Сергей Асланян. Здравствуйте! Сегодня у меня в гостях Игорь Ружейников.

Игорь Ружейников. Здравствуйте!

С. Асланян: Сегодня у нас с Игорем Ружейниковым в гостях Алексей Хресин. Алексей Хресин в нашей стране один из крупнейших специалистов по броне, причем по скрытой броне, той самой, гражданской. Мы помним о том, как в девяностые годы каждый уважающий себя человек, наживший чуть больше одного миллиона рублей и чуть больше одного вагона врагов, считал необходимым ездить на машине скрытого бронирования с охраной. Но с тех пор у нас очень сильно возросла правовая грамотность населения, поэтому теперь уже мало кто кого отстреливает и взрывает, все, в основном, друг у друга отжимают, отбирают, перепиливают или перехватывают. Ну, опять-таки, есть еще рейдерские захваты, поэтому такого количества бронеавтомобилей скрытого бронирования, которое было в девяностых, сейчас уже не столь заметно на наших улицах, и, тем не менее, Алексею Хресину, как носителю уникальных знаний, есть, чем поделиться, благо, спрос на подобную продукцию существует. Но перед тем, как мы перейдем к абсолютно мирному применению, у меня личный вопрос: недавно по средствам массовой информации нашей страны прошла радостная новость о том, что

американцы наконец-то определились с заменой Хаммеру.

И в немалой степени это было предопределено попытками найти нормальную тележку, которую можно было бы забронировать. Расскажи нам об этом, Леша.

А. Хресин: С точностью все наоборот. Бронировали как раз Hummer. Hummer создавался как некая универсальная платформа, на которую можно и вооружение ставить, и людей перевозить, и раненых… Можно было и бронировать. Но, когда начались реальные боевые действия, в том же Ираке, выяснилось – чтобы соответствовать реалиям современного боя, брони на него надо навешать столько, что машина просто переставала ехать.

И. Ружейников: В том числе и противоминная защита, которую просто некуда было девать.

А. Хресин: Противоминная, противопульная, дополнительные боекомплекты выпущены, которые на местах уже в войсках ставились… И американцы поняли, что ничего универсального не получается, и вот сейчас как раз они отказываются от попытки создать некий универсальный модуль, а создают конкретный набор бронеавтомобилей разной весовой категории, разной вместимости и грузоподъемности.

С. Асланян: Ну, это все как всегда идет в статусе конкурса, и постоянно кто-то выходит в финал. И такое ощущение, что кто-то все-таки до этого финала доплыл.

А. Хресин: Да, там уже определился ряд фирм, например, «Интернешнл», которые, собственно, и будут производить на ближайшее время эти автомобили.

С. Асланян: А чем, собственно, обусловлено такое количество неодинаковой и невзаимозаменяемой техники?

А. Хресин: У каждой фирмы что-то лучше получается. У «Интернешнл» лучше получаются тяжелые автомобили, у «Акшоша» лучше получаются более легкие автомобили, хотя тяжелые они тоже делают…

С. Асланян: То есть, техника, на самом деле, кроме сферы применения, еще и по, мягко говоря, своим грузоподъемности и массе делится?

А. Хресин: И по уровню защиты в том числе.

С. Асланян: Для непосвященного ощущение, что только по собственной массе, а на самом деле, по классу защиты, да?

И. Ружейников: Коллеги, о чем мы сейчас говорим – о гражданских автомобилях?

С. Асланян: Нет.

И. Ружейников: Вот, это важно!

С. Асланян: Мы говорим сейчас об армейских, хотя тоже в кинематограф они прорываются, и в «Форсажах» последних, там, например, главные герои с огромным удовольствием ездят на броневиках «Интернешнл» для того, чтобы просто в городе чувствовать себя защищенными. Это же не обязательно – иметь белую прокладку, можно и броню, у каждого своя степень защиты. И у американцев несколько вариантов техники, которая вышла в финал, они, насколько я понимаю, имеют противоминные, от подрыва на фугасе.

А. Хресин: Да, это теперь одно их обязательных требований для машин для перевозки личного состава – именно минозащищенность.

С. Асланян: Прошло всего-навсего десятилетие военных конфликтов, и выяснилось, что самая большая угроза для техники на поле боя – это подрыв на фугасе, на том, что закопали твои враги тебе под колесо.

И. Ружейников: Нет,  может, даже не враги, а враги твоих врагов, но десять лет назад. Все же заминировали. Все, практически, минируют..

С. Асланян: И в этой связи, насколько я понимаю, у американцев нет техники бескапотной компоновки?

А. Хресин: Нет, потому что капотная техника в случае подрыва на мине, на фугасе, она гораздо лучше защищает и водителя, и пассажиров, чем бескапотные автомобили.

С. Асланян: У нас проект «Тайфун», который реализуют на «Камазе» и на «Урале». «Уралы», они – капотные, а «Камазы» – бескапотные, поэтому наш сильно защищенный от подрыва на фугасе аппарат  под названием «Камазовский тайфун» наезжает на него, после чего мы должны найти нового водителя на поле боя.  Но это так, ремарка.

И. Ружейников: Объясните разницу воздействия. Почему капотный и бескапотный по-разному?..

С. Асланян: Сидишь прямо над взрывом. Ты сидишь на колесе, а колесо в этот момент наехало на двадцать килограммов тротила.

А. Хресин: То есть, взрывается либо прямо под тобой, либо в метре перед тобой.

С. Асланян: Разница есть. Когда в метре перед тобой, шансов чуть-чуть, но больше. Леша, а теперь самый главный вопрос : (прикинусь чайником) может ли бронированный  автомобиль (я имею ввиду гражданский, ведро бронированное) защитить от всего?

А. Хресин: Нет.

И. Ружейников: Мне даже не нужно чайником прикидываться. То есть таких автомобилей нет?

А. Хресин: Чтобы от всего – даже военной техники такой  нет.

С. Асланян: Сколько диктаторов мира пытались скрыться от возмездия в  машинах скрытого бронирования…

И. Ружейников: Они этого не знали – что от всего не защищает, они надеялась. Но дело в том, что существует тактика использования бронеавтомобиля – он один в поле никогда не воин. Даже со времен гражданской войны, когда военизированная техника впервые вышла на поля всерьез, она подразумевала некое прикрытие  – кавалерией и пехотой, а еще, если можно, и тачанками. Сейчас как это выглядит?

А. Хресин: Там на машинах прикрытие – это само собой. Дальше скрытое…

И. Ружейников: Самоса, кстати, был из гранатомета в мерседесе.

А. Хресин: Да, но только он был все-таки не бронированный, хотя покушавшиеся на него думали, что машина бронированная, это интересная деталь, семья Самосы являлась официальным дистрибьютором Mercedes-Benz в Никарагуа.

И. Ружейников: Какая прелесть!

А. Хресин: Поэтому выбирать он мог себе любую машину.

И. Ружейников: И выбрал небронированную?

А. Хресин: Да.

И. Ружейников: Потому что знал, что в абсолютной безопасности.

А. Хресин: Это уже была не абсолютная безопасность, но нападавшие на него были свято уверены, что машина бронированная, у Mercedes уже в тот момент были броневики заводского изготовления, легковые, и готовились они к покушению на бронированную машину, поэтому они запаслись гранатометами, даже не одним, собственно, из которого в крышу-то и стреляли. То есть там была достаточно простая тактика – в узком переулке перегородили проезд, вступили в перестрелку с охраной, вынудив автомобиль Самосы остановиться,  в этом момент гранатометчик на балконе имел возможность навестись и произвести выстрел. Более того, там было даже два выстрела. Первый – не попали, второй раз – попали.

И. Ружейников: Стреляли с одной точки? С одного балкона?

А. Хресин: Да, с одного балкона. Там было два человека – один прикрывал автоматным огнем, а второй был гранатометчиком.

И. Ружейников: То есть, успел второй заряд воткнуть?

А. Хресин: Да.

С. Асланян: То есть неспешно, аккуратно перезарядил советский РПГ… РПГ, кстати, какой был?

А. Хресин: РПГ-2, по-моему.

С. Асланян: В  те времена свирепствовал…

А. Хресин: Проверенная, надежная техника.

С. Асланян: И вот тут как раз разговор идет о том самом, что называется тактикоиспользованием бронеавтомобиля. Насколько специалисты знают, что панацеи нет. Если ты с секретаршей не разобрался вовремя, то у тебя уже и СПИД, не говоря уже о том, что ты незащищен. И защищен ведь, собственно, броней на уровне пояса. А снизу, как правило, стелется мата кевларовая.

Если под эту машину что-то бросить, может произойти тоже большая неприятность, поэтому задача охраны – не подпустить в принципе к объекту никого.

Насколько это выполнимо в городе? Ведь эта машина в первую очередь применяется именно в городе. Что практически нереально. И сколько событий было связано с покушениями на разных людей, в том числе, в броневиках, в нашей стране, или не в нашей, каждый раз задача была – подойти вплотную, дальше уже делай, что хочешь. Хотя, мы, конечно, знаем эпизоды, когда в какой-то момент вежливо опускалось окошечко броневика на набережной в Москве, и в клиента, сидящего на заднем сидении, попадала пуля, а охранник, сидевший спереди, раненый, но живой, по сю пору здравствует. А все потому что у некоторых бронеавтомобилей почему-то окна опускаются.

А. Хресин: А это – пожелание заказчика. Сами производители, конечно, против, я лично считаю, что тоже опускающееся стекло в автомобиле бронированном должно быть одно – у водителя, чтобы он мог заплатить, там, либо за проезд, либо открыть картой какой-то шлагбаум, либо еще что-то. Все остальные двери – это от лукавого.

С. Асланян: То есть тем самым сужается ареал обитания, поскольку достаточно подстеречь клиента в тот момент, когда водитель будет расплачиваться. Он открыл окошечко, а дальше оно прилетело.

А. Хресин: Ну, сложнее, хотя место предугадать, где он будет расплачиваться, несложно, поэтому можно как-то заранее подготовиться.

С. Асланян: Тем более, что всяких, там, транспондеров у нас не так много, поэтому рано или поздно придется окошечко открыть, руку высунуть и что-то такое сделать.

А. Хресин: Человек, у которого есть деньги на бронированный легковой автомобиль, может транспондеры хоть на почтовый ящик себе повесить. Другое дело, что иногда он приезжает, допустим, в аэропорт.

С. Асланян: Да, там он не может ничего повесить.

А. Хресин: Да. Тут уж, извините, не его территория, не он диктует правила.

С. Асланян: То есть машина бронированная, которая создает иллюзию защищенности, она уязвима дважды – первое: она без охраны мало на что пригодна, а во-вторых, так или иначе, какой-то жизненный сценарий нормального применения в городе так или иначе тебя обезоружит перед нападением. Если нападающие на тебя люди составили себе небольшой труд – посмотреть, какова жертва, куда она едет, вообще изучить ее манеры и повадки.

А. Хресин: Собственно, с этого начинается любое покушение, успешное или неуспешное, – именно с выявления расписания жертвы и ее маршрута. Но, чтобы не быть голословным, приведу вам обратный пример. Вот, мы начали говорить про диктаторов…

С. Асланян: Есть же и хорошие люди, наверняка.

А. Хресин: Вот как раз есть пример, как правильно использовать бронеавтомобиль. Возвращаюсь к началу – забронировать автомобиль от любого оружия невозможно, с учетом того, что сейчас как бы в моде снайперские винтовки пятидесятого калибра, а это не много, не мало, двенадцать и семь миллиметров.

С. Асланян: Это то, что в Великую Отечественную у нас называлось «противотанковое ружье».

А. Хресин: Ну, у противотанкового ружья чуть побольше, но были и двенадцать и семь. То есть, понятно, что если пуля такого калибра пробивает танк, то какой автомобиль это выдержит?

С. Асланян: То есть, она пробивает все.

А. Хресин: Да, главное – попасть. Поэтому любое бронирование автомобиля – это, как любая инженерная задача, поиск некого компромисса. То есть, с одной стороны, автомобиль должен  защищать, но при этом он еще должен ехать. И вот как раз, балансируя на этой грани, все производители и пытаются создать что-то новое.

С. Асланян: Именно поэтому в комплекс безопасных мероприятий наших президентов всегда включена скорость двести километров в час. То есть, он должен ехать так быстро, чтобы никто не мог прицелиться в том числе.

А. Хресин: Иногда двести километров…

С. Асланян: Ну, иногда  – триста, иногда – четыреста, в зависимости от того, как позволяет дорога.

А. Хресин: Тем не менее, находятся некие отчаянные парни, которые решают посоревноваться с президентским кортежем.

И. Ружейников: Я проезжал мимо этих очаровательных парней через пятнадцать секунд после этой аварии. Это было что-то!

С. Асланян: Прости, какую аварию ты им устроил??

И. Ружейников: А это не я, это единственный случай был, когда два идиота на «Жигулях» решили догнать на девятке президентский кортеж.

С. Асланян: Под Ельцина когда они прыгнули?

И. Ружейников: Нет, нет, это..

С. Асланян: Тогда это не единственный случай. Потом у них срочно нашли в шкафу беременную жену и наркотики.

И. Ружейников: Нет, это двухтысячный год, это уже исполняющий обязанности президента Владимир Путин.

А. Хресин: Около Триумфальной арки, в самом начале.

И. Ружейников: Да.

С. Асланян: Так и на Тверской были два перца, другие.

И. Ружейников: Сколько у нас идиотов! Теперь понятно, почему так долго держат… эм…

С. Асланян: Перекрытым периметр?

И. Ружейников: Да.

С. Асланян: Потому что все идиоты могут не закончиться так быстро.

А. Хресин: Ну, тоже по-разному бывает, я один раз ухитрился выехать за пять минут до проезда и проехал по всему пустому Ленинскому проспекту и через весь пустой центр.

И. Ружейников: Это приятно.

С. Асланян: А в конце дистанции у тебя взяли автограф.

А. Хресин: Нет. Просто надо знать щелочки – они перекрыли все, но я дворы знал лучше.

И. Ружейников: Ну, ты местный, а они все-таки, не забывай, в основном, лимитчики. Вы почему-то, господа, обходите стороной… Вот, когда вы говорите «защита автомобиля», сразу представляешь весь автомобиль, когда говорите «броня», сразу представляешь все, кроме стекла. Вы просто стекло говорили, которое открывается, не открывается… А что со стеклами?

А. Хресин: Тоже бронированные.

И. Ружейников: Мы вот про стекла что знаем? Единственное, что нам когда показывают, там, что садится Обама в машину, там стекло опускается, поднимается, мы смотрим на его толщину. Но что такое «бронированное стекло», мы, обыватели, вообще не знаем. Бронь-то мы, якобы, можем представить – какая-то железяка.  Опять же, если я не химик, не физик, не специалист, я тоже не представляю, но со стеклом вообще не понятно.

А. Хресин: А, собственно, все то же самое. То есть, если говорить профессиональным языком, то броня делится на прозрачную и непрозрачную. Непрозрачная – это сталь, кевлар, керамика и прочие материалы. Сталь броневая от обычной стали отличается маркой, соответственно, количеством присадок и своими свойствами. Со стеклом, собственно, то же самое. То есть, по большому  счету, это тот же самый триплекс (он у нас стоит в лобовом стекле любого автомобиля), только гораздо толще. То есть, там и слои гораздо толще, и слоев больше, и стекло чуть-чуть другое.

С. Асланян: И видно хуже через него. Водитель, который долго работает на бронированный персонал, через какое-то время ездит в очках.

А. Хресин: Ну, не совсем так все трагично, просто стекла бывают получше, подороже, а бывают похуже и подешевле.

С. Асланян: Есть подешевле, есть подороже, потрясающий выбор… Но существует стандарт (насколько я понимаю, во всех странах он очень похож) на пробиваемость бронестекла специальным патроном со специальной дистанции треугольником с определенной длиной.

А. Хресин: Раны, сторона – десять сантиметров.

С. Асланян: То есть если у нас должно быть произведено три контрольных выстрела, поэтому если ты не читал стандарт и подошел с автоматом Калашникова, и у тебя есть в рожке хотя бы тридцать патронов, то ты можешь в одну точку высадить все тридцать…

И. Ружейников: И уйти спокойно.

С. Асланян: Нет, и насладиться эффектом, потому что первые три, они должны там как-то так или иначе завязнуть, а, вот остальные полетят.

А. Хресин: Ну, по факту, на самом деле, оно держит больше, а потом, ты не забывай – во-первых, ты должен в неподвижное стоящий автомобиль…

И. Ружейников: И в одну точку.

А. Хресин: Что, мы уже обговорили, что невозможно.

С. Асланян: Охрана отгонит вениками.

А. Хресин: И далее, что охрана не будет открывать ответный огонь.

С. Асланян: Ну, зависит от того, сколько вас, как вы к этому подготовились, вы пришли туда всерьез и надолго, или у вас какая-нибудь сиюминутная заморочка, прихоть, это была такая экспресс-методика – быстро к урне подошел, плюнул мимо и пошел. Когда стреляли в бронеавтомобиль Шеварднадзе, то точка обстрела была по ходу. То есть машина как раз была взята не с боку, не с фланга, а непосредственно в лоб. И в этой связи стрелок убрал самую главную неприятность движения, по движущемуся объекту – когда нужно было убрать упреждение на гранатомете… Попал.

А. Хресин: Ну, это был уникальный выстрел, его можно в книгу рекордов Гиннеса явно заносить. То есть надо постараться попасть из гранатомета в движущийся автомобиль и никого при этом не убить. А – надо попасть и Б – никого при этом не задеть.

И. Ружейников: Человеколюбивый был снайпер.

С. Асланян: Этот выстрел вошел в анналы, потому что боевой заряд прилетел в двигатель, хотя ясен пень что стрелять-то нужно было по стеклам. То есть, в лобовое стекло – гранатометом и дальше уже…

А. Хресин: Ну, там есть шанс рикошета, потому что стекло-то, оно под углом, граната запросто может уйти вверх.

С. Асланян: Не факт, но можно было бы попробовать.

А. Хресин: Можно.

И. Ружейников: Друзья, вы не пробуйте, пожалуйста, вас никто к этому не подбивает!

А. Хресин: Все трюки выполнены профессионалами, не пытайтесь их повторить.

И. Ружейников: В домашних условиях! Кстати, а что это за машина была у Шеварднадзе?

А. Хресин: Mercedes заводской бронированный.

С. Асланян: И он справился со своей задачей. Потому что Шеварднадзе остался жив. Он, конечно, сильно испугался – машина была обездвижена, но дальше все на этом, покушение закончилось. Один выстрел – второго дубля не было. И здесь уже мы не знаем, умысел или нет, у снайпера кривой глаз или кривая рука, но машина свою функцию выполнила, потому что если бы Шеварднадзе ехал на обычном автомобиле, не бронированном… В  двигатель, как бы, прилетело, дальше уже и за экипаж, и за население можно было бы только свечки ставить.

И. Ружейников: За население всей Грузии.

С. Асланян: Ну, по крайней мере, за вот этот микрокосм, где несколько человек в одной машине ехали по делам. Они бы на этом дела, пожалуй, закончили, во всяком случае земные. То есть бронеавтомобиль свою функцию выполнил.

А. Хресин:  Да. Все вот более или менее авторитетные производители бронеавтомобилей, они никогда не пытаются убедить клиентов том, что как бы «наш автомобиль защитит вас от всего».

И. Ружейников: Потому что когда он один раз хотя бы чуть не защитит  – это гигантские репутационные потери.

А. Хресин: Ну, это и репутационные потери, и потери клиентов, потому что живой клиент придет и купит, как бы следующий… Они все честно говорят: «Ребята, наш…». Ну, там есть разные формулировки, одни из них звучит – «Ребята, мы вам даем второй шанс!», а более красивая формулировка – «Ребята, мы вам даем лишние десять секунд, чтобы у вас было время что-то предпринять», это честно. Это, как раз, тот самый компромисс.

С. Асланян: Мы даем не десять секунд, мы всем даем приготовить, дорогие друзья, ваши вопросы по заводскому бронированию. Мы как раз подошли к тому замечательному перечню применений броневиков в быту населением, ну, для всяких хозяйственных нужд. Что там у нас с Пиночетом-то было?

А. Хресин: Замечательная история. Ей исполняется без малого тридцать лет. Это был сентябрь восемьдесят шестого года.

И. Ружейников: Двадцать девять.

А. Хресин: Двадцать девять, да, в этом году будет тридцать. Все классически – была назначена группа, которая должна была организовать покушение. Группа установила наблюдение, вычислила расписание маршрута движения Пиночета, выяснила, что раз в неделю он ездит в пятницу на свою дачу, в загородную резиденцию, в которую ведет дорога, горная, на которой легко блокировать автомобиль. Что, собственно, и попытались исполнить. То есть, на этой узкой горной дороге машина шла, естественно, в сопровождении машин охраны. Они подстрелили первую машину, попытались подстрелить последнюю машину, после чего открыли уже огонь по машине Пиночета. У Пиночета был сто двадцать шестой Mercedes, заводской броневик. Это как раз классический, эталонный способ, как правильно использовать свой второй шанс.

И. Ружейников: То есть те самые десять секунд, которые были обещаны рекламным слоганом.

А. Хресин: Да-да. Водитель Пиночета не растерялся. А огонь был действительно шквальный, стреляли из нескольких десятков стволов. Более того, по машине Пиночета, так как знали, что она бронированная, стреляли из гранатомета. Водитель не растерялся, он начал распихивать горящие машины охраны и пытаться развернуться. По машине начали стрелять из гранатомета, и вот тут, что называется, повезло. Всем как известно, граната из гранатомета, она не становится на боевой взвод сразу после вылета, ей нужно пролететь порядка десяти метров, чтобы встать на боевой взвод.

И. Ружейников: Хозяйке на заметку – учтите это!

А. Хресин: Да, первые десять метров это просто летящая болванка, стандартная,  которая при попадании ни во что,  пока взрыватель не встанет на боевой взвод, она не взорвется. Это просто тупо летит болванка. И даже попали. Попали в ту самую маленькую форточку на задней двери, в перемычечку задней форточки, но граната не успела встать на боевой взвод, и поэтому просто хорошая прилетела болванка. Там осталась хорошая отметина, которую на следующий день Пиночет показывал на пресс-конференции. Так как это Южная Америка, население религиозное, показывая на отметины от пуль на своем броневике, он сказал: «Вы видели? Отметины от пуль, они выглядят как очертания Девы Марии, это Дева Мария меня спасла!».

И. Ружейников: Что же еще мог бы сказать диктатор?

С. Асланян: Других вариантов не было.

А. Хресин: Он знает, чем его народ-то дышит, поэтому он как по-писаному говорил.

С. Асланян: Но здесь, как всегда, пятьдесят на пятьдесят. Есть везение, а есть профессионализм, в том числе, охраны. И водитель, разворачиваясь, будучи человеком явно стрелянным, у которого нервы из канатов абсолютно армированных, он очень четко понимал свой маневр, он не просто вслепую пытался забодать другие машины, он именно маневрировал.  И в том числе понимал, откуда может быть произведен выстрел из гранатомета.

И. Ружейников: Так после этого он дал по газам и уехал.

А. Хресин: Он сумел развернуться под огнем и уйти из-под обстрела, оставив охрану отстреливаться от нападавших.  Притом, что, скорее всего, он получил несколько еще и по колесам выстрелов, и, тем не менее, машина все-таки имеет всегда защиту, и даже, если воздух вышел, там же колбы дополнительные.

И. Ружейников: Расскажите, как защищены колеса автомобиля?

С. Асланян: Со стеклами мы разобрались.

А. Хресин: С колесами  самый классический вариант – это внутри колеса вмонтирован некий жесткий обод, который, если из колеса выходит воздух, машина катится просто на этом ободе.

С. Асланян: Она присаживается, там, обычно, очень небольшой зазор, порядка, может быть, двух сантиметров, она просто становится на два сантиметра ниже.

И. Ружейников: Становится тряской, но едет.

А. Хресин: Да, да, как телега, но зато она едет.

С. Асланян: Но это специальная резина и специальный диск, который не дает соскочить с обода резине.

А. Хресин: Нет, вот в данном случае схема с этим бандажом применяется на обычных колесах. Есть еще специализированная резина, Michelin.

С. Асланян: Где совмещено одно с другим? Бандаж внутри и диск, который держит…

А. Хресин: Там резина, там она не соскакивает, она ложится просто на обод и она вообще не соскакивает.

И. Ружейников: А что за игрушки с подкачкой там? Или это все – мертвому припарки? БРДМ-2, БТР-80, ГАЗ-66…

А. Хресин: Не-не-не, на  этих – не используется. Там есть, если уж мы говорим про подкачку, там, по желанию клиента,  ставится система, которая создает в салоне избыточное давление. Ну, потому что салон в любом случае негерметичен, в той или иной степени, что защищает от всяких там гранат со слезоточивым газом, от дымовых завес, и прочего.

С. Асланян: Химзащита, короче.

А. Хресин: То есть в багажнике стоит баллон с кислородом, рассчитанный на достаточно небольшое время…

И. Ружейников: Опять-таки, на те самые, ну, не десять  секунд, но..?

А. Хресин: Да, да. Ну, там примерно на две минуты воздуха.

И. Ружейников: То есть уйти из…

С. Асланян: То есть подкачка есть, но это подкачка клиента, а не шин. Ну, чтобы, если что, он в последний момент жизни хлебнул свежего воздуха.

И. Ружейников: Веселящего газа.

С. Асланян: Чистый кислород!

И. Ружейников: Чистый кислород, тоже хорошо.

С. Асланян: Леш, броневики бывают заводские, бывают незаводские. Вот, например, Пиночет выкрутился благодаря тому, что у него была машина в том числе заводского бронирования. На наш рынок в начале девяностых пришли все, начиная, там, от «Агаро Хеса», «Ахляйтера», Carat Duchatelet и всех остальных фирм. А теперь на смену им пришло много наших выпускников соцлагеря. Как в целом выглядит, во-первых, рынок, а, во-вторых, разница по бронированию? В динамике развивается и то, и другое.

А. Хресин: Ну да, это вечная война – брони и снаряда.

С. Асланян: Причем легальной фирмы и… ателье.

А. Хресин: Да. По большому счету, по уровню бронирования автомобили заводского бронирования – незаводского, они не отличаются. Там никаких хитрых секретов нет, там применяется вся та же шведская сталь, немецкое стекло бронированное, все примерно то же самое. Но, как известно, дьявол кроется в деталях. Пиночету было хорошо, это был восемьдесят шестой год, электроники в машинах, можно сказать, что не было, у того же сто двадцать шестого, кроме ABS, и то такого, и механического впрыска больше ничего и не было. Сейчас основная разница, как раз вот, возвращаясь к тому, что автомобиль, кроме того что защищать, он еще должен оставаться автомобилем, он должен ехать. Сейчас все нюансы находятся в настройках всей управляющей электроники, потому что после бронирования вес машины возрастает многократно.

Грубо говоря, чтобы представить вес бронированного Mercedes C-Class, это как вес обычного небронированного и плюс к нему на крышу поставили E-Class.

Ну, то есть примерно две тонны сверху. Соответственно, возрастают нагрузки на подвеску, на тормоза, и только крупный автоконцерн в состоянии адаптировать все свои вспомогательные электронные системы под возросший веc машины. В том числе, кстати, так сказать, и с точки зрения безопасности. Заводской броневик, он еще при столкновениях всегда ведет правильно – складывается в нужных местах и защищает в просто банальных ДТП. Эти тесты проводятся, эти броневики бьют и получают соответствующие сертификаты.

И. Ружейников: Был у нас на Кутузовском проспекте вариант столкновения, когда столкнулись «Камри» и «Тахо». «Тахо» был бронированный. От «Камри» остались ровно четыре колеса. Краш-тест был на живую проведен – погибла семья. Это было в те времена, когда «Дорожный патруль» показывал нам по вечерам, кто сегодня не вернулся домой.

А. Хресин: Ну, я бы не завидовал пассажирам «Тахо», потому что, ну, ты представляешь, если на танке въехать в бетонную стену. Ты думаешь, тебе внутри ничего не будет?

И. Ружейников: Ездил я на танке по бетонным стенам, мне не понравилось.

А. Хресин: Тут то же самое, то есть, так как энергия не гасится, то корпус-то остается целым, а все, что внутри, оно начинает лететь по направлению движения с той скоростью, с которой ты ехал перед этим.

С. Асланян: Леш, сколько заводского бронирования? Сколько фирм пришли на сегодняшний день? Ну, кроме «ЗИЛа», который вышел из игры?

А. Хресин: По большому счету, Mercedes – раз, BMW – два, Audi – три, и то с оговорками.

И. Ружейников: Это как?

А. Хресин: Это касается и Mercedes, и BMW, и Audi – не все модели имеют заводское бронирование. Как правило, это топовые машины представительского класса, они бронируются именно самим заводом, машины бизнес-класса это как раз из расчета на рынок южноамериканских стран, где широко распространен гоп-стоп, но ничего у них тяжелее пистолетов нет. То есть, это машина, которая защищает от пистолетного огня, не более того. Их покупают. Все мы смотрели фильм «Гнев» – вот как раз тот самый случай. То есть это на случай уличного бандитизма машины. То есть их покупают бизнесмены, политики, чтобы возить своих детей в школу, жену – в магазины, но от «Калашникова» эти машины никакой защиты не представляют.

С. Асланян: BMW к этой теме подключилась не так давно, Audi начала заявлять броню еще с момента 44 кузова, когда у них «сотка» пошла. И тогда они, собственно… У них была заявка на то, что они, наконец-то, в представительском классе, то есть «машина учителя» стала «машиной бизнесмена», когда они нашли стороннюю организацию, забронировавшую это транспортное средство. Хотя, я, например, в Москве видел первый Golf в броне – это была инкассаторская машина, но скрытого бронирования.

И. Ружейников: Низкая-низкая машина, как сейчас модно, заниженная.

С. Асланян: А BMW пришла на этот рынок до Audi или после?

А. Хресин: У BMW, на самом деле, заводскую броню еще имели знаменитые «Акулы».

И. Ружейников: Ну а Mercedes начал этим заниматься еще до войны.

А. Хресин: Ну, Mercedes начал заниматься этим еще в двадцатые годы – машина японского императора, которая стоит, собственно, сейчас в музее компании Mercedes-Benz. То есть, это еще двадцатые годы, потом, естественно,  – тридцатые, хотя никто не любит вспоминать этот период,

но вернулись к изготовлению броневиков, начиная с изготовления легендарного сотого кузова: «Шестисотый», тот, который классический «Шестисотый».

Причем бронирование появилось впервые на машине, которую готовили к визиту королевы Елизаветы в Германию. А так как за прошедшие тридцать лет военных времен опыт утратился, Mercedes привлекал специалистов, которые занимались банковскими сейфами. Они вот разрабатывали двери, системы подъема стекол, такая была, комплексная работа.

С. Асланян: И нечаянно поставили кодовый замок. На королеву. Кстати, когда немцы сделали свой первый для императора японского автомобиль бронированный, злую шутку именно эта технология сыграла впоследствии, потому что немцы предвидели сценарий использования этой машины, когда вся нация падает ниц, и поэтому оттуда у них пошла очень смешная и достаточно порочная практика бронированных кабриолетов.

И. Ружейников: Прелесть какая!

С. Асланян: То есть подразумевалось, что население лежит на четвереньках, и поэтому даже тот, кто будет кидать гранату, сделает это из положения лежа и промахнется.

Бронированные кабриолеты – это, все же, мягко говоря, очень эклектично и слишком самонадеянно.

После чего у них появились бронемашины Вермахта, вторгшиеся в нашу страну, имеющие броню как раз от пехотинца, окапывающегося, но не от русского героя, вставшего в полный рост и метнувшего гранату через крышу, а мы потом… У нас был «БА-152», который тоже не имел крыши, и у американцев был «Скаут», точно такой же, поскольку всем казалось, что люди ползают по земле, а сверху ничего не прилетает. Но вот эта порочная тенденция была закончена.

И. Ружейников: Дуче любил ездить в кабриолете. Когда Гитлер приезжал в Рим, они с дуче ехали как раз в кабриолете.

С. Асланян: Они ничего не боялись, у них в тот момент было все.

А. Хресин: Ну, на самом деле, все до Кеннеди любили ездить в кабриолете. У Гитлера, собственно, точно так же были бронированные кабриолеты.

И. Ружейников: И только Иосиф Сталин никогда не ездил по городу в кабриолете.

А. Хресин: И, наверное, поэтому он умер естественной смертью.

С. Асланян: Ассамблея автомобилистов на сайте autoassa.ru дает вам возможность посмотреть на живого Алексея Хресина, он ездит, обычно без броневика по Москве, на всякий случай посмотрите, как он выглядит – это довольно интересно. Мало ли, вдруг пригодится? Вы же к нему потом с вопросами придете. Специалист он уникальный, таких в нашей стране я знаю двоих.

И. Ружейников: А можно, я сейчас воспользуюсь случаем и задам вопрос? У меня два вопроса… А мы ушли с этого рынка? Ну, мы на нем никогда не были, мы делали только для себя, я так понимаю. Для первых лиц государства. Только что Сергей сказал, что «ЗИЛ» ушел с этого…

С. Асланян: «ЗИЛ» очень интересную методику предлагал, потому что он строил машину вокруг бронекапсулы. Потом уже нарастал автомобиль. Ну, вот теперь мы уже пытаемся как-то это воспроизвести, но у нас сейчас проект «Кортеж» подразумевает в том числе скрытое бронирование.

И. Ружейников: Оно же должно быть наше, отечественное, это естественно – для первых лиц государства.

С. Асланян: Там много нюансов с проектом «Кортеж», к сожалению, все те тайны, которые я знаю, они не позволяют широкой огласки.

И. Ружейников: И не надо. А можно сейчас говорить о том, каким было наше бронирование, ну, в советское время, или нет?

С. Асланян: Мы можем похвастаться этим?

А. Хресин: Да. Все советское было сделано с большим запасом прочности. При этом те вещи, которые мы честно не умели делать, мы не стеснялись и покупали. То есть на тех же лимузинах «ЗИЛ» стояла английская тормозная система, не просто купленная на рынке, а разработанная под нашу специфику. Стекла, бельгийские поначалу, нормальные ставились. Но это на небронированные версии. Ну еще там ряд каких-то отдельных элементов, хотя машина, в общем-то, на 99,9%, была полностью отечественная.

И. Ружейников: Расскажите мне, коллеги, а что происходит с двигателем машины, которая забронирована «по самое не могу». Это штатный двигатель? Дело в настройках? Если машина на две тонны больше, а ездить она должна очень быстро?

А. Хресин: Ну, двигатель остается все тот же, прежний, но там ставится ограничитель. Машина, она все-таки не выдает те самые двести сорок, ограничитель ставится на, там, сто восемьдесят – двести. Понятно, что жалеть надо.

С. Асланян: В том числе и непонятно, удастся ли тебе остановиться, притом, что у этого автомобиля есть одна особенность  – в отличие от любого другого, первыми схватывает задние тормоза.

И. Ружейников: Я хотел спросить – как вот вообще на такой машине могут работать тормоза? Это ж не болид «Формулы-1», это же фантастика!

С. Асланян: И тяжело, и техобслуживание этих машин проходит несколько чаще.

А. Хресин: Ну, как работают? Если на обычном колесе стоит один тормозной суппорт, то  у броневика ставится по два суппорта. Возвращаясь как раз к разнице между заводскими – незаводскими машинами, то сейчас вся разница в настройках электроники – в том самом софте, в который зашиты все эти процессоры, микропроцессоры…

И. Ружейников: А материал таких вещей, как диски, там, накладки?

А. Хресин: Ну, под нагрузкой, грубо говоря, там просто под грузовик ставится, не более того. Вот смех-то в том, что, хотя все очень хотят вытащить эти настройки у производителя неоригинальных броневиков, по сию пору это ни у кого не удалось. Хотя через подставных лиц заказываются самые первые экземпляры, пытаются как-то это расколоть, никому пока не удалось.

С. Асланян: Те самые десять секунд надежно спрятаны, защищены и дают клиенту шанс. Леш, а Hyundai забронировала машину три года тому назад, показывала ее на автосалоне. Дальнейшее развитие, даже не важно, получило это или нет, но ведь они же не сами бронировали?

А. Хресин: Нет, это им делали чехи.

С. Асланян: А чехи у нас учились или у Европы?

А. Хресин: Чехи в принципе всегда были ребятами мастеровыми.

И. Ружейников: Что касается стали, оружия – у них все нормально.

С. Асланян: А также по стрелковому оружию. Но это была очень интересная заявка – как только машина так называемого, несуществующего, тем не менее, бизнес-класса, одевается в броню, это все-таки определенное уважение фирме добавляет. И корейцы в данном отношении абсолютные молодцы, потому что ясно, что на Корею когда нападут, это прилетит сверху, это будет ракета с педальным приводом из Северной Кореи, поэтому от террористов не надо защищаться. Но на Европу это замечательная заявка, и как хорошо, что много ателье.  Кстати, существует ли их представительство и в нашей стране, сохранилось ли что-нибудь, чтобы можно было броневик купить на первичном или на вторичном рынке легко и непринужденно?

А. Хресин: К сожалению, ничего. Просто в силу того, что клиенты стали грамотными, технически подкованными, они, наконец, выучили другие языки, кроме русского и русского матерного, они научились писать на английском, немецком, французском и прочих языках.

С. Асланян: Или их секретарши.

А. Хресин: Да и сами клиенты в том числе.

С. Асланян: То есть, понятно, что заказывать проще там.

А. Хресин: Они поняли, что проще все сделать напрямую, им не нужны посредники. Зачем платить посреднику, когда можно списаться-созвониться и заказать все самим.

И. Ружейников: Поехать, посмотреть, поговорить. А для клиента, который покупает бронированную машину,  – все-таки вопрос растаможки не стоит. Жить-то хочется!

С. Асланян: Но при всем при том у Путина была машина заводского бронирования, а у Медведева – Carat Duchatelet. То есть, это была машина, сделанная в ателье.

А. Хресин: А какая, смотря?

С. Асланян: Это одна из.

И. Ружейников: Я ничего не слушал, это они без меня говорили, это государственная тайна!

С. Асланян: Потом он пересел на BMW, на «Эксперт».

А. Хресин: Та машина, которая была на инаугурации, – это да, действительно был Carat Duchatelet. Просто в тот момент бронированного «Пульмана» еще не существовало, но через полгода появился точно такой же автомобиль, только заводского изготовления.

С. Асланян: Каратовская машина уступает или нет? Город вычистили, потому что боялись, что уступает? На инаугурации.

А. Хресин: Это один из элементов. Она действительно уступает, но она уступает в силу своих эксплуатационных характеристик, не с точки зрения защиты.

С. Асланян: Потому что Carat действительно очень неплохо работает в этой теме, и мы спокойны за наших лидеров.

И. Ружейников: Carat – это ателье?

А. Хресин: Да, Carat Duchatelet.

И. Ружейников: Duchatelet – это тоже имя прославленного ателье?

А. Хресин: Это бельгийская фирма, Carat Duchatelet.

И. Ружейников: Carat Duchatelet.

С. Асланян: На одном дыхании произносится.

И. Ружейников: Я не буду заказывать.

С. Асланян: Это из двух слов. Одно  – название фирмы, оно раньше даже имело представительство в Москве.

И. Ружейников: Ну а сейчас вот по этим причинам оно, в общем-то, не нужно.

А. Хресин: Ну, у них первые лица заказывают, поэтому зачем иметь офис здесь, когда, так или иначе, позвонит главное  управление и скажет «Сделайте, пожалуйста!», и сделают.

И. Ружейников: И сами привезут.

С. Асланян: И, кстати, каратовские машины превосходят по роскоши убранства заводские «Мерседесы». Алексей Хресин?

А. Хресин: Спорный вопрос, спорный.

С. Асланян: Спасибо, Алексей.