалы высокого уровня, по крайней мере, Игорь Николаевич Жук – я помню, как он управлял одной страховой компанией.

С. Асланян: Она называется «Согласие».

М. Ханжин: То, что было там раньше, при нем, и то, что сейчас – это небо и земля.

С. Асланян: А при нем это была приличная компания.

М. Ханжин: Приличная компания, которая регулировала свои обязательства. Неважно, что тогда рынок рос. Тогда были и другие компании – пирамиды, и так далее. Компания имела лицо. Что с этой компанией сейчас, в настоящий момент, мы все видим, что с ней будет завтра, никто не знает.

С. Асланян: Но это не мешает, тем не менее, Игорю Николаевичу так вести дела, будто он отстаивает интересы не клиентов, а страховых компаний.

М. Ханжин: Я все-таки с этим не соглашусь, я на экспертном совете его видел – в общем-то, он и Тюрникова где-то поддерживал…

С. Асланян: Да, хороший человек, кто спорит? Сейчас как раз разбираются, у него диссертация куплена или нет.

М. Ханжин: На мой взгляд, это неважно в нашей ситуации, какая у него диссертация, важно, что он сделал для того, чтобы изменить ситуацию в рынке.

С. Асланян: У него довольно давно есть инструменты, чтобы что-то изменить, пока ничего не изменилось.

М. Ханжин: Как давно? Во-первых, Центробанк этим занялся, в общем-то, не так давно.

С. Асланян: Он в этой должности смотрящего за страховым рынком под разными названиями уже не первый год. Изменений никаких нет, кроме увеличения тарифов.

М. Ханжин: Ну, у нас много очень смотрящих получается со всех сторон – все что-то смотрят, смотрят, а ситуация…

С. Асланян: Депутаты принимают такие поправки, после которых… Как хорошо, что они наконец-то ушли в отпуск. Максим Ханжин, президент Ассоциации по защите прав автострахователей. Спасибо.

М. Ханжин: Спасибо.

Сергей Асланян
Сергей Асланян

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) (ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН) АСЛАНЯНОМ СЕРГЕЕМ СТЕПАНОВИЧЕМ, ЯВЛЯЮЩИМСЯ (УЧРЕДИТЕЛЕМ, ЧЛЕНОМ, УЧАСТНИКОМ, РУКОВОДИТЕЛЕМ ИЛИ ЛИЦОМ, ВХОДЯЩИМ В СОСТАВ ОРГАНА ЛИЦ, УКАЗАННЫХ В ЧАСТИ 4 СТАТЬИ 9 ФЗ «О КОНТРОЛЕ ЗА ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ ЛИЦ, НАХОДЯЩИХСЯ ПОД ИНОСТРАННЫМ ВЛИЯНИЕМ»), ВКЛЮЧЕННОГО В РЕЕСТР ИНОСТРАННЫХ АГЕНТОВ. Сергей Асланян - автоэксперт

Больше статей
Напишите комментарий

1 комментарий

  1. Тим Чичерин
    06 июля, 12:22 #1 Тим Чичерин

    Что-то я не понял- Ханжин чьи интересы представляет? Точно не автомобилистов. Вся суть выступления свелась к тому, что страховые наворовали, а теперь воровать больше нечего- подайте люди добрые. И что это за заявление, что, если зарплата 11000 ( утрирую ), то нечего на автомобиле ездить- это он, что-ли так людей разделил? Еще недавно подобное уже было- людей за цвет глаз в газовые камеры отправляли. у Ханжина-то, я понимаю, с зарплатой все в порядке. Нее- засланный казачок этот Ханжин.

Только зарегистрированные пользователи могут комментировать.