С.Асланян: Владимир из Москвы: «Вот видно, что на физике не занимались. В физике есть понятие добротность — показатель потерь энергии колебаний. И она, добротность, не имеет единиц, так как величина обратная доле потерь». В том то и дело, что Гельмут Глеклер, наш учитель физики пытался нам тоже самое объяснить, но нам показалось более занятным заиграть эту единицу и дать ей некую визуализацию, потому что Украдку измерить в гельмутах было гораздо прикольней. Все-таки, 2 гельмута одной лошади это интересней, чем величина обратная доле потерь.

«Есть же правдивая отличная песня, описывающая наши дороги «Эх, дороги пыль да туман, холода тревоги да степной бурьян», знать надо» – пишет Евгений из Пензы. У нас про дороги как раз практически все эти песни. Ведь мы же не поем с вами про хайвеи, у нас нет что-то типа «сел я полетел, поехал, помчался». У нас дорога обязательно с каким-то легким трагизмом.

Есть вопрос с таким легким намеком на иронию, переходящую в сарказм по поводу того, “куют ли осликов и лошадей, особенно если они только на мягких грунтах без выхода на асфальт?” Осликов, как правило, не куют у них очень твердый рог, а лошадей куют. Спортсмены, например, куют всегда на любые совершенно покрытия тоненькие легкие спортивные подковы. Кстати, на зиму их перековывают на шипованные, на аналог зимней резины тоже на шипах; некоторые позволяют себе, когда точно знают, что без выхода на асфальт, все время использовать лошадь без подков. Но вот у нас, например, в спорте принято, что все обязательно в обязательном порядке всегда куются, иногда бывает в профилактических целях, иногда на всякий случай, но всегда есть какое-то оправдание. Плюс есть отдельный вид заработка — приезжает специальный коваль, у нас их несколько человек, это очень серьезные классные мужики, которые грамотно обрабатывают копыта. А когда лошадь идет на выступление, то придается ее облику очень серьезное внимание. Если это выездка, у выездки должно быть все безупречно, вплоть до того, какого цвета шпоры у всадника; у лошади копыта должны быть ухожены, как у блондинки маникюром ногти. Поэтому конюх приезжает обирать, обязательно зачищает все копыто, приводит его в идеальное состояние, кстати, покрывает лаком, после этого туда подковывает уже.

«Самая ровная дорога – Волга-матушка зимой» – пишет Николай. Да, это тоже наш момент фортификации, и это тоже зимой по Волге матушке на тот берег Сталинграда пытались — не получилось.

Слушатель: Сережа, я хотел бы узнать о судьбе автомобиля Opel Kapitan, были такие. Я служил в Германии в 1960 годы и они у нас были, ну, как военная миссия связи, что ли, шикарные автомобили. Что знаете об этих автомобилях?

Сергей Асланян: Opel Kapitan – это машина среднеразмерная, она потихонечку ушла из модельной линейки, правопреемником этого Opel Kapitan стал следующий. У них была младшая линейка Kona, которая стала Kadett. А Kapitan ушел в Rekord и в общем по сию пору даже еще иногда встречаются эти экземпляры. Кстати, Opel Kapitan, другой, тот, который не был вашей военной миссией, довоенный, был прообразом Победы. И когда мы друг другу рассказывает легенду, что Победа это уникальная машина с фантастическим типом кузова и мы первые, кто ее придумали – нет, на самом деле это наглое вранье, мы сперли Opel Kapitan. И в архивах горьковского автозавода есть в том числе чек на покупку двух Opel Kapitan довоенных для изучения. Мы это очень тщательно изучили, а после войны соответственно эту новинку сезона, этот сверхсовременный автомобиль, разработанный за 15 лет до постановки на конвейер у нас, мы наконец-то использовали ее и сказали: «А кто за наш железный занавес сунется и узнает что мы тут такое смастерили, так мы вас удивим, мы смастерили такое, чего вы не знаете, мы сделали Opel Kapitan, называется Победа.

Дмитрий: У меня дилемма стоит, я вот езжу уже 7 или 8 лет на Passat B2.

С. Асланян: Ой, какая прелесть? Сколько миллионов километров? Сколько?

Дмитрий: Я не знаю. Спидометр-то стотысячный. Я уже 350 проехал.

С. Асланян: Моторчик какой?

Дмитрий: 1,6.

С. Асланян: Ай, какая прелесть! Вот она, вечная машина, вот он, вечный двигатель.

Дмитрий: Я в свое время очень вложился, правда, по кузову немного поработали. У меня сейчас дилемма стоит. Честно: морально уже устал этот автомобиль, он надежный, я таксую на нем, сейчас вот есть возможность взять Golf 3, поменять, в принципе, у того же мастера буду брать, который мне делал этот автомобиль. Я уже уверен, допустим, что качество будет на уровне. Стоит или нет?

С. Асланян: Конечно стоит. Потому что у вас, конечно, и В2 классный, но третий он получше, поинтересней, погуманней, посовременней и если есть возможность чуть-чуть улучшить свой рабочий инструмент и таксовать уже на Golf, то конечно, да. Возьмите совершенно спокойно. Просто это другой виток. 

Дмитрий: Менять-то может и не получится. Я его даже думаю оставить в семье, жена не хочет расставаться с этим автомобилем.

С. Асланян: Да, это soft версия, это тоже самое, как вещи на дачу. Левую лыжу нельзя сразу выкинуть, ее нужно отвезти на дачу, чтоб постояла в сарае и правую перчатку нельзя выкинуть, она должна полежать на балконе лет пять, потом ее спокойно выбросите. С этой машиной тоже самое — если вы ее выводите из ежедневной эксплуатации, даете, например, жене, она сначала под вами как лошадь в оглоблях каждый день пахала-пахала-пахала, потом ее выпрягли, она какое-то время сама по себе потусовалась, потом завяла и умерла под забором. И с этой машиной произойдет тоже самое — без работы она, как машину нам спасти – ключик взять и завести.

Дмитрий: В том-то и дело, будет стоять – сгниет.

С. Асланян: Она погибнет. И поэтому у вас сейчас нет возможности, не хватает этой решимости с любимой вещью расстаться, но вы понимаете, что уже пора. Поэтому либо вы мужественно выпиваете ведро самогона и ее продаете, потом думаете, что же я наделал, но так или иначе, получается soft версия, потому что алкогольный дурман не дает право рвать на голове волосы и вы спокойно садитесь за руль Golf 3. Либо вы смотрите за увяданием ее, она превращается в клумбу и принимаете то же самое решение и те же самые действия, но имея товар гораздо худшего вида, потому что тут ржавчинка, там потекло, тут запотело, тут лужица – соответственно и цена. То есть, так вы ее можете продать тысяч за 100, а так продадите всего лишь за 100.

Ой, вот это всегда расставание со старыми вещами очень тягостное. Не только потому, что мы барахольщики, а еще потому что мы к автомобилям в частности относимся не как к предмету, мы не не американцы, мы же относимся к ним как к члену семьи, машина – это часть твоего дома. В квартире пианино, об которое спотыкаешься, эмоций не вызывает, его хочется на дрова и только подарок бабушки, когда на него все жизнь копил и не можешь выбросить. И ты желаешь бабушке долгих лет, а потом думаешь: если что, отпраздную, в окно выкину. С машиной не так, машина часть души, на этой машине ты перед кем-то выпендрился, когда-то заработал и эта машина тебя вынесла от ментов, спрятав под кустом, после чего вы выбрались обратно на дорогу, построенную нашим товарищем Соколовым, по крайней мере, отрецензированную, великолепную, поехали дальше. Как ее после этого продать? Никак.

Слушатель: Очень простой вопрос. Opel Mokka, 40 тысяч пробег.

С. Асланян: Жить и жить ему. 40 тысяч даже для Opel Mokka это не страшно. Некоторые Жигули долетают до середины Днепра с пробегом в 50, утратив всего лишь половину себя. Opel Mokka сделан неплохо, сделан как одноразовое изделие. Опелевцы четко совершенно, как и любой General Motors, отслеживают первый параметр – дешевая машина живет мало, дорогая машина живет долго. Дешевый товар, дешевая кофемолка, дешевая авторучка, дешевая вилка живут недолго, дорогая авторучка, дорогая кофемолка, дорогой автомобиль живут долго. Opel Mokka в табеле о рангах дешевая машина, она должна отбегать гарантийный период, желательно не выплескивать за 5 лет и за 100 тысяч тоже далеко не уходя. У вас всего лишь 40. По этому параметру впереди еще 60 безбедных, потом да, потом вы через какое-то время начнете ее коллекционировать. Знаете, когда машину продать не удалось, ты становишься коллекционером, понимая, что вот она у тебя никуда не денется.

Слушатель: То есть, понятно, еще километров 30 и…

С. Асланян: Позвоните на Эхо Москвы, мы продолжим эту дискуссию.

Владимир: Я вам звонил недавно по поводу Audi Q5, перевалило за 200, если помните, я рассказывал, что двигатель кушал масло, отзывали, перебрали и так далее. Вот хотел узнать ваше мнение по поводу цепи. Я столкнулся с такой вещью, что когда на 80 тысячах у меня автомобиль зимой холодный, очень просто встал далеко-далеко от дома.

С. Асланян: И что вам сказали по поводу цепи? Расскажите эту детективную историю более подробно. Цепь вылезла из под капота и сказала, что она виновница.

Владимир: Нет, она ничего не сказала она просто медленно, как мне объяснили, вытягивалась и после этого она соскочила и ударила по клапанам и всему чему можно. И меня притащили на эвакуаторе на сервис и поменяли цепь и головки.

С. Асланян: На самом деле не она ударила, просто клапана встретились. Было не весело и было дорого. На самом деле всерьез делали два раза – первый по гарантии, второй – когда голову сорвало из-за цепи.

Владимир: Да, сейчас 209 тысяч пробег. Но так хочется ездить до 300 и не продавать! И вот думаю думать опять дальше о цепи. Или забыть про нее?

С. Асланян: Не думай про цепочку свысока… А вы о ней в каком контексте думаете? Вы хотите ее примитивно поменять вместе с успокоителем и роликами?

Владимир: Да, я думаю о том, что она опять вытягивается. Сказали, что ее менять надо раз в 100 тысяч.

С. Асланян: Да, все правильно. Абсолютно правильно сказали, менять, причем в комплексе с роликами, натяжителя и с успокоителями. Да, меняйте, тем более, что у вас благородная цель довести машину до рубежа в 300 тысяч. Коробка у вас какая напомните?

Владимир: DSG.

С. Асланян: 300 тысяч DSG – это же фантастический результат.

Владимир: Пока 209.

С. Асланян: 209 – это, знаете ли, уже по второму кругу. То есть, дедушка помер, вы его откопали и он живет в веках, ему 200 лет, не каждый дедушка себе такое позволяет. То есть, у вас машина дважды мемориальная. У нее будет и на двигателе очень красивая цифра, тем более, что блок-то все тот же. И у вас на коробке фантастический результат, потрясающий просто.

Владимир: Но 300 тысяч ему может стать уже через год полтора, ей всего 8,5 лет.

С. Асланян: Да-да-да. Владимир, на самом деле Гараж – это то место, где можно совершенно спокойно хвастаться своими достижениями, что вы и делаете, это очень правильно. Потому что вы взяли Q5, отъездили на нем за 8 лет совершенно сумасшедший пробег и у вас благородная задача – продолжать в том же духе. Вы помните все эти сообщения о том, как дедушка на Volvo отъездил сначала полмиллиона километров, потом миллион километров, потом дедушка умер за рулем. В рекламе Volvo мы видели, как дедушки дохнут за рулем, Volvo продолжает ездить и во второй миллион километров и третий, а труп дедушки модифицировался, а машина продолжает ехать. Вам к счастью по возрасту все благоволит, вы сможете досмотреть этот ролик до конца в живом виде.

Владимир: Главное, чтоб Q5 это увидела.

С. Асланян: У вас явно получится, что-то мне подсказывает.

Вадим: Тоже хотел похвастаться. Lada Kalina 1,4 16 клапанов.

С. Асланян: Так, тревожная музыка начинается у нас в голове зарождаться.

Вадим: 221 тысяча километров.

С. Асланян: Вы таксист?

Вадим: Не только.

С. Асланян: Вы мазохист?

Вадим: Скорее нет.

С. Асланян: Как так получилось, что она прожила у вас 221 тысячу километров?

Вадим: Она живет до сих пор. Машинке 3,5 года.

С. Асланян: А что вы такое с ней делали?

Вадим: Вы хотите спросить, куда я так ездил? Или что я с ней делал вообще?

С. Асланян: Техническое обслуживание. Ведь, чтоб машина выжила, во-первых вы должны были каждую ночь под нее подкладывать простыню, чтобы гайки, которые ей не нужны, она складывала туда, а не разбрасывала по дороге и вы по утру их прикручивали на место. Во-вторых, технологический контроль за жидкостями: если под машиной нет лужи, значит, это все вытекло уже вчера, сегодня нужно заливать по новой и так далее. Все эти манипуляции от вас требовали от вас некого человеческого живого участия. Как вам удалось выжить за эти 3,5 года в обнимку в Калиной??

Вадим: Очень легко. Потому что машина действительно ездила каждый день, пробегала не меньше 100 километров и, собственно говоря, по вложениям помимо масла, фильтров и расходников потребовала по моим расчетом примерно около 70 тысяч рублей всего лишь.

С. Асланян: А кстати, ремешок генератора рвала она нет?

Вадим: Ремешок генератора нет, не уследил за ГРМ, перекатав, и собственно говоря это был самый сложный ремонт. А так в принципе…

С. Асланян: Простите, к чему свелся этот ремонт? Что именно вы делали?

Вадим: Замена клапанов, ремня, натяжителя, успокоителя и все, не так дорого, где-то примерно треть от того, что было вложено за нее в это время. И самое удивительное, хотел тоже похвастаться, когда порвало ремешок, спросили как с Калиной, сказал, не досмотрел, мол, так и так и хвастанулся по поводу того, когда же наконец у нее умрет сцепление. Оно умерло, родное вазовское сцепление, поставленное на заводе, умерло в лифте 10 тысяч километров.

С. Асланян: Какая у вас аккуратная работа со сцеплением. Это лично ваша заслуга, потому что надежность современного автомобиля, тем более Калины – это заслуга ТОЛЬКО водителя, это просто вы молодец, машине очень с вами повезло. И она, конечно, еще какое-то время поживет, но при этом по правилам игры, продолжая хвастаться, вы должны сказать, что весь ремонт, засучив рукава, вы делали дома, сами на коленке. Ведь владелец Калины позиционируется как человек, который утерся ватником, высморкался в валенок и при помощи одного гаечного ключа и кувалды починил всю конструкцию. Вы как? Или вы в сервисе делали?

Вадим: Кроме пары раз замены колодок тормозных передних самостоятельно, один раз замена масла, больше ничего не делал самостоятельно, хотя умею. Но туда, что не знаю, не суюсь, например, в клапана.

С. Асланян: Ну, да все-таки, что называется хочется отдать специалисту и верить в то, что он действительно мастер. Вы наш герой сегодняшнего дня.