Восьмое марта всегда был политическим праздником. Клара Цеткин и ее Роза Люксембург боролись за равноправие у станка и мечтали, чтобы каждой свободной женщине Европы досталось по собственной лопате, асфальтоукладчику или трактору.

Но сегодня все меньше людей знает, о чем так страдали эти две сытые женщины и что празднуется и потому многим начинает казаться, будто это торжество первичных половых признаков и гендерных достоинств. Оба праздника несуразности оторвались от первопричины и теперь никто не в курсе ни про 8 марта, ни про еще более сомнительное 23 февраля, но раз уж они идут в непосредственной близости, то и подразумевают они вроде бы непосредственную близость. Не календарную, а животноводческую.

Наших женщин спросили перед праздником: Какую машину они хотели бы получить в подарок? Логично, что никто не стал проводить опрос на тему какую рабочую профессию они хотели бы получить наравне с мужчинами, какой слесарный инструмент им интересней всего и о каком токарном резце они хотели бы попросить. Неполитизированные биологические особи, удаленные от производства и предназначенные к воспроизведению своего вида, большинством голосов захотели BMW X5.

То есть бабы у нас оказались хваткие, жадные и тяжкие. Вместо кувалды или граблей они сориентированы на мужские символы власти, бандитизма и самолюбования. Маленькую машинку Opel Corsa, имитирующую женственность и вторичность социальной роли они готовы рассмотреть лишь в случае однозначной недосягаемости BMW. Зато в их мечтах о правильном подарке есть вполне мужская Toyota Camry, Mini Cooper и Lamborghini. Проявив редкую осведомленность, поголовье выбрало себе давно снятую с производства модель Diablo. Очень уж им нравится дьявольское название, которое они для себя интерпретируют, как синоним слова «чертовка».

[polldaddy poll=7887653]