Источник – блог Алексея Мочалова

Первые три части повествования можно почитать по ссылкам:
Toyota EverTest. Испытание Эверестом. Лхаса — Шигадзе
Toyota EverTest. Испытание Эверестом. Шигадзе — Сага. Сельская жизнь
Toyota EverTest. Испытание Эверестом. Горы и люди. Горы и машины

Фото сделано с мобильника в Лужниках, в ожидании своей очереди к микрофону. Сравните обстановку со следующим кадром, где тоже кафе, только в Тибете

Про условия жизни в высокогорье я рассказывал в предыдущих главах своего повествования. Так что каждый раз говорить о том, что физическое и психологическое состояние было далеко от бодрого и комфортного, думаю, излишне. Просто запомните это, и сделайте пожалуйста скидку, если где-то вам покажется, что тон слишком безрадостный. Нет, это не значит что я зажрался, это иллюстрация к тому, что попадая в Тибет, у вас тоже наверняка не будет сил радоваться и излучать энергию. Осознание, что вы были ТАМ придет заметно позже. У меня еще не пришло, а только начинает что-то шевелиться в душе.

В гостиницах завтраками не кормят, а если и случается такая услуга, обычно все равно лучше поискать кафе поблизости. Кухня крайне однообразная. В лучшем случае, вам сделают крепко пережаренную яичницу, а в худшем, на завтрак, обед и ужин будете уплетать палочками лапшу. Это вкусно, когда в диковинку, в первый день, а потом… потом пытаешься найти заведение, где дают местные пельмени, по-местному “мо-мо” или “му-му”, в зависимости от местности и произношения.

На фотографии фасад типичного тибетского кафе. Засаленная занавеска — признак того, что здесь вас накормят.

Ландшафты не всегда радуют многобразием. Можно ехать сотни километров без каких либо перемен за окошком, но иногда природа удивляет. Высокогорная пустыня, настоящие дюны. Мы не стали углубляться в пески и гонять “как в Эмиратах” только из-за осознания ответственности за технику. Машинки нужно вернуть на родину в целостности и сохранности, а пески первыми забирают бампера)))

 

Многие владельцы внедорожников знают, что запаска на пятой двери разбивает петли, и дверь “проседает”. Хитрые китайцы на своих машинах используют такие вот приспособления, снимающие нагрузку с петель. Мне понравилось, в России я не встречал в продаже такие аксессуары.

Местный автопром достаточно прикольный, многие машинки раскрашены кисточкой, перевязаны ленточками и бантиками.

 

Пришло время обеда, с помощью нашего гида (кгб-шника) мы наши небольшую кафешку, где три девицы у окна лепили пельмешки. Нас покормили без отрыва от производства. Рука у них набита, производительность ручного труда просто фантастическая. Надо, было, конечно, снимать кино, только сейчас начинаю понимать, что придется за этим возвращаться))) фото не передают динамику жизни))

Блюда готовятся на живом огне. В каждом кафе стоит большая буржуйка с конфорками, она же отвечает и за отопление. На улице холодно всегда, а в помещениях никакого центрального отопления не наблюдается. Та же, кстати, история и с гостиницами. Иногда, спать приходилось в спальных мешках, просто потому что холодно.

А это типичная улочка тибетского городка, затерянного посреди плоскогорья. Грязно, мусорно, ветренно, холодно и неуютно. Совершенно безлюдно, народ без нужды на улицу не ходит.

Погода постоянно меняется. Вроде бы и без того весь день было хмуро, серо, и печально. Но через некоторое время, горизонт стало затягивать свинцовой чернотой, мы думали, что пойдет дождь…

…но пошел снег. 29 мая, снег. Хорошо мы на зимних шинах! Выходить из машины уже совсем не хочется, сижу на пассажирском кресле Land Cruiser 200, делаю печку потеплее, и снимаю прямо через лобовое стекло, сквозь машущие руки стеклоочистителей. Организм перестает ориентироваться во временах года, на мне одета футболка, а за окном — зима. Нет, Тибет это не курорт, точно не курорт.

Спустя час, небо освобождается от туч, а пейзаж преображается. Заметно теплеет, и день становится не таким безрадостным, как до обеда. Да, с нами ничего не происходит, мы просто едем по асфальтовым серпантинам, не проезжаем никаких достопримечательностей или примечательных населенных пунктов, их просто нет. Есть мы, есть две Тойоты, и есть практически не населенное, безжизненное пространство. Есть слабость, есть сонливость, иллюзорность происходящего. Иногда хочется ущипнуть себя, чтобы проверить, явь это, или нет.

Яки, именно из их прекрасного мяса в Тибете готовят практически все мясные блюда, которые мы пробовали

Озеро Манасаровар, а может соседнее, Ланга-Цо. Оба расположены рядом, на высоте 4557 м над уровнем моря, и являются одними из самых высокогорных озёр мира. Естественно, как и всё на Тибете, они носят сакральный характер, и являются местом паломничества. Я пытался разобраться в хитросплетении значений проезжаемых нами мест, но быстро пришел к выводу, что из русскоязычных источников черпать информацию крайне сложно — уж очень много спорных моментов и очевидно вымышленных “фактов”. Надо глубже окунаться в культуру, а это дело отдельной поездки, желательно с носителями языка. Сказывается закрытость и непознанность культуры, а так же желание туроператоров “продать слона”, приукрасив, приумножив, и додумав до “товарного” вида.

На святых местах в великом множестве развиваются флажки, хий-морины. В переводе с бурятского — летящий конь или конь-ветер. Конь уносит написанные молитвы к небесам с помощью ветра. В последнее время, частенько замечаю использование хий-моринов в декоративных целях в Москве. Думаю, вы уже поняли, что это может оскорбить чувства верующих.

А в намоленном месте, хий-морины выглядят очень красиво и уместно. Особенно если дует сильный ветер, и ленты с флажками развиваются, словно паруса. Стоишь с фотоаппаратом, шатаешься на ветру, снимаешь, а в душе буквально скачут эмоции, ликование сменяется утомленностью, которая вдруг вымещается созерцательным восторгом. Мысли погружаются в личностные размышления, но из за тучи выглядывает солнечный луч, и ты тут же забываешь, о чем думал, и наблюдаешь, как свет пересекает золотую рябь озера и высвечивает заснеженную шапку горы… которую вновь поглощает туча, и она пропадает через минуту из вида, будто ее и не было здесь мгновение назад. Где-то рядом, в облаках, скрывается священный Кайлас… Откроется? Нет ли?

Кругом какая то фантастическая гонка туч и облаков, синее небо сменяется непроглядной чернотой, организм хочет покоя и сна, но не может не смотреть на все это буйство природы. За рулем сложно смотреть на дорогу, голова так и крутится вслед за глазами по сторонам. Хорошо, машин почти нет, и можно себе позволить смотреть не только прямо перед носом “Крузака”, тем более что дорога хорошая, ям здесь нет.

 

Уже на подъездах к поселку Дарчен, среди туч показывается гора Кайлас. Из ряда других вершин он не сильно выделяется, особенно если не знать, как вершина выглядит визуально. Я — знал, благо фотографий в сети великое множество, и тут же запечатлел его в самом лучшем виде. Во следующей части рассказа я вам покажу утренний Кайлас, и вы поймете, как нам повезло вечером…

На въезде в Дарчен пост полиции. Пришлось заплатить весомую сумму в качестве залога, чтобы попасть в городок. До 9 утра следующего дня необходимо покинуть гостеприимный населенный пункт, иначе залог “сгорает”. Так местные борются с неофициальными паломниками, из Дарчена верующие отправляются в трехдневную кору, ритуальный обход горы.

Подъехать к Кайласу поближе, на смотровую площадку, на своей машине нельзя, только на официальном автобусе, билет на который стоит баснословных денег. Ищем гостиницу, проезжаем мимо весьма приличного отеля для китайцев, и заселяемся в бомжатник для европейцев. Ужинаем, и расползаемся, как гусеницы, по своим уютным спальникам.

Сон… тревожный горный сон, сопровождающийся сбоями в дыхании. Я по ночам писал заметки на полях, и наблюдал со стороны, как у моих коллег возникают эпизоды уменьшения или полного прекращения дыхания. Дыхание периодически то останавливается, то возобновляется. Нарушение является результатом рассогласования работы сердца и головного мозга ввиду недостатка кислорода. На равнине, такое дыхание может говорить об сердечной или почечной недостаточности, инсульте. В горах — о высоте более 4500 метров над уровнем моря. Так спал и я.