Малазийцы на Land Cruiser покоряли Колыму

Малазийцы на Land Cruiser покоряли Колыму
23 октября 13:00 2015

Сергей Асланян: Сегодня у нас в гостях Евгений Константинов. Заявленная тема Колымы посвящается людям, получившим сроки от нескольких лет до пожизненного. Тем, кто составляет основу нашей страны – менеджерам офисного рабства.

Игорь Ружейников: Уже страшно звучит.

С. Асланян: Евгений Константинов материализовался из духа странствий, воли и свободы, поскольку этот человек экстремал, выживальщик, автомобильный журналист, фотокорреспондент, фотохудожник, автомобильный путешественник, единственный, кто выживет в случае катаклизма, когда офисный планктон вымрет. Евгений Константинов не только останется живым и невредимым, но и укажет путь тем, кто, вовремя сориентировавшись, поймет, что бежать нужно именно в сторону Евгения Константинова, как самого опытного джипера нашей страны и человека, ездящего там, где не то что Макар с телятами не появлялся, но там и жизнь-то не всегда есть. Поэтому он с собой обычно увлекает тех, кто смог вырваться из офисного рабства, хотя их и единицы.

И. Ружейников: Когда говорят, что Макар телят не гонял, это нормально. У джиперов современных наклейка появилась. Я не знаю, что это такое. «Мы ездим там, куда волки справлять акт дефекации не ходят». Вот, скажем так. Насколько я понимаю, вы бывали в тех местах, куда волки не ходят вообще.

Евгений Константинов: Да еще и в тех, где волков и медведей больше, чем людей. Они там живут. И такие места можно найти совсем недалеко от Москвы, при желании. Километров двести в одну сторону и вот они, волки с медведями.

С. Асланян: Женя, как правило, забирается несколько дальше. Там еще увлекательнее, интереснее, экзотичнее. Там даже телефона нет. А это очень приятно, потому что офисный человек, оказавшийся вне GSM, обретает сначала некую запуганность и затравленность, а потом понимание истины. И как только научится пить воду из лужи и во мхах ночевать, превращается обратно в человека. Некоторые под руководством Константинова этот обратный путь эволюции на свободу действительно успешно преодолели.

Е. Константинов: Некоторые преодолели его и без моего участия.

С. Асланян: Но самые оголтелые все-таки поняли, что тренер – это ты.

Е. Константинов: Не только я. В стране есть некоторое количество людей, которые способны доехать туда, куда Макар никого не гонял и даже потом оттуда выехать.

С. Асланян: В этот момент Константинов скромно отломил кусочек от короны и бросил его к ногам. Итого, золотая осень на Колыме.

И. Ружейников: Теплая, в купальниках все ходят. Она там когда заканчивается? В августе?

Е. Константинов: Собственно, она только сейчас закончилась. Потому что золотая осень на Колыме – это сентябрь, когда днем может пригревать солнце, а ночью может идти снег. Впрочем, снег может идти и днем. Это зависит от Колымы, от погоды, от места. На том же Алданском нагорье снег может совершенно спокойно начаться десятого сентября и в мае, может быть, прекратится.

С. Асланян: В контексте этой Колымской экспедиции, как ты там оказался? На чем и в компании с кем?

И. Ружейников: Можно еще спросить, зачем все-таки?

С. Асланян: Зачем – у путешественников не спрашивают. Вопрос от обратного. От чего? От Москвы.

Е. Константинов: От чего? От жизни такой. Пригласили меня поучаствовать в большом трансазиатском пробеге, который организовывали малазийские путешественники. Тоже очень опытные люди. Они поставили себе такую сверхзадачу: пройти на автомобилях от крайней южной точки Азии (откуда вообще можно стартовать, то есть от Сингапура) и до крайней северной, докуда можно доехать. Мы с ними решили, что пусть это будет Магадан. Можно попытаться доехать и еще севернее, но это будет уже совсем экстрим. До Магадана просто нормальная дорога.

С. Асланян: Хорошее шоссе, по которому малазийцы катались…

Е. Константинов: Не совсем шоссе. Хороший качественный грейдер.

И. Ружейников: А есть у нас дорога нормальная? Если начинаешь стартовать в Сингапуре… Я лучше помолчу.

С. Асланян: В каком виде ты встретил их и где?

Е. Константинов: Я их встретил не один. Нас там было пятеро на двух машинах. Такая вот группа поддержки. Я был, без ложной скромности, штурманом всей этой экспедиции по российскому этапу. Потому как до тех пор никто из моих коллег на Колыме не бывал. А мне уже несколько раз довелось прокатиться по этой дороге, причем в самое разное время года. Особенно интересно было зимой на КАМАЗе.

С. Асланян: Но здесь в какой географической точке ты встретил малазийцев?

Е. Константинов: В Кяхте, на границе. Они только что вырвались из Монголии. Было прекрасно, было тепло. Еще можно было в Байкале купаться. Самое начало сентября.

С. Асланян: Там всегда можно купаться. Там всегда плюс девять.

Е. Константинов: По-разному бывает. До плюс одиннадцать.

С. Асланян: Ну, такая жара – это банный день. Люди с вениками выходят и начинают париться.

Е. Константинов: У нас как раз первая остановка была на Байкале, на берегу в очень красивом месте. Мы сделали маленький, коротенький перегон от границы к Байкалу просто, чтобы малазийские друзья втянулись в ритм.Автопутешествие на Колыму

С. Асланян: Сколько их было? Сколько машин?

Е. Константинов: Было двадцать шесть человек.

И. Ружейников: Это вначале.

Е. Константинов: Ну, и в конце тоже. Вернулись все.

С. Асланян: С Константиновым-то выживают. Машин сколько было?

Е. Константинов: Машин было восемь. В основном Land Cruiser 100. Был Land Cruiser 80, был Land Cruiser 200. Был Ford Ranger, был FJ Cruiser.

С. Асланян: А можно еще про малазийцев? Это были какие малазийцы? Вообще сейчас в Малайзии кто только не живет.

И. Ружейников: Были малайцы или разные люди.

Е. Константинов: Это были совершенно разные люди. Там были и малайцы, и китайцы, и потомки тех аборигенов, которые съели Кука. Предводителем этой экспедиции был очень известный путешественник Томас Фу. Он как раз потомок тех самых аборигенов. Замечательный дядька, очень толковый, очень грамотный. Маршрут обсуждали по ходу дела прежде всего мы с ним. Он был лидером этой экспедиции, а мы ему помогали везти малазийцев через наши заснеженные местами просторы, местами через прекрасную золотую осень с желтыми лиственницами.

И. Ружейников: Руль правый, левый был?

Е. Константинов: В основном правый.

С. Асланян: Малазийцы как подготовились к русской действительности? Они во что были одеты?

Е. Константинов: Мы предупреждали заранее, что будет холодно, поэтому они подготовились. Они взяли теплые вещи. Для человека, который никогда не попадал в эти широты, очень сложно представить, что такое холод.

И если человек всю жизнь зимой переодевался из летних шорт в зимние, то попасть в суровый минус (даже минус пятнадцать – это для них не смерть, но суровый минус) – это, в общем, было серьезным испытанием.

Они старались, они готовились, насколько могли. Но то, что действительно будет мороз, они не предполагали. Поэтому, когда они приехали к нам, и после ночевки на Байкале стало ясно, что дальше в этих осенних куртках и в осенних шлепанцах в не самых теплых спальниках на открытом воздухе спать будет холодно, пришлось…Автопутешествие на Колыму

И. Ружейников: В машины все не влезут спать.

Е. Константинов: А бесполезно. Причем, некоторые машины были вообще без печек. Тропическая комплектация. Кондиционер переднего ряда, кондиционер заднего ряда.

И. Ружейников: В перчаточном ящике очень быстро охлаждается пиво.

Е. Константинов: Разумеется. Печки были не у всех.

С. Асланян: Белые тапочки у каждого, а печек нет.

Е. Константинов: В итоге, эту проблему тоже решили, раздобыв вентиляторы. Такие тепловые пушки маленькие от бортовой системы. Запитали их от бортовой сети, и хотя бы это позволяло ехать с незамерзшим стеклом.

С. Асланян: Малазийцы поняли, что такое русский экстрим.

Е. Константинов: Они, прежде всего, поняли, что экстрим – это недостаточная подготовка.

С. Асланян: Мой гость в прямом эфире Игорь Ружейников и сотканный из ветра странствий и воздуха свободы, материализовавшийся у нас в студии Евгений Константинов рассказывал о том, как бывалые из южных стран путешественники, покорившие Австралию, Новую Зеландию, родную и неродную Малайзию, приехавшие через Гонконг и Сингапур в нашу страну малазийцы решили хлебнуть русских просторов, отечественной действительности и нормального минуса. В белых шлепанцах на машинах без печек.

И. Ружейников: Вот где экстрим начался?

Е. Константинов: Экстрим для каждого был свой, потому что экстрим – это плохая подготовка. При хорошей подготовке экстрима нет. Можно доехать, куда угодно. Когда машина едет, у тебя есть запас продуктов, у тебя есть запас теплых вещей.

И. Ружейников: Проходимое направление.Автопутешествие на Колыму. Магадан

Е. Константинов: Есть дорога. По местным меркам это вообще трасса. И потом уже, ближе к Магадану, когда мы прошли основную часть этой Колымской трассы, и они поняли, что дорога в сложных климатических условиях, иногда бывает холодно, иногда лед на дороге. Они спросили, в чем же тогда вся сложность и непроходимость этой трассы, о которой они столько читали в Интернете. А читали они вот о чем. Был момент, когда дорога поменяла свое русло. Та трасса, которая шла изначально через полюс холода и выходила потом на нынешнюю существующую дорогу, из-за того что райцентр Усть-Нера оказался на отшибе, сделали через него сквозную дорогу. Но был момент, когда одну дорогу еще не достроили, а на второй уже начали разваливаться мосты.

С. Асланян: Это, как правило, занимает несколько лет.

Е. Константинов: Этот период длился, наверно, лет десять. Строго говоря, дороги не было вообще. Но как-то народ проезжал. Где-то на эти разрушенные мосты подкладывали бревна. Гати построить очень сложно, а тут на развалившийся мост подкладывали несколько бревен, спилили пару лиственниц, подтащили, положили и поехали. Где-то вместо моста нашли брод. Тогда это был экстрим. А сейчас туда можно доехать на легковой машине.

С. Асланян: Они про этот экстрим читали в Интернете.

Е. Константинов: Они читали про этот экстрим и, когда уже на обратном пути из Магадана, потому что маршрут сложился так, что им надо было отправить свои автомобили обратно в Малайзию, но из Магадана это оказалось сложно, то поехали во Владивосток.

И. Ружейников: Это близко совсем. Малазийцам сказали: «Ребята, это рядом. Это всего ничего».

Е. Константинов: И там была возможность зарулить и показать им эту старую разрушенную дорогу. Мы доехали до первого моста, построенного еще до войны в конце тридцатых годов.

И. Ружейников: Я хотел спросить, на ловчорритовых шахтах были?

Е. Константинов: Нет, не были. Мы подъехали, но посовещались и решили, что не надо. Тем более, что местные краеведы нам посоветовали там особенно надолго не задерживаться и из окрестных ручьев воду не брать.

И. Ружейников: Посмотрели на вашу шевелюру, сказали, что шевелюры не будет.

С. Асланян: Асланяну бы ничего не сказали.

И. Ружейников: Мой учитель труда маленький кусочек ловчоррита, который оттуда вытащил, проносил две недели в рюкзаке. Зубы выпали все через полгода. Это безумно интересно. И вы мимо ловчорритовых шахт поехали куда-то.Автопутешествие на Колыму

Е. Константинов: Вернулись опять на эту дорогу, проехали мимо мостика, проехали одну речку вброд. Поняли, что дальше этим путем не пойдем, потому что там можно ехать неделю, а можно две, можно три. Как повезет. И благополучно вернулись обратно на основную грейдерную дорогу.

И. Ружейников: И дальше куда?

Е. Константинов: Вернулись и обратно через Якутск, через Сквордино пошли на трассу.

И. Ружейников: Вообще вся эта эпопея, это сколько по времени? Вот от начала до конца. До расставания с малазийцами.

Е. Константинов: Для меня она затянулась на месяц. А для малазийцев сильно дольше, потому что они начали еще в августе. То есть для них это было два месяца.

И. Ружейников: Вот Кутузов, он же начал под Смоленском или даже позже начал. А Багратион с Барклаем гораздо раньше. Примерно то же самое.

С. Асланян: Вы непосредственно через какие-то города ехали? Города у вас были далеко не каждый день. И малайцы ночевали где придется и как попало. И когда их начало пронимать от русской действительности?

Е. Константинов: В общем, практически сразу. В первом лагере, который мы позиционировали, как самый теплый, комфортный и классный лагерь на Байкале, где можно купаться. Пятизвездочный лагерь. С утра пораньше они поднялись и начали водить хороводы вокруг костра, потому что стало холодно.

С. Асланян: А ночью они что делали? Просто спали или примерзли? Не могли вылезти из спальников.Автопутешествие на Колыму. Отель в Усть-Нере

Е. Константинов: Да нет, почему? Ночью спали. Там посидели, попили чайку, пожгли костер, пообщались очень хорошо, душевно. После этого расползлись по палаткам спать.

С. Асланян: К утру выяснилось, что спать могут не все.

Е. Константинов: Да, выяснилось, что спать могут не все. И надо обязательно утеплить, иначе просто никто не доедет.

С. Асланян: То есть, надо все-таки в лесу добыть зимние шорты.

Е. Константинов: Ну, не в лесу. Мы были рядом с городом Улан-Удэ.

И. Ружейников: Рядом – это сколько?

Е. Константинов: Ну, может, километров сто.

И. Ружейников: Чтобы понимали. Рядом – это не в соседней… Это переход дневной, да?

Е. Константинов: Там хорошая, нормальная дорога.

И. Ружейников: Начальник транспортного цеха Сергей Асланян, который привел уникального человека в гости к вам, дорогие радиослушатели радиостанции «Маяк».

С. Асланян: Евгений Константинов рассказывает о почетных полярниках Малайзии, которых он катал по Колыме, утаивая от нас потихонечку, с какими утратами эти люди столкнулись на наших просторах. Представьте себе это полотно: Сусуман, Якутск, Алдан, Магадан. Не каждый русский человек там бывал. А вот малайцы были.

Е. Константинов: Причем, совершенно по доброй воле. В отличии от многих русских, там побывавших.

С. Асланян: Чем, собственно, туризм и отличается от многих других вариантов время препровождения.

Е. Константинов: На самом деле, для малазийцев, я думаю, там было очень много открытий.

И. Ружейников: Еще бы. Один руль слева чего стоил.

Е. Константинов: Руль слева – это да. Я думаю, что они видели по пути, проезжали Китай, Монголию, другие леворульные страны. А здесь открытия были похлеще. Один из вопросов, который мне задал кто-то из ребят, когда мы уже несколько дней ехали по фантастической красоты заросшим лиственницами горам, около прозрачных рек с водопадами, под голубым небом, был: «А что, у вас здесь глобальная экологическая катастрофа?».

И. Ружейников: Что, людей нет?

Е. Константинов: Я сделал квадратные глаза и спросил: « А что, собственно, не так?». Они сказали, что мы едем несколько дней, а все елки желтые.

И. Ружейников: Это наши традиционные русские елки, сказал Евгений.

Е. Константинов: Я сказал, что это лиственница, что ей положено осенью желтеть, потом сбрасывать иголки. И весной снова зеленеть.

И. Ружейников: Они ж не поверили все равно.

Е. Константинов: А что оставалось? Поверили.

С. Асланян: Медведи как себя вели?

Е. Константинов: Медведей было много, причем совершенно свободно выходили на дорогу и первый встреченный нами медведь совершенно спокойно, ни на кого не реагируя, шел на обочине.Автопутешествие на Колыму

И. Ружейников: Играл на гармошке, как водится.

Е. Константинов: Нет, это они так думали, что сейчас достанет гармошку и начнет играть.

Поэтому, когда кто-то из шедших в колонне машин поравнялся с медведем и попытался выскочить и сфотографировать селфи «Я и медведь»,

пришлось по рации срочно всех останавливать и предупреждать, чтобы из машин не выходили, чтобы фотографировали только через окно. Потому что медведь дикий. Никакой балалайки, гармошки, никакого самовара и баранок не будет. Это медведь из тайги. Совершенно дикий.

С. Асланян: Поверили?

Е. Константинов: Я думаю, что процентов на семьдесят-восемьдесят поверили. Просто было очень много того, что переворачивало привычное представление. Когда в Чите пошел дождь и после Читы мы несколько дней ехали под дождем. Для Малайзии это нехарактерно. Там есть сезон дождей, когда дожди идут каждый день. Но это стена дождя, которая выливается за пару-тройку часов, и потом опять светит солнце. В Малайзии не принято вообще никуда ехать, выходить на улицу, когда идет дождь. И когда в Чите пошел дождь, они поинтересовались, поедем ли мы или переждем дождь. Пришлось рассказать, что в наших условиях это не вариант. Потому что дождь закончится нескоро. А когда, спросили они. Я предположил, что дождь закончится тогда, когда пойдет снег.

С. Асланян: Как у Фореста Гампа. А потом пошел дождь. И он шел четыре месяца.

Е. Константинов: Действительно, потом через некоторое время пошел снег, мы были уже на Алданском нагорье.

С. Асланян: В снежки играли?

Е. Константинов: Конечно, в шлепанцах сгребали снег и играли. Сначала играли в снежки. Потом, наигравшись, поехали. Потом спросили, когда снег закончится. Опять же, пришлось предположить, что в апреле или в мае.Автопутешествие на Колыму

С. Асланян: Под откос не пытались упасть по снегу?

Е. Константинов: Пытались, поэтому ехали очень медленно, очень аккуратно. Ехали, естественно, на летней резине. График нашей экспедиции местами висел на волоске, потому что ехали медленно. Но в итоге все благополучно прошли.

С. Асланян: Вы въезжали в какие-то русские деревни с этим цирковым балаганом?

Е. Константинов: Особенно деревень-то не было.

С. Асланян: Ну, несколько наверняка встретили.

Е. Константинов: Там были поселки, были города. Русских деревень на Колыме нет.

С. Асланян: Деревень в этом понимании, конечно, быть не может. Но какие-то населенные пункты наблюдаются. И вот вы туда въезжали, являясь местной достопримечательностью и событием за последние двадцать пять лет.

Е. Константинов: За последние двадцать пять лет таких достопримечательностей становится все больше. Народ все-таки туда тянется по своей доброй воле. И сейчас на многих заправках уже можно встретить наклейки самых разных клубов буквально со всего света.

С. Асланян: Подкрались все-таки к нашему региону. А топливо на этих заправках тоже можно встретить?

Е. Константинов: А как же? Причем, топливо там всегда хорошее. Зависит от сезона. Может быть летнее летом, когда выше нуля температура. Может быть зимнее, когда переходный сезон. И зимой, разумеется, арктическое. Там все просто. Если тебя заправят плохим топливом и ты где-то на дороге станешь и замерзнешь, ты умрешь. А те, кто потом приедут тебя спасать, они приедут и сожгут заправку. С этим все просто.Автопутешествие на Колыму

И. Ружейников: И никто не узнает. Потому что закон – тайга. И я их прекрасно понимаю.

С. Асланян: А прокурор только что шел по обочине. Когда малайцы все-таки поняли, что все происходящее – не шутка, это всерьез, оно не является декорацией?

Е. Константинов: Я думаю, они постепенно к этому выводу подходили и в конце уже все совершенно серьезно воспринимали.

С. Асланян: Они содрогнулись или зауважали?

Е. Константинов: Зауважали.

С. Асланян: Они вообще в принципе представляли себе, чем эти места знамениты для нас? Кроме того, что там малайцы катаются.

Е. Константинов: Они слышали об этом. Они что-то читали. Они говорили, что это дорога костей, дорога, построенная на костях. Причем, некоторые воспринимали это в буквальном смысле, спрашивали, где кости. Приходилось объяснять, что в отличие от знаменитой часовни в Португалии, здесь не все так очевидно и что кости гораздо глубже. Но накопать можно много.

С. Асланян: У них навык вождения был тропический, ведь для большинства снег первый раз в жизни оказался под колесами?

Е. Константинов: Серьезный снег для большинства в первый раз в жизни, но надо понимать, что это опытные люди. Это путешественники, которые поднимались в Анды на какие-то горы высокие, поднимались на ледники. Другое дело, что они туда поднялись, спустились и там не ночевали. Посетили, сфотографировались, спустились вниз, поехали дальше.

С. Асланян: То есть, минимальный навык все-таки был?

Е. Константинов: Ну, разумеется. А здесь им в этих условиях приходилось жить.

С. Асланян: На какой день они поняли, что душа и ванной не будет?

Е. Константинов: Ну, я так думаю, что практически сразу. Они к этому были готовы. Но опять же, когда мы проходили какие-то крупные города, Читу, Якутск, тот же Магадан, естественно, мы останавливались в гостиницах, чтобы привести себя в порядок, отдохнуть. Иногда, правда, возникало такое желание, что вот устали ехать. Опять этот снег, переходящий в дождь и обратно. Холод, какие-то бесконечные пыльные дороги, на которых ничего, кроме пыли, не видно, потому что они идут колонной.

И. Ружейников: То есть, видно первому.

Е. Константинов: Видно первому. А остальные вынуждены либо сильно растягиваться, чтобы что-то видеть по сторонам, либо ехать в облаке пыли. Они в какой-то момент по рации запросили, давайте сегодня вместо запланированного лагеря попробуем заночевать в гостинице. Пришлось из разочаровать, что ближайшая гостиница будет километров через пятьсот. Сейчас уже сумерки. А в ночи ехать пятьсот, то к утру как раз прибудем.

С. Асланян: Это очень оптимистичный прогноз.

Е. Константинов: Поэтому пришлось также ставить лагерь.

С. Асланян: Ломались там, нет? Вот вас уберег Господь?

Е. Константинов: Серьезных поломок не было, но главное, что там было, это пробои шин. Острые камни. И опять же, навык езды по грейдеру, такому каменистому, все-таки был не у всех. И понимать, что резко газовать, резко тормозить…

И. Ружейников: На любой резине нельзя.

Е. Константинов: На любой резине нельзя. Я думаю, что они, наверно, только к концу маршрута…

И. Ружейников: Это с опытом приходит.

Е. Константинов: Причем, мы вроде бы делились своим опытом, рассказывали, но это надо понять, это надо прочувствовать. И к этому надо привыкнуть.

С. Асланян: Не было ситуации, когда колеса кончились, а дорога – еще нет.

Е. Константинов: Было такое. Мы их бортовали, клеили где-то в цивилизации, когда у нас набиралось большое количество пробитых колес, мы их оптом загружали в шиномонтаж. После этого, шиномонтажник, выполнив свой недельный план, он сначала умирал, а потом гулял.Автопутешествие на Колыму

И. Ружейников: Откуда столько клиентов? Да такого никогда не было. И ни разу проблем с топливом у вас не было?

Е. Константинов: С топливом проблем не было. Топливо там хорошее.

С. Асланян: Местное население как реагировало на этих иностранцев? Или вообще не реагировало, как медведь?

Е. Константинов: Совершенно спокойно, дружелюбно. Эмоциональный фон был невысок. Ну да, едут. А за последнее время очень много народу из самых разных стран, неожиданных, экзотических, там побывало. Поэтому сейчас на Колыме удивить тем, что приехали малазийцы, и вообще иностранцы, не удивишь.

И. Ружейников: Фантастика! Дорогие друзья, мало кто из вас побывает, к величайшему сожалению, в этих очень красивых краях и уж точно мало кто из вас побывает там на машине.

С. Асланян: Колымские рассказы Евгения Константинова в присутствии Игоря Ружейникова. Жень, вот эта группа малазийцев, она в твоем рассказе не дробится на индивидуалистов. Они так вот стадом и шли?

Е. Константинов: Естественно, каждый из них личность, индивидуальность, в общем восприятии, они были группой. Это, наверное, такое своеобразное проявления восточного менталитета, отличие его от западного. То есть, европейские путешественники стараются как-то меньше командой куда-то отправляться. У каждого какой-то свой приоритет. А здесь у нас было подобие пионерлагеря. Один за всех, все за одного.

С. Асланян: И старший пионервожатый.

Е. Константинов: Да, старший пионервожатый. С утра собрались, позавтракали, по машинам расселись, поехали. Едем, едем, едем. Для того, чтобы провести большое количество людей на какую-то дальнюю дистанцию в сложных условиях, это хорошо. Никакого разброда и шатания, все единогласно ходят на экскурсии, которые мы заранее обговорили. Если кто-то захотел пописать, остановились, все дружно пописали. Мальчики – налево, девочки – направо.

С. Асланян: Девочки тоже были?

Е. Константинов: Ну, разумеется. Как же без девочек-то? Два месяца без девочек.

И. Ружейников: Это счастье великое!

С. Асланян: В Красной армии два года без них раньше обходились.

И. Ружейников: Малазийские девочки?

Е. Константинов: Малазийские девочки, разумеется.

И. Ружейников: Которые тоже коня на скаку, ну, малазийского? Ух прям, да?

Е. Константинов: В общем да, вполне.

С. Асланян: Они не были слабым звеном?

Е. Константинов: Абсолютно нет.

С. Асланян: Нормально, лопату в зубы и гребет на другой берег?

И. Ружейников: А связь-то там с миром как? Или у вас там спутниковые были телефоны?

Е. Константинов: Спутниковые были, разумеется.

С. Асланян: То есть можно было позвонить домой и рассказать, что все в порядке. Или они все-таки отключились от цивилизации?

Е. Константинов: Нет, ну спутниковые телефоны у них у всех или не у всех, у многих были, и полного отрыва от цивилизации не было. Потом, когда мы заезжали в цивилизацию, можно было воспользоваться сотовым телефоном. Можно было зайти на почту, отправить открытку домой, с Колымы.

И. Ружейников: Там журналисты были или это путешественники?

Е. Константинов: Это именно путешественники. Это те люди, которые весь год где-то работают, мечтают о том, что вот будет отпуск и можно будет оторваться.

И. Ружейников: Сломаем все шею, но по-хорошему.

Е. Константинов: А в этом году мы поедем в Россию. Вот они и собрались. Я так понял, что это достаточно большая группа людей, которая путешествует вместе уже не первый год.

С. Асланян: Хороший разведотряд, привыкший к тому, что по миру нужно идти плечо к плечу, лопата к лопате, штык к штыку.

И. Ружейников: Знаешь, если по миру, то сума к суме.

С. Асланян: Это русский вариант. Поэтому они на Колыму и забрели, посмотреть, как выглядит.

Е. Константинов: А до этого у них были Гималаи, Анды, Кордильеры.

И. Ружейников: Евгений, скажите пожалуйста, Колыма – это экстрим, даже если ты подготовлен. Для русского из Москвы это атас. И для малазийца. Вот после Колымы для вас экстрим – это что? Я на вас смотрю, поверьте, с восхищением искренним.

Е. Константинов: Экстрим – это то, к чему ты не готов.

И. Ружейников: Хорошо, не экстрим. Серьезное испытание, от которого вы получаете удовольствие. Вот куда?

Е. Константинов: Туда, где интересно. Туда, где есть что-то, ради чего стоит все бросить и поехать. И в тот же Оймякон на полюс холода зимой.

И. Ружейников: Зачем вы это говорите?

С. Асланян: Сколько там градусов?

Е. Константинов: Минус шестьдесят один.

И. Ружейников: Только русские могли на Мак-Кинли забраться ночью. Единственные альпинисты, которые зашли на Мак-Кинли ночью, зимой – это русские. Никто, кроме русских, зимой на Мак-Кинли не ходит. Не самая высокая гора. Это просто гора-убийца зимой.

Е. Константинов: Вообще-то, Мак-Кинли – самый высокий пик Северной Америки.Автопутешествие на Колыму

И. Ружейников: Я и говорю, не самая высокая гора в мире. На Джомолунгму зимой ходят. Редко, но ходят. А туда только один раз русские.

С. Асланян: Именно поэтому в активе Евгения Константинова есть диплом, где написано, что он фотографировал на камеру Nikon примерно в шестьдесят один градус. И камера работала, и Константинов не сломался.

Е. Константинов: Это Оймякон. Тогда же мы тестили спальники в экстремальных условиях.

И. Ружейников: И как?

Е. Константинов: Все-таки холодно.

С. Асланян: Малазийцы после того, как ты их провел по этому сумасшедшему маршруту, они тебя избегают или спрашивают, когда в следующий раз?

И. Ружейников: Детей называют в вашу честь, Евгений.

Е. Константинов: Собственно, помимо меня, там были еще и женщины, и дети. У нас остались совершенно замечательные отношения. Мы на Facebook обменялись фотографиями.

С. Асланян: Они же на Оймякон с тобой не попросились?

Е. Константинов: Они же просятся не со мной. У них есть предводитель, и они обсуждают дальнейшие маршруты, предлагают всякие варианты сначала в своем тесном кругу. Тем более, что они были почти в Оймяконе. Золотая осень Оймякона. Потом, у них была идея, а не сгонят ли на Чукотку. По крайней мере, они ее озвучивали. Но пока я думаю, что эта идея не самого ближайшего времени. Может, через пару-тройку лет они к ней вернутся.

И. Ружейников: То есть так же из Сингапура? Не через Берингов пролив?

Е. Константинов: Через Берингов пролив на машине практически нереально. Я пытался.

И. Ружейников: Он замерзает, что ли?

Е. Константинов: Он замерзает на несколько дней в год, но об этом как-нибудь в следующий раз.

С. Асланян: У нас ровно через неделю будет человек, который через Берингов пролив проехал на ЗИЛ 131.

И. Ружейников: И, заметьте, вернулся. Его присутствие в нашей студии будет подтверждением.

С. Асланян: Это будет через семь дней. Евгений Константинов, путешественник, экстремал, фотожурналист, корреспондент, со временем писатель, на зло всем клеркам, которые слушали нас из офисного рабства, зажав на галерах весло зубами.

Сергей Асланян
Сергей Асланян

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) (ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН) АСЛАНЯНОМ СЕРГЕЕМ СТЕПАНОВИЧЕМ, ЯВЛЯЮЩИМСЯ (УЧРЕДИТЕЛЕМ, ЧЛЕНОМ, УЧАСТНИКОМ, РУКОВОДИТЕЛЕМ ИЛИ ЛИЦОМ, ВХОДЯЩИМ В СОСТАВ ОРГАНА ЛИЦ, УКАЗАННЫХ В ЧАСТИ 4 СТАТЬИ 9 ФЗ «О КОНТРОЛЕ ЗА ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ ЛИЦ, НАХОДЯЩИХСЯ ПОД ИНОСТРАННЫМ ВЛИЯНИЕМ»), ВКЛЮЧЕННОГО В РЕЕСТР ИНОСТРАННЫХ АГЕНТОВ. Сергей Асланян - автоэксперт

Больше статей

Только зарегистрированные пользователи могут комментировать.